Алиса Климова - Вотъ Вамъ молотъ

— Нового Берлина не будет, это я вам могу обещать!

— Ну и отлично. Я, как уже говорил, вообще человек не военный, но вот полковник Юрьев, который командует береговой обороной Сахалина, тактик весьма неплохой. Что же касается стратегии, то тут все просто. Нужно всего лишь сделать так, чтобы противнику война стала невыгодной — и полковник Юрьев этим займется. А помогут ему в этом благом начинании капитаны Семёнов и Курапов. Я был бы благодарен, если это будут капитаны первого ранга…

С "военным министром" мы побеседовали еще около часа. Было очень интересно разговаривать с человеком, который лично присоединил к России Дальний Восток. Но ещё после именно этого разговора я понял, почему в Болгарии имя графа Игнатьева так почитаемо. А так же понял, почему большевики предали его имя забвению…

Десятого октября десант в количестве четырехсот человек при двадцати пушках (и двадцати грузовиках) высадился в крошечной деревушке Вакка-Най на самом севере острова Йессо. А в ночь на двенадцатое — в полтора раза больший десант захватил небольшой порт Отару. В Отару, кроме собственно десанта, прибыли и полсотни рабочих — так что уже утром четырнадцатого на берегу стояли четыре танка по две тысячи кубов — для мазута. В следующую волну десанта, как раз четырнадцатого, в Отару прибыл и Семёнов — и ещё через день на горе Акайва рядом с портом встала первая крупповская пушка, а на следующий день их стало уже две. Три сотни корейцев — страшная сила…

Японцы задали вопрос "а нас-то за что?" только шестнадцатого числа — уж больно неожиданным для них стал сам факт, что на них тоже можно нападать. За это время на Йессо было переправлено уже четыре тысячи человек и двести пушек. И вдвое больше минометов.

На острове все японские войска были представлены лишь резервным полком, стоящим в городе Асашикава, причем настолько резервным, что пушек у них было две. Дульнозарядных и вообще бронзовых. А солдаты носили винтовки Мурата, совсем старые, однозарядные. Собственно, именно этот полк и был направлен, чтобы "уничтожить десант". Им бы сначала поинтересоваться размером этого десанта…

Один батальон (направленный "на освобождение Севера") был просто расстрелян из минометов на подходе к городку Сибецу (уже в ста шестидесяти верстах от Вакка-Наи) двадцатого октября, а два других потихоньку расстреливались уже из пушек в Саппоро.

Десант из Отару подошел к Саппоро на шесть километров — и, установив там четыре батареи, стал потихоньку стрелять по городу. Один снаряд каждые пять минут. Каждый следующий снаряд — метров на тридцать-пятьдесят ближе к городу. Двадцать четыре часа в сутки. Двадцать второго октября такой же режим был установлен и для Асашикавы. А двадцать третьего — для самого южного города острова — порта Хакодате. Я начал "тотальную войну".

Евгений Иванович Алексеев выглядел очень спокойно — но все присутствующие на совещании офицеры и генералы понимали, что командующий едва сдерживает гнев. И чувства его большинство из них полностью разделяли — но, как и Алексеев, понимали: ничего поделать уже нельзя. Можно было бы просто поколотить этого самоуверенного шпака, но даже такой исход совещания не принес бы даже морального удовлетворения армейским чинам.

А шпак тем временем продолжал:

— Я понимаю ваше неудовольствие, и даже в какой-то степени сам разделяю его, но хочу напомнить, что отряды "Береговой обороны" причислены к Армии как целостные подразделения, а отношения работников этих отрядов по-прежнему регулируются гражданским договором нашей компании с наёмным персоналом. Поэтому мы не в праве удерживать этих людей на службе далее, тем более что все они не являются гражданами Российской империи. А так как уволились со службы они все до единого, мы снова предлагаем армии издать приказ о расформировании полков береговой обороны как учитываемых подразделений.

— Интересно получается: их кормили, поили, вооружали — а теперь они запросто переходят в чужую армию. Мы не можем этого допустить!

— Анатолий Михайлович, опять же, считаю нужным отметить, что "кормили, поили и вооружали" этих людей как раз мы, а не вы. Вы же — я имею в виде армия — даже не поставляли боеприпасы, так как полки береговой обороны вооружены иной номенклатурой оружия…

— Ну а почему им позволено это оружие забирать с собой? Ладно, почему Вы позволяете им его забирать?

— Русской армии винтовки Манлихера всяко не нужны, такие в Порт-Артурском арсенале до сих пор без дела валяются. Что же до прочего оружия, то мой работодатель счёл, вероятно, более целесообразным согласиться с просьбой партнера…

— То есть мнение какой-то обезьяны ему важнее…

— Господин Стессель, я надеюсь, что просто ослышался. Мнение генерала дружественной нам Кореи и её министра обороны само по себе важно. Однако лично мне представляется, что Александр Владимирович считает, что охрана копей, позволивших русскому флоту вообще принять действительное участие в этой войне, является достаточно важным делом, дабы вложить в оную известные средства.

— Спасибо, Пётр Анатольевич, — прервал дальнейшие споры Алексеев. — Вы действительно правы, как коммерсант правы, поскольку коммерческие соглашения, безусловно, надлежит исполнять. Но всё же я надеюсь, что смогу переубедить господина Волкова в его намерениях и буду признателен, если Вы сообщите о дате его прибытия в Порт-Артур.

— Уважаемый Евгений Иванович, к сожалению, визит таковой не намечен — собственно, это и стало причиной того, что перед вами говорю я, а не он.

Алексеев встал:

— Господа генералы и офицеры, спасибо.

Военные неторопливо вышли из кабинета, посмеиваясь над несообразительностью штатского: тот продолжал сидеть как ни в чем не бывало. Но когда дверь за ними была закрыта, Пётр Анатольевич встал, подошел к мрачно сидящему Алексееву и тихонько добавил:

— В личном порядке позвольте поздравить Вас полным адмиралом: указ подписан, объявлено о том будет завтра поутру. А с Александром Владимировичем Вы несомненно встретитесь, через неделю. Во Владивостоке, — и, заметив, недоуменный взгляд Алексеева, добавил: — Думаю, телеграмма от Николая Павловича уже дошла…

"Тотальная война" в моей интерпретации была вовсе не войной на уничтожение противника. Напротив, "Береговая охрана Сахалина" старалась этого противника убивать как можно меньше. Войска полковника Юрьева даже пленных не брали: тех, кто сдавался, выгоняли обратно на "временно японскую территорию" — отобрав, конечно, оружие. Всех раненых тоже отсылали в Японию — пленные были не нужны в любом виде. И не только солдаты.

На Йессо со всех захваченных территорий "береговая охрана" всех японцев просто выгоняла. Солдаты или казаки заходили в очередную деревню, переводчик-кореец из отряда Хона Гёнхо сообщал населению, что те могут взять все что угодно (за исключением оружия) и валить на все четыре стороны. Точнее, на две стороны — в направлении еще незахваченной части острова, а лучше — вообще на "материк" (так японцы именовали остров Хонсю). Через полчаса деревня полностью сжигалась…