Оксана Щербатая - Светлое прошлое, или Полный Назад!

Кошкин закивал головой, как марионетка, и выскочил из машины, как ошпаренный, в недоумении и восторге. Рука его горела и чесалась на нервной почве. Нервное напряжение, владевшее им несколько последних часов, наконец отпустило: Петр понял, что ничего страшного с ним не произойдет! Во всяком случае, сегодня…

Не глядя на количество денег в руке, он стремглав влетел в подъезд, и лишь в полутемном коридоре поглядел на свое неожиданное богатство: доллары! Несколько крупных купюр! Даже не совсем "несколько"! Вот так везение! Никакой деревни! Еще чего! Да он два года в отпуске не был, — какая тут деревня?! Еще чего! Если куда и ехать, так только…

Тут дверь тихо щелкнула: вбежала супруга Петра, в креп-жоржетовом летящем платье, в туфельках на каблучках-гвоздиках, с рыжим длинным хвостом, заколотым простой черной резинкой, благоухающая "Красной Москвой". Она сегодня Петру девицу-агента из "второго главка" неуловимо напомнила: жизнерадостная и веселая. Только духи у той пахли чарующе…

— Галка! Срочно звони заведующей, скажи, что мой папаша заболел, срочно выезжаем в деревню! — гаркнул Пётр. — Что рот разинула? Да по-быстрому!

— Да как же так, миленький? — защебетала Галка. — Что с ним приключилось-то?

— Да жив, здоров, чего и нам желает! — Отмахнулся Петр. — А мы с тобой завтра же едем к морю! Мне премию дали за отличную службу!

Галка подпрыгнула до потолка и побежала копаться в вещах, выбирать купальники. Внимания не обратила на четкий запах коньяка, исходящий от мужа. То есть обратила, но ни слова не сказала: повезло мужу с мудрой женой. Пришлось Петру ей напомнить, что он и дома не прочь покушать…

В ресторане Петр ел, как птенчик, от страха подавиться боялся. Мог бы так знатно наесться, если бы знал заранее, как дело обернется! Бог с ними, с опасными бумажками: зато заработал хорошо, кто бы мог подумать, что девица и еще денег даст… Считай, продал весь товар оптом. Никто теперь не докажет, что вся та подборка, которую он отдал Мышке, Петру принадлежала.

Пётр позвонил знакомому врачу в родную деревню, чтобы тот немедля ему отбил реальную телеграмму о болезни отца Петра. Обещал за услугу приличную сумму. Тот обещал немедля выслать телеграмму с уведомлением. Затем старлей отзвонился по начальству, известил, что отец болеет, и, если завтра улучшения не наметится, будет просить десять дней "по семейным". То есть предупредил заранее. Начальник крякнул, но не спорил. Надо так надо.

Спать Петр с Галкой легли с радостным предчувствием скорого отдыха на юге.

Шоферу такси, любопытно вострившему уши все время их с Кошкиным путешествия, Мышка напоследок сунула под нос красную книжечку, не соизволив раскрыть, и заплатила двойную таксу, чтоб был глух и нем.

Таксист, узрев страшный документ для честного, но не совсем, советского гражданина, сделался тих, даже пытался от денег отказаться, но взял, поддавшись уговорам, и лихо нажал на газ, подальше от "России".

Вернувшись в гостиницу, Мышка нашла Чуму уютно раскинувшимся на софе. Ноги во сне он поджал, правую руку подложил под подушку, а левой рукой подпирал во сне щеку. Вид его показался Мышке совершенно детским, словно перед нею был не беглый дезертир почти двадцати одного года от роду, но мальчишка-школяр, длинноногий неуклюжий подросток.

Словно почувствовав, что на него смотрят, Максим проснулся и, не сразу сориентировавшись, сгруппировался и встал в боевую стойку. Похоже, он не понял в первую секунду, где находится. Но тут же, узрев улыбающуюся девчонку, он тряхнул белобрысой шевелюрой и заржал сам над собой:

— Совсем все заспал: почудилось, что я снова в карауле стою. Приснится же!

А ты быстро вернулась! Впрочем, нет, — он удивленно посмотрел на часы, — девять скоро? Это сколько же я проспал? Часа полтора!

— И на здоровье! — Мышка подошла к телевизору, включила начало "Новостей". — Классное начало передачи, верно? Музыка такая динамичная…

Помнишь, что завтра в мире произойдет? Ленинград решено будет переименовать в Санкт-Петербург. А еще завтра произойдут первые в России президентские выборы, в ходе которых первым президентом РФ станет Борис Ельцин, у него будет перевес значительный, он наберёт свыше 57 % голосов избирателей. Другими кандидатами будут Вадим Бакатин, Владимир Жириновский, Альберт Макашов, Николай Рыжков и Аман-гельды Тулеев. Вице-президентом при Ельцине будет избран Александр Руцкой. Тот самый, помнишь?… Ты про грядущий 1993 год помнишь? Октябрь 1993 года? Эх, ты, невежда каланчовая… Белый дом тогда обстреливали. А ты здесь хочешь жить остаться навсегда, при таких перспективах…

Посмотрели "Новости" до конца, и лишь потом Мышка с тихим вздохом вытащила из своей крупногабаритной дамской сумочки вязаную авоську для овощей, в которой лежал бесценный бумажный сверток. Это был основной неправедный капитал Кошкина, наличие которого у скромного старлея Мышка безошибочно предположила. Играла наугад, на авось, — и не ошиблась!

Вывалила содержимое свёртка на софу, — руками всплеснула: вот так бизнес у невинного Кошкина! Максу люто повезло, что его Сырцов со Скобеевым задержали, — Кошкин никогда бы на такое не пошел, у него совсем другие граждане вызывали активный интерес в качестве объектов для задержания. Иначе никак бы Мышке не удалось выйти на такого кадра, как Кошкин.

В бумажном промасленном свертке был еще один, обернутый белой мелованной бумагой и перевязанный аккуратной почтовой бечевой. Бережно Мышка развязала бечеву со сложным узлом, не порвала. Пред нею и Максом оказались несколько паспортов, пять старых, потертых и шесть почти новеньких: обычных, действующих советских паспортов, красненьких и радующих взор гербом страны. Ровно одиннадцать штук. Чума даже присвистнул при виде такого богатства.

Но тут же приуныл почему-то. Подумал о том, что чужой паспорт — он и есть чужой: с другой фотографией. А раз так, — вряд ли он сможет чужим документом воспользоваться. Честность была у Макса в крови. Мышка, раз глянув на своего знакомца, разом поняла его колебания. Стала энергично пересматривать принесенное богатство. Чума тем временем приставал к ней с расспросами, словно маленький ребенок:

— Это ты у Кошкина купила?! Зачем столько?! Или собираешься открыть нелегальную фирму по реализации советских паспортов нуждающимся гражданам — террористам, разбойникам и рецидивистам?

— Ничего я у него не покупала! Он мне сам все отдал на блюдечке с золотой каемочкой, да еще и с поклоном. Я к нему ключик подобрала, — загадочно отозвалась Мышка, раскрывая паспорт за паспортом. — так: Сидоров Ефим, 1956 г.р., - не пойдет. Касьянов Михаил, 1940 г.р., - еще хуже. Тут что у нас? Здесь вовсе Марья Петровна Спешнева, точно как в кино "О бедном гусаре запомните слово". Помнишь такой фильм? Да что с тебя взять, ты же у нас офицер несостоявшийся, а не спец по культуре…