Александр Михайловский - Коренной перелом [litres]

Еще не прошедшие перевооружения и пополнения танковые корпуса фронтового подчинения: 1-й, 4-й, 13-й, 16-й, 17-й и 24-й, скрытно развернуты в районе станции Новый Оскол. В основном вооруженные легкими танками, против вражеских танков они способны действовать только из засад при непосредственной поддержке пехоты. Но в любом случае, товарищ Сталин, к отражению удара противника мы готовы, и враг в полосе Центрального фронта не пройдет.

– Очень хорошо, что вы готовы, товарищ Жуков, – после некоторой паузы произнес Сталин. – Гитлер сам дал нам шанс измотать и разгромить его главные силы в одном большом оборонительном сражении, и этого шанса мы не должны упустить. Товарищ Василевский, а как на данный момент складывается обстановка в полосе наших Юго-Западного, Южного и Таврического фронтов?

Генерал-лейтенант Василевский подошел к карте.

– Танковые и моторизованные части 1-й танковой армии Роммеля, которая является главной ударной силой группы армий «А», – доложил он, – на данный момент пока остаются в своих тыловых районах сосредоточения. Никаких признаков их выдвижения к линии фронта наша разведка не обнаружила. Ударная группировка Роммеля включает в себя десять пехотных, четыре танковые и две моторизованные дивизии. Ее общая численность составляет более двухсот пятидесяти тысяч солдат и офицеров, шестисот пятидесяти танков, около трехсот бронемашин, трех тысяч шестисот орудий и минометов.

На левом фланге 1-й танковой армии расположен 6-й отдельный румынский армейский корпус в составе четырех дивизий, что составляет около шестидесяти тысяч штыков. На правом фланге, в районе Днепропетровска оборону занимают остатки 17-й армии, насчитывающие около ста пятидесяти тысяч солдат и офицеров. В полосе Таврического фронта по нижнему течению Днепра позиции занимают румынские войска с небольшим вкраплением немецких частей, и никаких признаков их усиления в последнее время наша разведка не обнаружила. Противник до сих пор опасается десанта нашего Черноморского флота и потому вынужден держать довольно высокую плотность войск на всем побережье от Херсона до болгарской границы.

Сталин взял со стола трубку и машинально начал вертеть ее в пальцах. Было видно, что Вождю очень хочется ее закурить, но он сдерживает себя.

– Это замечательно, товарищ Василевский, что немцы и их союзники так обеспокоены возможностью наших морских десантов. В противном случае нам было бы гораздо сложнее. Товарищ Бережной, скажите нам еще раз, вы справитесь с этим Роммелем, так сказать, баш на баш, или нам, как у вас говорят, надо бы немножечко урезать осетра?

– Справимся, товарищ Сталин, – ответил Бережной, – есть некоторые тактические наработки, которые при качественном превосходстве нашей техники позволят бить его армию по частям. После Брянско-Орловской операции я в этом совершенно уверен. Корпус обкатан в боях и находится на пике своих боевых возможностей. Только хотелось бы знать, какие силы у немцев занимают оборону на южном фасе нашего Брянско-Орловского выступа?

– Левый фланг «группы Вейхс» до стыка с войсками группы армий «Центр», – сказал Василевский, – прикрывают остатки частей 2-й танковой армии, сумевших прорваться через кольцо нашего окружения, а также подразделения французского, бельгийского, голландского и датского добровольческих легионов, сформированных из военнопленных, находившихся в немецких лагерях. Весь этот винегрет, общей численностью примерно в пятьдесят тысяч штыков, называется 42-м армейским корпусом и командует им генерал пехоты Антон Достлер.

– Хорошая смазка для гусениц, Александр Михайлович, – кивнул Бережной. – Только хотелось бы знать – кто у немцев додумался так расположить войска? Это же прямое приглашение к фланговому удару механизированными частями, с выходом сразу в глубокий тыл всей группы армий «Юг»!

– Все очень просто, Вячеслав Николаевич, – усмехнулся Василевский, – немецкая разведка до сих пор уверена, что ваш корпус был выведен из Брянского выступа сразу после завершения операции и находится сейчас в полосе Юго-Западного фронта, готовясь к наступлению на Харьков. Кроме того, немецкие генералы свято убеждены, что пока они будут наступать на юге, мы не посмеем побеспокоить их где-нибудь в ином месте, так как все наши резервы будут брошены на латание дыр и восстановление рухнувшей линии фронта.

– Тем лучше, товарищи, тем лучше, – хмыкнул в усы Сталин, – если мы хорошо сделаем свое дело, то в очередной раз товарищи Бережной, Катуков и Черняховский получат возможность наказать немецких генералов за их самоуверенность.

Верховный сделал паузу и внимательно оглядел присутствующих.

– И последнее, – произнес он. – Товарищ Жуков просил разрешения нанести по изготовившимся к атаке немцам сокрушительный артиллерийский удар всеми силами артиллерии фронта. Такое разрешение мы ему даем. За несколько часов до начала немецкого наступления, когда у противника будет уже «пришита последняя пуговица к последнему солдатскому мундиру», вы получите самые точные и подробные карты с расположением исходных позиций вражеской пехоты, артиллерии и танков.

Товарищ Хмелев. С началом вражеского наступления вы должны приступить к нанесению интенсивных бомбовых ударов по мостам, железнодорожным станциям и аэродромам в полосе группы армий «Юг». Особое внимание уделите мостам через Днепр. В некоторых случаях, как тогда под Невелем, вместе с вами будет работать наша фронтовая авиация. Бомб и напалма не жалеть. Немецкие транспортные перевозки на удалении до тысячи километров от линии фронта должны быть парализованы. Кроме того, будут еще особые цели, которые вам укажет товарищ Василевский.

Товарищ Голованов, задачей подчиненной вам стратегической авиации должны стать мосты через Вислу и Одер. И не жалейте корректируемых бомб, транспортный коллапс в глубоком немецком тылу в разгар крупной стратегической операции будет того стоить. Товарищ Берия доложил мне, что к вам на вооружение поступили корректируемые бетонобойные бомбы особой мощности. По получении приказа вы должны ударить ими по Цоссену, чтобы зарывшиеся в бетон немецкие штабные генералы тоже поняли – насколько они смертны. Как говорил Александр Невский: «кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет». На этом всё, товарищи, все свободны, только товарищей Бережного и Жукова я попрошу немного задержаться. Есть мнение, что нам нужно отдельно переговорить, так сказать, в узком кругу.

Там же, несколько минут спустя

Оставшись наедине с двумя генералами, Сталин в полной тишине сделал несколько шагов по мягкому ковру и повернулся к Жукову и Бережному.