Эдуард Нэллин - Эдатрон. Лесной край. Том 1 [СИ]

— Имею право. — непонятно кому и зачем буркнул в крону дерева. Затем надолго призадумался. Спустя какое-то время, опустил взгляд и огляделся вокруг, как будто заново знакомясь с поляной.

— И что это было? Чего это я разбушевался? Никак детство в заднице заиграло? Ведь хорошо уже, что не девочка и не, кхе-кхе… младенец. Было бы совсем кисло, если бы на полянке сейчас лежал грудничок и своим плачем тревожил вековую глушь. Так и приманил бы кого-нибудь с большими клыками. И не отбиться, и даже не прикрикнуть, таким голоском только маньяков приваживать. А так хоть есть шанс убежать или на крайний случай на дерево забраться. И вообще, лес любит тишину. И маленькие мальчики тоже.

Мальчишка уже спокойно разлегся под деревом на краю поляны, подложив под голову руки, и задумался. Так что же это сейчас с ним было? Нет, конечно понятно — биохимия тела детская, органы зрения, осязания и обоняния еще не испорчены гадостями цивилизации и долгой жизнью и восприятие мира поэтому так живо принимаются, но ему что, так в дальнейшем и предстоит реагировать на любую мелочь? С чего он так разволновался? Понятно, что умереть и возродиться в теле худосочного пацана — это несколько, мягко говоря, непривычно, но ведь он примерно знал, что его ожидает. Конечно нынешнее тело — это не совсем то, что он ожидал, в крайнем случае думал сбросится ему лет пятьдесят из бывших на момент смерти восьмидесяти, и будет в самый раз. Мужчина в самом расцвете лет. А тут такое…

Возраст его категорически не устраивал, а ведь он себя еще со стороны не видел. Вдруг и во внешности что-то не так, но вроде руки-ноги на месте, не калека. Но, если подумать, в конце концов ведь все к лучшему. Из такого послушного и гибкого материала, каким являлось детское тельце, легче вылепить то, что поможет ему выжить в этом мире. Вот только не угробить бы раньше времени то, что ему досталось и главное помнить, что для него лично мозги первичны. В начале стоит подумать, а потом уже рисковать и совать свое юное тельце в различные авантюры. Перед внутренним взором пронеслись случаи из его родного детства, когда он мог погибнуть, а такое в его жизни бывало. Рисковать все равно придется, но не глупо, как например игра в «пятнашки» на крыше их пятиэтажного дома. Тогда только чудо спасло его от свободного падения с высоты, когда он, убегая, споткнулся об натянутый провод и кубарем покатился к краю крыши. Остановился только в шагах трех от бездны. Детство золотое, когда даже не понимаешь, чем могло закончиться очередное приключение. Но сейчас-то… И чего он так распсиховался, он, который даже в самой сложной ситуации всегда сохранял спокойствие и благоразумие? Видно и впрямь детское тело как-то влияет на мозги. Кстати, а мозги его? Он вспомнил уже подзабытых отца и мать, детей, вспомнил многие случаи из своей жизни и уже чисто для контроля произнес вслух:

— Я — Краснов Витольд Андреевич. Мне восемьдесят лет. А в квадрате плюс Б в квадрате равняется А в квадрате плюс удвоенное произведение первого на второе и плюс Б в квадрате. Кажется, где-то так. Но главное, что в средние века, если этот гнилой старикашка не соврал, не каждый знает эту абракадабру. Если вообще кто-то знает. Значит, будем считать, что мозги, во всяком случае, знания, точно на месте. Даже если мозги новые, но все, что в них загружено явно родное. Это утешает и это — главное, а об остальном можно подумать и позднее. Не все сразу, сначала надо оклематься. А это значит — спокойствие. Будем играть теми картами, которые сданы, не в первой. Бывали времена и похуже, когда хотелось только умереть, а тут наоборот — только жить да жить. Мозги на месте и нет сомнения, что он — это он. А тело… Тело еще вырастет и тогда он еще всем покажет и докажет приоритет духа над грубой телесной оболочкой. И надо срочно вспоминать навыки выживания в дикой тайге.

