Харольд Ковингтон - Очищение

— Мы тоже. И что же нам, по-твоему, с этим делать? — раздражённо воскликнула Лэйни. — Арестовать и обвинить мертвеца? И, в любом случае, разве кому-нибудь не плевать на проституцию и наркотики? Они — основа большей части нынешней городской экономики. Давай, Кристин. Да или нет? Учитывая, так сказать, особые обстоятельства этого случая, я могу организовать быстрое обвинение у судьи Файнстайна где-нибудь завтра. Может, даже сегодня вечером. Признай себя виновной, как хорошая девочка, согласись на срок от двенадцати до двадцати, и когда выйдешь, то всё ещё будешь довольно молодой, чтобы ещё пожить.

Самообладание, наконец, покинуло Кики.

— Нет! — закричала она в слепой ярости. — Пошла ты! Пошли вы оба! Я ничего не сделала, будьте вы прокляты! Ничего! Я не убивала Ленни, вот этот самый ниггер убил! И ты это знаешь! Я ничего не сделала!

Мартинес встала и ещё раз хлестнула Кики по лицу, но более-менее для порядка, без злобы и рвения.

— Как хочешь, тупая маленькая лгунья, — с отвращением произнесла она. — И никогда не говори, что я не пыталась помочь тебе. Это убийство первой степени и пожизненное заключение. Советую тебе придержать язык в суде с судьей Файнстайном. Он не поверит никаким диким россказням, которые ты придумала об уважаемом и отмеченном наградами полицейском, будто бы убившем твоего сутенёра. А если ты продолжишь использовать расовые оскорбления и попытаешься дать ложные показания против полицейского-афро-американца, то помни, что преступление ненависти карается пожизненным заключением без права досрочного освобождения.

Так что давай, прыгай в суде и ори своё тупое враньё, и действительно трахни себя навсегда. Чёрт, может, это и к лучшему. Богатые и достойные пары во всех штатах встанут в очередь за квартал за твоей маленькой девочкой. Может, ты и права, потому что постоянно садишься в лужу.

Она и Джарвис повернулись и открыли дверь, чтобы уйти.

Кики смотрела на них в ужасе. Она понимала, что дверь закрывает не только комнату для допросов. Она закрывается для неё, на всю жизнь, и для её дочери. Теперь они заберут Элли. Она пропала. Они отберут Элли.

Когда дверь закрылась, Кики вскочила и закричала во всё горло:

— Я сдам вам Добрармию! Грёбаная мекса, сука, ты меня слышишь? Я сдам тебе Добрармию! Я знаю, где они! Я сдам тебе этого снайпера, парня, которого зовут Кот! Я сдам вам Добрармию, сука и обезьян! Только отпустите меня! Умоляю, ради бога, я ничего не сделала, пожалуйста, отпустите меня, пожалуйста, не отбирайте мою крошку!

Она рухнула на стол, истерически рыдая.

И дверь открылась.

Глава VII

Дверь открылась, а затем почти сразу же снова закрылась, когда Джарвис вытащил Мартинес обратно в коридор.

— Ну, пофли уже, Лэйни! — огромный черномазый встревожился, видя, как удобная «коза отпущения» за убийство Джиллиса ускользает из его рук. — Даже не говори мне, что ты веришь эта шлюха хоть одну грёбаную фекунду! Ты же понимаешь, шлюха профто врёт, чтобы фпафти фою жопу!

— Скорее всего, да, — согласилась Мартинес. — Но что, если она не врёт, Джамал?

Волнение отразилось в голосе Мартинес, она схватила Джарвиса за плечи и потрясла его.

— А что, если нет? Боже, парень, ты хоть понимаешь, что это за возможность, которую мы можем сейчас упустить? Уже почти год здесь, на Северо-Западе, расширяется вооружённый мятеж против Соединённых Штатов. Не бери в голову, что идиоты в Вашингтоне и наши собственные боссы — полные тупицы и не могут понять этого, или, что они слишком слепые и упрямые, чтобы признать факты, даже если те перед их носом! Ну и какие же, к чертям собачьим, данные есть у нас на этих людей? Я имею в виду настоящую внутреннюю информацию оттуда, собственные разведданные? Что есть у ФБР? У БАТФЕ? А у министерства внутренней безопасности? Божьей милостью, мы считаемся подразделением по борьбе с преступлениями на почве ненависти в бюро полиции Портленда, но что мы добыли методами обычной разведки по этой серии преступлений ненависти в нашем собственном городе? Ни хрена! Нуль! Нада [30] («Совершенно ничего» по-испански. — Прим. перев. ! Шиш!

— Было бы намного легче уфтанавливать этих беляшей, ефли бы они одевалиф, как нафыфкие штурмовики в 30-х годах и открыто бегали везде или приходили на все такие большие фобрания в парках, куда мы могли зайти, получить на них данные и арефтовать, — пожаловался Джарвис.

— Да-да, знаю, — согласилась Мартинес. — Потом этот жирный старый ублюдок, который сидел совсем один в разных ночлежках со своим компьютером, как-то смог убедить их начать шевелить мозгами и думать, прежде чем что-то делать. Бог знает, как он этого добился.

— Иф того, что я читал в наших разведфодках, не думаю, что он сам вообще понял, как этого добилфа, — прогнусавил Джарвис.

— Ну да. Они называют это «Пробуждением». В какой-то момент, после того как старик почти сорок лет бился головой об стену, его вдруг услышали. Я всё ещё не понимаю, что их привлекло сюда, — вздохнула Лэйни. — Но дело в том, что мы, правда, ни черта не знаем о Добровольческой армии. Ну, конечно, мы знаем кое-что о некоторых из этих долбаных убийц, после восстания в Кёр д'Ален, из старых дел до 22 октября и благодаря наглости некоторых их боевиков, которые любезно оставили нам свои визитки, как и в случае Локхарта. Мы даже думаем, что установили личности пары членов Совета Армии, таких как Генри Морхаус.

Но что мы действительно знаем о них? Не только кто они, и где их найти, но и как они организованы? Какова структура их командования? Кто есть кто, и какая у них иерархия? Как им удается избегать наблюдения и ареста, когда мы бросили против них всё, что у нас есть? Как они выбирают цели, как их выслеживают, и кто следующий в их расстрельном списке? Откуда они получают оружие, снабжение и деньги? Контакты за рубежом? Сочувствующие здесь, на Северо-Западе? Профессиональные контрабандисты, торгующие оружием, и преступники? Как они перебрасывают людей, оружие и средства с места на место? Кто и где делает им бомбы? Где они ночуют? Где они размещают своих раненых для оказания медицинской помощи? Кто их разведисточники, шпионы и агенты, причём с некоторыми из них мы оба знакомы обалденно хорошо, и они рядом с нами в этом самом здании?

Всё это мы должны знать, Джамал, чтобы быть на несколько шагов впереди и раздавить их, и почему мы этого не знаем? Потому что ни один правоохранительный орган никого не смог завербовать внутри Добрармии! Мы пытались, пыталось и ФБР, и военная разведка и ЦРУ. Нам досталось только несколько мёртвых тел в канавах с полиэтиленовыми пакетами на головах, когда кто-нибудь подбирался к Добрармии слишком близко. А когда мы пытались проследить за тем, куда эти агенты двигались, и что они делали, когда наткнулись на пули, то след совершенно остывал, и все улики и затронутые люди исчезали, как Гудини в облаке дыма!