Александр Башибузук - Страна Арманьяк: Бастард. Рутьер. Дракон Золотого Руна [сборник litres]

– Примите этот платок, виконт, как знак отличия в вашей ловкости и благородстве.

В мертвенной тишине я взял его и, слегка прикоснувшись губами к тонкой ткани, запихал под дублет поближе к сердцу.

– Он будет со мной всегда, как свидетельство о самой прекрасной даме Франции…

Одобрительный рев в зале засвидетельствовал, что я все сделал правильно. Но справедливости ради скажу, что рев перемежался и не совсем одобрительными выкриками.

Да и хрен с вами. Вопите, завистники…

Гордо вернулся на свое место. Старый барон одобрительно хлопнул меня по плечу и потянулся с кубком. С удовольствием брякнул о него своим и высадил махом.

Уф-ф… Красавчег я, да и только. Ну-кася, в чем еще тут отличиться можно?

Дальше тот мужик, что выпустил зайца, стал отделять куски пирога, а стоявший возле Мадлен распорядитель, выполняя ее указания, распределял порции среди гостей. Мне, кстати, досталось около килограмма плохо пропеченного теста с непонятной начинкой самому первому. За проявленную сноровку. Пришлось изобразить, что его ем… хотя не очень-то и хочется. Заяц – животное подленькое. Мог за свой испуг и отомстить, изгадив все внутренности пирога.

Присмотрел себе целую птицу, украшенную разными ягодами, и, наколов ее кончиком кинжала, плюхнул на свою тарелку.

Вот это другое дело. И вина изысканные, только не в меру приправлены пряностями. Но и чистые тоже есть.

Пиршество набирало обороты. Здравицы следовали одна за другой. Славили саму Мадлен, присутствующих дам, род Фуа, желали погибели врагам и так далее. Причем никакого управления застольем я не заметил. Все старались перекричать друг друга.

Только музыканты стали лабать интенсивнее и громче.

Я старался поймать взглядом Тука – все-таки побаивался, что буйный скотт устроит какое-нибудь непотребство.

Но нет…

Вроде пока нормально. Сидит с группкой такой же молодежи и, потребляя винцо, что-то им рассказывает.

Франсуа тоже…

Твою же мать…

Невысокий крепыш лет четырнадцати, в цветах барона д’Айю, направляясь к своему господину, походя, как бы невзначай двинул моего мальчишку локтем по лицу и сразу сбил на пол…

– Молодежь, знаете ли… – издевательски улыбаясь, заявил барон, смотря на поднимающегося Франсуа с залитым кровью лицом. – Все бы им потолкаться. Пусть выйдут во двор и хорошенько друг друга отмутузят. Хотя ваш паж, бастард, уже ни на что не способен, чего-то он слабенький какой-то…

Появившиеся рядом два его эскудеро радостно заржали. А паж, тот самый, что ударил Франсуа, издевательски пропел:

– Ну прям девчонка… сейчас заплачет…

Сука… Специально же! Точно баронишко подговорил своих людей.

Франсуа, размазывая по лицу слезы и текущую из носа кровь, потянулся за кинжалом…

Вот зараза! Что надо в таких случаях делать?

Вдруг, откуда ни возьмись, явилось несколько фрейлин Мадлен и почти принудительно утащили парнишку; я кинул взгляд и убедился, что распоряжение им отдала сама контесса.

– Ой… Я, кажется, случайно наступил вам на ногу… – Среди эскудеро барона появился Тук и с силой опустил свою ступню на ногу крайнего из них, да так сильно, что тот взвыл от боли и запрыгал на одной ноге.

– Да что вы, в самом деле… – Шотландец поклонился и, как бы случайно разведя руками, заехал в пах второму оруженосцу.

Вот чего-то подобного я и ожидал…

Первый баронский оруженосец с лязгом выхватил кинжал.

– Прекратить, дамуазо! – рявкнул барон де Бальзамон, с грохотом встав из-за стола. – Здесь не место для выяснения отношений. Кинжал в ножны, де Суаж, или я прикажу вас взять под стражу!

– Но это же намеренное оскорбление, – возмутился баннерет, – он намеренно ударил моих эскудеро!

– Разве? Это было столь же намеренно, насколько намеренно ваш паж ударил моего, – вступил в разговор я.

Де Бальзамон стал между Туком и эскудеро баннерета и сухо спросил у них:

– Ваши намерения?

– Поединок! – ненавидяще выкрикнул первый.

– Поединок! – взвыл второй, еще держась за пах.

– Ваше слово, дамуазо? – барон обратился с шотландцу.

– Поединок, – спокойно заявил Тук. – С обоими ли разом или по очереди, для меня различия нет.

– Вы, барон, даете согласие на поединок своих эскудеро с дамуазо Логаном? – обратился Де Бальзамон к баннерету.

– Конечно, даю, – прошипел д’Айю.

– Ваше слово, виконт? Вы разрешаете поединок вашего эскудеро?

– Да, разрешаю, – кивнул я.

А что делать? Выбора у меня, однако, никакого нет. Любая альтернатива ведет к урону чести.

– Так тому и быть! – торжественно заявил старый барон. – Поединок состоится в парке по окончании празднества. Сначала с дамуазо Логаном скрестит клинки де Суаж, затем дамуазо Логан, если будет еще в состоянии, встретится с дамуазо де Жюв. Право на выбор оружия и стиля поединка как вызываемый имеет дамуазо Логан. Дабы не затягивать разрешение спора, я открою арсенал, где вы сможете выбрать себе оружие. Но по окончании поединка, ежели взятое оружие понесет ущерб или выйдет из строя совсем, вы обязуетесь покрыть его стоимость с лихвой. В случае смерти одного из участников поединка ущерб оплачивает победивший. Я как сенешаль сказал свое слово. А теперь разошлись, и, не дай бог, если я увижу, что вы до поединка приблизились друг к другу хотя бы на пять туазов [125] Туаз – французская единица длины, использовавшаяся до введения метрической системы. 1 туаз = 1,949 м. .

Сенешаль сверкнул взглядом на эскудеро. Те нехотя разошлись и примкнули к группам своих сторонников. К удивлению, я заметил, что и Тук обзавелся таковой. С пяток человек встретили его одобряющими криками и похлопываниями по плечу. И дамы вокруг крутятся. Быстро сложилось… Скорее всего, эти двое успели насолить всем порядочно, что особо и не удивительно. Рожи наглые, манеры вызывающие.

И еще я заметил, что возле нас фланировали сразу две фрейлины Мадлен: естественно, подслушивали с намерением передать все хозяйке. Сама же регина старательно делала вид, что ничего не замечает. А может, и действительно не замечала. Дело-то обычное, внимания правительницы особо не заслуживающее.

Все это хорошо… За исключением того, что я вполне могу лишиться своего эскудеро…

– Ты как? – поинтересовался я у шотландца, встав прогуляться по залу.

– Все нормально, монсьор. Обрежу этим выскочкам уши, и всех делов. – Тук выглядел совершенно спокойным.

– Увижу, что пьешь до поединка, – сам тебе уши обрежу, понял?

– Понял, монсьор.

– На чем биться собираешься?

– Да на палашах. Барбют, легкая кольчуга и малый щит. Думаю, так.

– Смотри сам. Я пойду посмотрю, что там с Франсуа.

– Специально они это сделали, монсьор.

– Знаю, дружище, все знаю… – И побрел в коридор, куда фрейлины принцессы сопроводили мальчика.