Владислав Савин - Союз нерушимый: Союз нерушимый. Страна мечты. Восточный фронт

Да и другим из товарищей секретарей мало не будет. Как минимум слетят с постов, и долго их будут на допросах трясти на предмет сознательного сотрудничества с врагом! Хотя, наверное, кто-то и не знал, а кто-то старался не знать и не замечать. Так настоящий коммунист обязан быть бдительным! И не о личном спокойствии думать, а об интересах СССР. А если выбрал иное – что ж… И не надо на меня коситься – пусть я сейчас старательно изображаю легкомысленную особу, откровенно скучающую на заседании, внешность бывает обманчива, нельзя по ней судить, кто враг, а кто свой. Тот же Кук на вид совсем не похож на убийцу, скорее на агронома или председателя колхоза – вполне интеллигентное лицо, неприметный пиджак поверх вышитой рубахи, армейские бриджи и, наверное, сапоги, не видно под столом. А Кириченко во френче без погон, как товарищ Сталин на каком-то из известных портретов, и что?

А ведь выходит, из всех присутствующих самый советский человек и подлинный коммунист – это я? И не то что карьеру – жизнь всех этих партийных товарищей сейчас в своей сумочке держу! Дайте мне только до Москвы добраться! Ой, за лицом своим следить – я же кокетливая, глупая, ветреная ППЖ! Смейтесь, презирайте, шушукайтесь – ведь хорошо смеется тот, кто будет последним!

Фу, ну вот, закончилось наконец! Кириченко снова что-то там ставил на голосование, на меня оборачивается – товарищ инструктор ЦК не возражает? Я кивала. Вот, все встают, начинают расходиться. И мне пора!

– Товарищ Ольховская, вынужден вам заметить, – останавливает меня Кириченко, – что вот это ваше… – тут он делает какое-то движение рукой у своего лица, – позорит облик советского человека! И я вынужден буду о том доложить в Москву!

Едва сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться ему в лицо. И это говорит мне тот, кто только что принимал у себя прямого врага советской власти? Сам покойник без пяти минут – знаю, что на Украине 58-я статья УК совсем другого содержания, нумерация не совпадает – но судить-то тебя будут в Москве, по нашему кодексу!

– Что делать, товарищ первый секретарь, если я не только коммунист, но и красивая женщина, – отвечаю я, подчинившись неодолимому желанию подразнить этого болвана, – и мой жизненный опыт говорит, что одно совершенно не мешает другому. Например, стать инструктором ЦК.

Кириченко только рот разевает, не найдясь, чем ответить на такую наглость. А ведь я снова ни слова не солгала – была бы пусть и «правильной» уродиной, вряд ли бы мне мой адмирал предложение сделал? И не сумела бы я занять свое положение в Проекте, не заинтересовала бы и товарища Пономаренко! Если у вас все – то я пошла!

– Товарищ Ольховская, задержитесь! – слышу голос Кириченко, уже на пороге. – Вы изъявляли желание ознакомиться с ситуацией не только в Киеве, но и на местах? В таком случае рекомендую вам товарища Сидоренку, который владеет наиболее полными сведениями, представляющими большой интерес для товарищей из Москвы.

Ой, мамочки! Кук смотрит на меня не приветливо, а скорее, оценивающе, как кот на мышь. С выражением: «сейчас слопать, или поиграть немного»? И двое его подручных рядом! Хотя думаю, что убивать инструктора ЦК прямо в здании ЦК КПУ, на глазах у первого секретаря и прочих, еще не разошедшихся, свидетелей – это будет слишком? Так ведь увезти могут – выведут под руки, сунут в машину, и прощай!

Нет – что-то говорит своим громилам, и те уходят. Сам раскланивается с Кириченко и любезно приглашает меня в приемную присесть на кожаный диван в углу, «чтобы не стеснять нашего хозяина». Манеры обходительного пана – а глаза холодные, как будто там нежить под маской человека. И что же ему от меня надо?

– Будем считать, что мы друг другу представлены, товарищ Ольховская, – первым заговорил Кук, – я же осмелился побеспокоить столь высокую персону лишь потому, что, скажем так, по службе, очень хорошо знаю нашу Украину и чаяния ее народа. И я хотел бы вас предупредить, чтобы вы довели до сведения тех, кто вас послал. Украинский народ не примет ни низведения себя до какой-то «автономии», ни искусственного отделения Галиции, наиболее европейски культурной части, как и Донбасса, промышленного сердца. Все уже на грани восстания – нужен ли Москве бунт?

– А вы верите в его успех? – спрашиваю я. – И что товарищ Сталин это стерпит?

– Мы очень свободолюбивый народ, – усмехается Кук, – не буду говорить про легендарные времена, но лишь в этом веке нас не смогли сломить австрийцы, поляки, немцы. Думаете, получится у москалей? Будут, конечно, жертвы, но нам не привыкать. А борьба продолжится, так было всегда. И будет!

«Мафия бессмертна», – вспоминаю я слова из какого-то неснятого еще фильма. Это мы знаем, чем кончится бандеровская война, а он уверен, так будет вечно. Что проиграть эту партию невозможно, и при любом исходе этой битвы он и дальше будет строить планы, лишь при лучшей или худшей позиции на доске. И своя же схроновая пехота для него не больше чем пешки, которые и должны погибать, чтобы позиция была лучше. Ведь ты уверен, что тебе лично умирать не придется! И, к сожалению, окажешься прав.

– Ходят слухи, что бежавший к англичанам Бандера по их наущению подбивает украинцев поднять восстание против Сталина, – говорит Кук, – но я думаю, что разумные люди могут найти общий язык без перевода на английский?

А вот это новость! Кто ж поверит, что о таком говорят среди потребкооперации! Это он мне открытым текстом сообщает, что даже бандерошвали неохота быть чужим расходным материалом, и они даже своих новых хозяев готовы предать, если им кто-то пообещает больше!

– Украина должна быть ССР, – диктует Кук, – никаких «автономий». И кажется, нам прежде обещали и место в ООН с положенным представительством, и собственные наркоматы обороны, иностранных дел, внешней торговли, не говоря уже о НКВД и НКГБ. Прекратить всякие гонения на потребкооперацию, вернуть отобранное. И само собой разумеется, Донбасс должен быть украинским. И вы не находите, что и Крым чисто исторически и географически больше тяготеет к Украине? Взамен же Москва получит полное спокойствие и порядок. Отчего вы смеетесь?

– Вспомнила какое-то из польских восстаний, – отвечаю я, – когда паны бунтовали против русского царя, требуя не самостийности, а расширения административных границ. Панам просто нужны были холопы – и плевать на Польшу!

Мне вдруг становится легко. В чем разница между мафией и государством – а вы Ленина прочтите, что он говорит о разных задачах: сражаться за захват власти и удержать взятую власть, строя государство. Этот путь сумела пройти ВКП(б) – а ОУН так и застряла «в яслях». Победа для них – это не больше чем «прекрасное далеко», стимул для собственных пешек умирать за политическую значимость своих главарей. Если же победа каким-то волшебным образом свалится им в руки (что и случилось в 1991 году), то все равно ничего не будет, кроме Руины. Они опасны – но никогда не смогут победить.