Сергей Симонов - Восхождение. Часть 2 [СИ] (с иллюстрациями)

В целом, оценивая долгосрочные итоги выставки, Хрущёв позже сказал:

— Для нашей автопромышленности и Совета Министров американский пендаль оказался даже действеннее, чем мой.

Разделом современного американского искусства Никита Сергеевич остался недоволен.

Хрущев вспоминал потом: «Я осмотрел раздел художников. На меня он не только не произвел доброго впечатления, а скорее оттолкнул. В разделе скульптуры то, что я увидел, меня просто потрясло. Скульптура женщины… Я не обладаю должной красочностью языка, чтобы обрисовать, что там было выставлено: какая-то женщина-урод, без всех верных пропорций — просто невозможное зрелище. Американские журналисты меня расспрашивали, а они знали мое отношение к такому жанру в искусстве, и поэтому как бы подзадоривали. Ну я и отвечал: «Как посмотрела бы мать на сына-скульптора, который изобразил женщину в таком виде? Этот человек, наверное, извращенец. Думаю, что он, видимо, ненормальный, потому что человек, нормально видящий природу, никак не может изобразить женщину в таком виде».

В оценке американского искусства народ и партия оказались едины. Зрители, воспитанные в на искусстве в духе социалистического реализма, не принимали абстракционизм и другие непривычные концепции. 1-й секретарь Московского городского комитета КПСС Владимир Иванович Устинов (Не путать с председателем ВПК Дмитрием Фёдоровичем Устиновым — «мало ли в Бразилии Педро» (с)) сообщал 25 июля в своём отчёте в ЦК: «Скульптурные изображения и картины, экспонируемые на выставке, вызывают смех посетителей. Нередко можно слышать реплики о скульптурных изображениях: «Это металлолом». О картинах говорят, что это бред сумасшедшего».

Пресловутый американский дом и всю его кухонную бытовую технику Никита Сергеевич лишь скупо одобрил, не вступая в долгую дискуссию. Он знал, что американское телевидение всё равно не переведёт его слова полностью, а заменит их комментаторским текстом. Поэтому, когда специалисты фирмы «Ампекс» попросили его и Никсона сказать несколько слов на камеру для американских телезрителей, он ограничился лишь кратким приветствием:

— Мы хотим жить в мире и дружбе с американцами, потому что мы — две самые могущественные державы, и если мы будем жить в дружбе, тогда другие страны тоже будут жить дружно. Но если есть страна слишком склонна к войне, мы ей слегка надерем уши и скажем: «Не смей! Сейчас драться нельзя. Сейчас времена ядерного оружия, какой-нибудь дурак может начать войну, и тогда даже мудрые люди не смогут ее прекратить». Поэтому мы руководствуемся этой идеей в нашей внешней и внутренней политике.

Никсон, услышав выдержанное заявление Хрущёва тоже был краток и относительно дружелюбен:

— Мы не претендуем на то, чтобы изумить русский народ. Мы надеемся продемонстрировать наше разнообразие и наше право выбирать. Мы не хотим, чтобы решения принимали высокие правительственные чиновники, которые говорили бы что все дома должны быть построены одинаковым образом. Не было бы это лучше соревноваться в достоинствах стиральных машин, чем в силе ракет. (Обе цитаты подлинные, из спора Н.С. Хрущёва с Р. Никсоном, см. стенограмму: http://www.podst.ru/posts/28/)

Хрущёв не стал сильно затягивать свою экскурсию по выставке — на улице ждала толпа людей, купивших билеты. Чтобы не заставлять их ждать слишком долго, он пригласил Никсона продолжить беседу в Кремле.

Интерес советских граждан к выставке был огромный. За две недели её работы выставку посетило более миллиона человек — значительно больше, чем советскую выставку в США. Сказались 30 лет полной оторванности от внешнего мира. Едва начавший развиваться туризм был сосредоточен на развивающихся странах, о США в то время рядовые советские люди знали мало, в основном — лишь то, что проходило сквозь сито необходимой информационной фильтрации.

Однако посетители отнюдь не ходили по выставке, разинув рот и развесив уши. Тот же 1-й секретарь МГК КПСС Устинов отмечал в отчёте, что особенно большое скопление людей и оживлённый обмен мнениями были возле витрин, показывающих состояние медицинского, коммунально-бытового обслуживания, образования в США. Посетители выражали удивление высокой стоимостью всякого вида услуг и, особенно, высокой стоимостью медицинского обслуживания:

— Что толку, что у вас в Америке высокие зарплаты, если большую их часть вы вынуждены отдавать за лечение, за образование, за коммунальные услуги, дорогие кредиты и в виде налогов?

Посетители выставки заставили одного из американских гидов посчитать, сколько свободных денег остаётся у рядового американского рабочего после внесения всех обязательных платежей. Выходило, что не более 100–150 долларов. Зрители тут же произвели аналогичный расчёт зарплаты советского рабочего, вычислив, что на питание уходит в среднем 210–250 рублей из зарплаты 1200–1400 рублей, на налоги и коммунальные платежи уходило около 150 рублей. (Более полный расклад для периода 1955 года см. http://nstarikov.ru/blog/23233)

Наибольшую реакцию у посетителей вызывал павильон товаров народного потребления. Видя американскую бытовую технику — холодильники, мебель, кухонное оборудование, стиральные машины — советские граждане спрашивали их цены, а узнав их стоимость, заявляли, что у нас многие из этих предметов стоят дешевле. (Источник http://www.kommersant.ru/Doc/495875)

Возле диаграммы, показывающей, что можно купить на 100 долларов, посетители спросили гида: «Что, все перечисленные предметы одновременно можно купить за сотню?». Гид вынужден был признать, что не все, а только один из изображённых предметов. Тогда посетители выставки потребовали сделать на диаграмме исправление.

Многие посетители спрашивали дежурных гидов, где можно посмотреть американскую технику. Гиды отправляли всех спрашивающих к автомобилям. Посетители выставки, в свою очередь, настойчиво спрашивали, где в экспозиции размещены станки? Станков американские устроители на выставку не привезли, решив сделать акцент на превосходстве «американского образа жизни». Советские граждане, в основном — рабочие с предприятий, получившие билеты на выставку в заводском профкоме, искренне интересовались, какой технический уровень имеют американские станки. Им, имевшим дело со станками ежедневно, было совершенно непонятно, как это самая передовая и промышленно развитая страна мира не привезла на выставку продукцию своего станкостроения. Они упорно приставали к гидам, требуя показать станки, гиды предпочли в итоге сделать вид, что им непонятно это слово.

У киосков с книгами посетители обратили внимание на посредственное оформление книг и их дороговизну. Дежурный американский гид под давлением посетителей вынужденно сознался, что, действительно, книги у них очень дороги и простые американцы их не покупают… В «самой читающей стране мира» этот факт вызвал законное недоумение.