Эдуард Нэллин - Эдатрон. Лесной край. Том 1

Ольт до того уже привык к виду золота, что его вид не вызывал у него никаких чувств. В конце концов – это просто деньги, а они ему пока не очень нужны. Что он денег не видел? Последние году перед смертью сильно избаловали его. Ему даже не надо было самому их держать их в руках и честно говоря он и не знал, как они выглядят. Бумажки и бумажки, разноцветные. Достаточно было дать команду и все, что нужно тут же доставлялось ему специальной службой. Он даже не знал, сколько стоит буханка хлеба. Позабылись уже те времена, когда он считал каждую копейку, рассчитывая бюджет на месяц, чтобы в конце не голодать. К хорошему человек быстро привыкает. Так и золото, деньги и деньги. Что тут особенного? Только тяжелое.

Глаза бы его не видели, надоело уже такую тяжесть таскать. Кожаные мешочки хоть и не были большими, но увесистыми. Но куда деваться, таскали, ибо в этих кожаных мешочках лежало его будущее. И Истрил, и Карно, и будущее его детей, если они у него когда-нибудь будут. Хорошо еще Карно, замученный предыдущим опытом перевозки, оказывается сколотил две крепкие волокуши. Глядя на это достижение местной технической мысли и Ольт сподобился на полет прогрессорства и «придумал» носилки, без которых испокон веков на далекой, уже почти забытой Земле, несмотря, что на дворе стоял двадцать первый век, не обходилась ни одна уважающая себя стройка. И таскать стало легче, и грузить можно было больше. Вот Ольт с Истрил и таскали золото, причем Истрил, посмотрев на раненую ногу Карно, вызвалась добровольцем, а тот тогда сел на раздаче. То есть, сидя загружал носилки тяжелыми мешочками, пока добровольные «кули» отдыхали после очередного рейса. С помощью технических средств работа пошла быстро, причем с самой хорошей стороны показала себя Истрил. Удивительно сколько силы и выносливости таилось в этой невысокой и хрупкой женщине. Пусть и тащить было недалеко, лошадей с волокушами подвели к выкопанной яме почти вплотную, но все равно перекидать около семи ста килограмм металла за три часа, это для женщины с одиннадцатилетним ребенком было чуть ли не трудовым подвигом. Впрочем, так это выглядело в глазах Ольта, местные же приняли такое использование женского и детского труда, как само собой разумеющееся. Но слава Единому, все когда-нибудь кончается. Кончилась и их трудовая эпопея с золотом и коротко передохнув, время поджимало, все трое уже мерно качались в седлах, по-настоящему отдыхая от трудов праведных. Ехать предстояло долго.

Первые часа три все ехали молча, Ольт даже придремал чуток, но затем, едва не сверзившись с лошади, встрепенулся. Не ездок он еще был. Лучше бодрствовать и как-то разнообразить скучную дорогу. Пробовал вполголоса напевать что-нибудь веселое, вроде «Черного кота», но после укоризненного взгляда Карно стыдливо замолк. Ну да, лес любит тишину. Чуть ли не первая заповедь лесовика-охотника. В сущности, Ольт уже привык к законам тайги, но иногда в нем прорывался городской житель, забывший о своем таежном прошлом, да и его нынешний возраст давал о себе знать. Только благодаря ему да тому, что его воспитанием долго никто не занимался, ему многое сходило с рук. Но дорожная скука прямо давила, а плохое владение верховой ездой не давало расслабиться. Надо было что-то делать.

- Карно. – тихо позвал Ольт. – А ты когда-нибудь встречался с Лесным Демоном?

- Угу.

- Вот что мне в тебе нравится, Карно, это твое красноречие.

- Чего хотел? – покосился одноглазый единственным глазом. Он уже не обращал внимания на панибратское обращение дерзкого мальчишки. Что с него взять, чуть не с рождения воспитанного каким-то иноземцем? Да и Истрил начеку, не обижает ли кто ее ненаглядного сыночка. Вот уж с кем он не хотел ссориться. – С чего спрашиваешь?

- Да вот интересно, как ты себя поведешь, если вдруг с ним встретишься?