Он еще раз погрозил небу кулачком и, уже с саркастической усмешкой, которая совсем не смотрелась на его детском личике, произнес:

— Попадешься ты мне еще на узкой дорожке, Единый, или как тебя там! — было у Витольда Андреевича подозрение, что встреченный ему в астрале незнакомец и есть этот самый «Отец всего сущего». Хотя, положа руку на сердце, он еще и сам не понял, быть ему благодарным за новую жизнь или же проклясть местного божка за такую услугу. Но сказать что-то надо было. — Жизнь покажет, кто есть ху. Посмотрим, что смогут сделать мозги восьмидесятилетнего мужика пусть даже и в теле ребенка.

Следующие полчаса он посвятил изучению своего нового тела. Как покупатель на рынке выбирает кусок мяса, так и он, вертясь на месте, придирчиво осматривал то, что ему досталось. Даже понюхал себя под мышками. Благо тельце было по детски гибким и позволяло то, что он уже давно позабыл, что можно, например, стоя коснуться лбом коленей или закинуть ногу за голову. И чем больше он изучал свое новое тело, тем больше оно ему нравилось. Не уродливо и не калечно. Худовато конечно, но в пределах нормы. Есть, куда расти дальше. И самое главное — совершенно новенькое. Кожа чистая и незагорелая. Руки без следов какой-либо деятельности, как будто он даже ложки в своей жизни не держал. Даже пятки были розовые и мягкие, без мозолей, как у младенца. Такое ощущение, что он только что родился, причем сразу таким, мальчишкой лет десяти. Или как будто его только что выпустили с фабрики или с завода. И где такое делают? Он представил себе конвейер, на котором рядами лежат новенькие, еще не обмятые жизнью, тела маленьких мальчиков. Усмехнулся. Ничего, дай срок, все узнаем, а пока не до этого. Пока надо просто выжить. Конечно, вначале будет тяжело, но все было в его руках. И он собирался не просто выжить, а еще и хорошо устроиться в этом мире. А тело… Что тело? Главное, чтобы оно росло. Заготовка есть, а уж сделать из нее то, что ему надо… Благо опыт был. Одно-то тело он худо-бедно вырастил и даже прожил в нем восемьдесят лет, что ему стоит повторить процесс? Да еще отбросив в сторону все ошибки, допущенные в прежней жизни?

И уже спокойно улегся на пушистую траву и, глядя снизу-вверх на белоснежно-цветущую черемуху, подумал:

— Информация, анализ, выводы. Информации с гулькин нос. Какой-то мутный тип, по смутным выводам являющийся местным божком по имени Единый, закинул его куда-то, зачем-то, в какие-то средние века, при этом непонятным образом сменив возраст и внешность. Насчет внешности — это точно. Уж себя-то в детстве Витольд Андреевич помнил хорошо, во всяком случае то, что он всегда был блондином, а не брюнетом, а свои нынешние чернявые, свисавшие на глаза патлы он разглядел очень четко. И для чего? Интересно ему, видите ли. Пока мало данных. И что тут анализировать, какие можно сделать выводы? Да собственно, какие выводы могут быть из столь скудных данных? Главное — это получил второй шанс и надо бы прожить его так, как хочешь, а не так, как жизнь повернула. Уж этому его прошлая жизнь за восемьдесят лет научила хорошо. И плевать на то, что здесь, судя по словам этого сранного божка, пока средневековье. Люди — они всегда люди, в каком бы веке они не жили. Ему бы только подрасти и подготовить его нынешнюю тушку к будущим испытаниям, а то нынешнее недоразумение, которое называлось его телом, что-то не внушало ему доверия. Людей искать? А зачем они ему нужны? И главное — кому он в таком виде нужен? Если здесь средневековье, то наверно тут есть рабы, слуги и те, кто их имеют. Начинать новую жизнь в качестве раба категорически не хотелось. Так что ну их, этих людей, куда подальше. В том мире надоели. Устал от людей с их вечными проблемами. В тайге и без них проживет, вспомнит детство золотое. В той жизни он каждое лето уходил со старшими двоюродными братьями в тайгу на поиски женьшеня, пропадая из городской суеты месяца на два. Вспомнить навыки нетрудно, зато отдохнет от круговерти дел, как давно ему мечталось в той жизни. Самое главное, жив, вроде здоров, мозги на месте. Обживется, осмотрится, знаний наберется. Пока где-то так. Кстати, этот недобог какие-то бонусы обещал, что-то там про оружие обещался, но что-то роялей не видно. Надо осмотреть место прибытия.