Роман Казимирский - Девятьсот восемьдесят восьмой

– Ты, верно, потешаешься надо мной, подлец?

– Отчего же? – испугался мужик. – Все, как ты сказал, сделали.

– Так, да не так, – передразнил его человек в маске. – Ты должен был мне волхвов показать, а это кто?

– Кто, благодетель наш? – угодливо переспросил староста, который, похоже, уже понял, что проштрафился, и теперь старался умаслить дающего.

– Среди них единственный, кто хоть немного на волхва похож, это вон тот, да и то вряд ли, – говоривший ткнул пальцем в сторону одного из тел. – А остальных вы зря сюда притащили. Неужели так сложно отличить жреца от обычного знахаря? Эх вы, дурачье…

По толпе прокатился недовольный гул – люди поняли, что сделка может сорваться, но открыто выражать протест никто не решился. Впрочем, до этого дело так и не дошло. Таинственный незнакомец некоторое время молчал, думая о чем-то своем, а потом поднял руку – и все моментально смолкли.

– Так уж и быть, – заявил он, когда над площадью повисла абсолютная тишина. – На первый раз прощаю вас. Вы получите сполна все, что было обещано. И даже больше. Но впредь не разочаровывайте меня, иначе гнев мой будет страшен.

Марсель увидел, как приезжий сунул руку под складки накидки и, достав оттуда достаточно тяжелый кожаный мешок, бросил его к ногам старосты. Мужик тут же, как заправский ныряльщик, кинулся к нему и, схватив, прижал к груди.

– Спаситель наш…

– Замолчи! – прикрикнул на него человек в маске. – Просто возьми деньги и сделай так, чтобы в следующий раз я радовался искренне, а не так, как сегодня. И никому ни слова.

– Все сделаем, господин! – срывающимся голосом прокричал староста, но тут же, вспомнив о чем-то, замялся: – Тут такое дело…

– Что еще? – Страшный гость, развернувшийся, чтобы уйти, остановился.

– Мне мой сынок, Миша, сказал, будто к нам недавно забрел чужак…

Сказав это, мужик смущенно замолчал, но человек в маске приблизился к нему вплотную, приказав продолжать, и тот, помявшись пару секунд, подчинился.

– Мой дуралей решил тоже пострелять. Говорит, видел давеча парочку неподалеку… Ну и подумал, что сможет сработать как должно. Я же говорю: малой еще совсем, неразумный.

– И что дальше?

– Не смог он в него попасть, только оцарапал. Но тот мужик вроде не сильно осерчал, только попросил показать да рассказать, зачем тот на добрых людей нападает.

– И? – вкрадчивым голосом, в котором Марсель уловил скрытую угрозу, протянул гость.

– Миша говорит, что он где-то здесь, тебя дожидается. Тоже вроде как хотел подзаработать. Рубаха у него порвалась.

– Как же выглядел этот ваш таинственный работничек?

– Да как все. – Староста пожал плечами, продолжая прижимать деньги к груди. – Роста обычного, худосочный, моих лет. Шрам на щеке…

– Шрам?! – вдруг вскричал его собеседник, и Марсель заметил, что тот от неожиданности даже отступил на пару шагов, но тут же подскочил к мужику и, схватив его за грудки, встряхнул с такой силой, что у того лязгнули зубы. – Где он теперь? Как найти?

– Нету его! – испуганно завопил староста, у которого подкосились ноги от страха. – Ушел! Сынок говорит, что он отправился погулять и больше не возвращался.

– Брешешь!

Отшвырнув грузного мужика в сторону, словно тот был мешком с сеном, «благодетель» огляделся по сторонам, вглядываясь в лица собравшихся, при этом люди вдруг стали похожи на изваяния – будто разом утратив волю, они стояли под тяжелым взглядом, и их лица не выражали ничего, кроме слепой покорности. Только староста сохранил способность двигаться – всхлипывая, он ползал по земле, собирая рассыпавшиеся монеты, и причитал:

– Пощади нас, добрый человек! Не со зла мы, а только чтобы тебе угодить! Так старались, животы надорвали, а все одно тебе полезны…

Дальнейшее произошло так быстро, что Марсель даже не успел сообразить, что к чему. Один из охранников шагнул к ноющему старосте и резко взмахнул рукой – в следующее мгновение голова провинившегося покатилась по земле, а его тело так и осталось стоять на четвереньках, ужасая своим видом.

– Сожгите здесь все, – наконец прозвучал приказ.

После этого человек в маске с поразительной легкостью запрыгнул на коня, даже не воспользовавшись стременами, и, не дожидаясь спутников, ускакал в темноту. Марсель вжался в стену, за которой прятался все это время, и закрыл глаза, пытаясь справиться с внезапным приступом паники. Ему никогда прежде не приходилось попадать в подобные ситуации, и теперь он отчаянно нуждался в помощи друзей. Даже их присутствие добавило бы ему уверенности, однако рассчитывать было не на кого, а времени оставалось все меньше. Понимая, что каждая лишняя секунда, потраченная на сомнения, может привести к гибели всех этих людей, он стиснул в кулаке мешочек и вышел из укрытия.

Следующие несколько минут показались ему настоящим кошмаром. Похоже, души предков Лады имели свое мнение по поводу самопожертвования. Или, возможно, они просто более адекватно оценивали ситуацию и понимали, что смерть Марселя ни к чему не приведет. Так или иначе, но, сколько он ни пытался привлечь внимание помощников таинственного посланника, они вели себя так, будто его рядом не было. Он даже попытался ударить одного из них, но и из этого ничего не вышло – земляк Мусы только отмахнулся, словно отгонял комара. Увидев, как селяне покорно направились к самой большой избе и, зайдя в нее, прикрыли за собой дверь, Марсель понял, что еще немного – и случится непоправимое. Телохранители стали обкладывать деревянное здание сеном, а историк все еще никак не мог заявить о своем присутствии. Наконец он решился на отчаянный шаг: с ненавистью взглянув на мешочек, развязал кожаный шнурок и, отбросив сомнения, встряхнул. Ничего не произошло. Не понимая, что происходит, историк заглянул в «сосуд», как его называла Лада, однако он, к его удивлению, был совершенно пуст. Старательные палачи продолжали исполнять поручение с пугающим спокойствием и сами при этом были похожи на сомнамбул – в какой-то момент ученому показалось, что они, возможно, также были всего лишь жертвами, настолько все их движения казались автоматическими.

Горько усмехнувшись, Марсель отвернулся от огня, который сначала медленно, а потом все быстрее стал пожирать избу, и шатающейся походкой отправился прочь от этого жуткого места. Телохранители его не заметили, и он мог только догадываться, какую судьбу уготовили ему волхвы. Он не имел ни малейшего понятия о том, что делать дальше и куда идти. Усталости не ощущал, и, даже когда выбросил в первые попавшиеся кусты бесполезный мешочек, ощущение постороннего присутствия не оставило его.

– Смирись с этим, – пробормотал вслух Марсель, все дальше удаляясь от поселения. – Теперь тебе придется терпеть это неприятное соседство. Но, может быть, вы хотя бы представитесь, уважаемые? Познакомимся?