Сергей Симонов - Восхождение. Часть 2 [СИ]

— Очень хорошо, — улыбнулся президент. — Ваше предложение по созданию спутниковой спасательной системы и радиомаяков очень понравилось специалистам NASA, они хотели бы обсудить его с вашими специалистами подробнее. Сами понимаете, прежде, чем будет заключено межгосударственное соглашение, нужно предварительно согласовать множество технических вопросов — те же диапазоны частот, количество аппаратов, орбиты…

— Понятное дело, — кивнул Никита Сергеевич. — Я передам ваше принципиальное согласие руководству Главкосмоса, сначала согласуем процедурные вопросы по дипломатическим каналам, а дальше пусть специалисты работают между собой.

— Согласен, — подтвердил президент. — И, наконец, совместная разработка стыковочного узла. Доктор Дрейден сначала даже не поверил, потом пришёл в восторг. Он полон энтузиазма и хотел бы организовать работу с вашими специалистами в этом направлении, хотя и понимает, что полноценное сотрудничество в этом вопросе может начаться только после начала полётов людей в космос.

— Почему же? Саму железяку можно уже сейчас начинать разрабатывать, — предложил Хрущёв. — Наоборот, чем раньше она будет готова, тем проще потом разработчикам подгонять космические аппараты под уже готовый стандарт стыковочного узла.

— Да, это понятно, — ответил Айк. — Доктор Дрейден предложил пойти даже дальше. Он предлагает после первого этапа, когда наши и ваши астронавты уже побывают в космическом пространстве, провести совместный полёт советского и американского кораблей.

Хрущёв понял, о чём говорил президент. Совместный полёт «Союз-Аполлон» состоялся в «той истории» в 1975 году, программа началась в 1972. Если звёзды встанут удачно, лет на 10 раньше могут совместно полететь «Север» и «Джемини». Вот только конструкцию «Джемини» придётся изрядно поменять, чтобы переход из корабля в корабль можно было осуществлять через люк в стыковочном узле, а не через открытый космос.

— Это был бы очень интересный опыт, — согласился Никита Сергеевич. — Сейчас говорить об этом ещё рано, но я передам предложение доктора Дрейдена нашему академику Королёву.

— Буду вам весьма признателен, — улыбнулся президент.

От конкретных предложений по сотрудничеству в космосе Первый секретарь и президент перешли к более общим вопросам. Периодически президент Эйзенхауэр вставал из-за стола и выходил, чтобы посоветоваться со своими помощниками. Затем он возвращался, и беседа возобновлялась. Время пролетело незаметно. Обед пришлось отложить на некоторое время: Президент и его гость не хотели прерывать разговор.

За обедом Хрущёв угостил Эйзенхауэра шоколадными конфетами, которые ему подарил в Вашингтоне Ван Клиберн. Американский пианист попросил Никиту Сергеевича захватить эти конфеты с собой в Кэмп-Дэвид и попробовать их вместе с Президентом Эйзенхауэром. Президент и Первый секретарь с удовольствием отведали конфеты.

После обеда президент прилёг отдохнуть, а Хрущёв снова отправился гулять по парку, наслаждаясь по-летнему тёплым днём.

В пятом часу Эйзенхауэр вышел из виллы и присоединился к Хрущёву. Президент познакомил Первого секретаря со своим сыном Джоном. Это был высокий статный офицер.

— Не съездить ли нам на мою ферму? — предложил президент Никите Сергеевичу. — Она здесь почти рядом. Пятнадцать — двадцать минут, и мы там…

Хрущёв с удовольствием согласился.

— Знаете что, — сказал, улыбаясь, Эйзенхауэр, — давайте перехитрим корреспондентов. Они подстерегают нас на дорогах, а мы полетим на вертолёте!

Вертолёт ждал их рядом, на лужайке. Президент, Никита Сергеевич и сын президента Джон поднялись в воздух. Их сопровождал второй вертолёт с сотрудниками службы безопасности. Полёт занял всего двенадцать минут. Обе машины приземлились у фермы президента Эйзенхауэра, находящейся близ Геттисберга. Ферма состояла из довольно большого двухэтажного дома, еще двух небольших двухэтажных домиков и нескольких хозяйственных построек. Хрущёв и Эйзенхауэр объехали ферму на автомобиле. Президент показал советскому гостю свою гордость — бычков и тёлок породы «Блэк Ангус», которыми он заслуженно гордится. Никита Сергеевич с удовольствием рассматривал коровник, оснащенный современным оборудованием. Президент подарил Хрущёву породистую телку.

Эйзенхауэр объяснил, что купил эту ферму в 1950 году, рассчитывая прожить здесь остаток своей жизни после ухода в отставку. Затем они вернулись в основной жилой дом фермы. Там их уже ожидала невестка Президента Барбара и его внуки — одиннадцатилетний Дэвид, девятилетняя Энн, восьмилетняя Сюзанн и трехлетняя Мэри. С ними был также приятель Дэвида, сын местного врача. Президент пояснил, что сын с женой и детьми постоянно живет в Геттисберге. чтобы дети не привыкали к Белому дому и к привилегированному положению, которым пользуются в Вашингтоне их дедушка, пока выполняет обязанности президента. В Геттисберге внуки Эйзенхауэра посещали обычную государственную школу наряду со всеми другими детьми.

На ферме состоялась беседа Никиты Сергеевича с президентом и его внуками, в ходе которой было окончательно решено, что президент Эйзенхауэр посетит Советский Союз весной 1960 года.

Никита Сергеевич спросил внуков Президента, хотят ли они поехать в Россию. Дети дружно крикнули: «Хотим!», а потом спросили, в какое время года лучше приехать.

— Лучшее время для таких поездок — лето или весна, — ответил Никита Сергеевич, — Все цветёт и благоухает, нет холодного осеннего или зимнего ветра.

— Правильно, — согласились дети. — Значит, весной?

Окончательное решение принимал уже дедушка — президент Дуайт Эйзенхауэр. Никита Сергеевич в шутку заметил, что ему легче было договориться с внуками, чем с самим президентом:

— Думаю, это потому, что у них хорошее окружение, а у вас, господин президент, видимо, есть какие-то препятствия, которые не дают вам возможности приехать тогда, когда вы хотели бы.

— Пока я — президент, я принадлежу нации, а не себе, — рассмеялся Айк.

Около 6 часов вечера, тепло распрощавшись с провожавшими их родными президента, Хрущёв и Эйзенхауэр вернулись в Кэмп-Дэвид. министры иностранных дел вместе с другими сотрудниками глав правительств в их отсутствии обсуждали вопросы разоружения, прекращения ядерных испытаний, а также культурного обмена между США и СССР.

В 10 часов 30 минут следующего дня президент и Первый секретарь ЦК продолжили переговоры. Они беседовали до часу дня, совместно с министрами иностранных дел, советниками, потом с ними остались одни только переводчики.

После обеда Хрущёв и Эйзенхауэр окончательно согласовали совместное коммюнике по итогам переговоров, проект которого разработали министр иностранных дел Громыко и госсекретарь Гертер.