- Убегу конечно. Если он отпустит… Хотя нет, не бросишь ведь вас. Придется драться, а там уж как Единый решит. – Какого-то религиозного страха в Карно не было ни на грош. Лесных демонов жители тайги конечно боялись, скорее опасались, но при нужде, если не было другого выхода, забивали насмерть. Или погибали сами. Этого Ольт и боялся. Как не крути, а Карно вояка не из последних. Биться насмерть он может и будет стоять до последнего, в этом Ольт успел убедиться. А терять кого-то из них, одноглазого или Машку, ему совсем не хотелось.

- Ну зачем же сразу драться. Может, если его не трогать, то и Лесной Демон тебя не тронет.

- Может и не тронет. – Карно в первый раз за разговор посмотрел на собеседника заинтересовано. – Только ведь он дикий. Он тебя не будет спрашивать, а с ним так – проморгаешь и ты уже мертвяк.

- А если я слово дам, что он первый не нападет? Ты же не начнешь драку первым?

- Ну если да кабы… Пустой разговор. Поди найди Лесного Демона в лесу. Захочет – появится на глаза, не захочет, можешь и не искать.

- А все же? – не отставал мальчишка.

- Вот привязался! Не трону я Лесного Демона первым. – Карно подумал, что легче отвязаться от настырного мальчишки пообещав ему несбыточное. Не так уж часто встречается это полумифическое существо в лесной чаще. А если кто и встречался, то из единицы могут рассказать про это. И вообще лучше не вспоминать про него, а то не дай Единый накличет еще. Вон и мальчишка успокоился, что-то тихонько насвистывает. Карно вздохнул, этот лесной постреленок как-то незаметно стал ему дорог. Своей непосредственностью, своими знаниями, своей любовью к матери он вызывал неподдельный интерес у опытного воина. Вон как палками своими крутит. И уже не обидно, когда он запросто называет взрослого и пожившего уже мужика просто по имени и это воспринимается как должное. Прямо будто сына встретил. Карно еще шумно вздохнул, как там дочь его? Олента, Оли… Он ее помнил совсем еще крохотным комочком на руках его любимой … . Ее младенческое личико с не по детски серьезным взглядом неотрывно и постоянно вспоминалось ему рядом со светлой улыбкой … . Ничего, вот покончат с этим надоевшим золотом, разберутся с деревенским сбором и… Он боялся даже представить себе встречу с дочерью. Наверняка уже большая. Кстати, она ведь ровесница с Ольти. Карно еще раз оценивающе оглядел мальчишку, на что тот, не переставая насвистывать, весело подмигнул ему синим глазом. Все таки каков нахал.

К своей землянке подъехали уже затемно. Распрягли и разгрузили лошадей и принялись готовить поздний ужин. Впрочем, стараться сильно не пришлось. Сошлись на том, чтобы перекусить в сухомятку и оставив все дела на следующий день, завалиться спать. Опять дорога вымотала. Спали, как говорится без задних ног, все-таки одному раненному, женщине и ребенку за три дня без продыху перевезти и перетаскать почти полторы тонны груза – это не Единый чихнул. Хорошо еще золото было хоть и тяжелой, но довольно компактной вещью. Ну а утром по накатанной дорожке опять труды на повышение личного благосостояния. Ольт даже отменил свои утренние тренировки, посчитав, что при таком таскании тяжестей их вполне можно опустить. С помощью лошадей подогнали волокуши с грузом поближе к землянке и Ольт стал кидать в распахнутую настежь дверь мешочки, а Карно принимать и укладывать в яму. Истрил, как настоящие мужчины, не стали беспокоить. Впрочем, без дела она не сидела и прихватив лук со стрелами на часик исчезла в лесу. Вернулась с тремя рябчиками, двумя фазанами и одним зайцем и закатала их в глина по рецепту Ольта. Пока дичь готовилась, сама принялась за приведение в порядок их слегка запущенного хозяйства. Прямо будто вернулись времена их отшельничества. Потом пошла прибраться на могилку неизвестного, которого Ольт выдавал за место последнего упокоения знатного вона и ученого Архо Меда.