Михаил Ланцов - Фельдмаршал. Отстоять Маньчжурию!

— Нет, — скривился Куропаткин.

— Да.

— Я же могу отказаться?

— Нет. Если, конечно, не хотите действительно поставить под удар свою невесту и ребенка. На мой взгляд — очень неплохой ход, позволяющий превратить вас из врага Великобритании в ее героя.

— Не было печали, — фыркнул Куропаткин. — Полагаю, что Кайзер не смог пропустить такой замечательный повод подразнить англичан?

— Разумеется, — улыбнувшись, сказала Мария Федоровна. — Кайзер пожаловал вам Pour le Mérite [86] Pour le Mérite («За заслуги») высший военный орден Пруссии и Второго рейха до конца Первой мировой войны. за восстановление мира в Китае. А вообще на вас просыпался настоящий дождь из наград. Вы ведь теперь монарх. Так что от династических наград никуда не укрыться.

— Ишь медаль! Большая честь! У меня наград не счесть! Весь обвешанный, как елка, на спине — и то их шесть! — процитировал Куропаткин фрагмент из шутливой сказки Леонида Филатова.

— Его императорское величество тоже уделил внимание вашему награждению, — проигнорировав шутку, продолжила Мария Федоровна.

— Орденам?

— И орденам тоже. Вы теперь собрали всю коллекцию орденов Российской империи, из тех, что можете получить.

— Моей радости нет предела, — максимально нейтральным тоном произнес генерал.

— Кроме того, вас произвели в генерал-фельдмаршалы [87] Генерал-фельдмаршал — 1-й класс по Табели о рангах, в то время как генерал 2-й. То есть более высокого воинского звания в Российской империи просто не существовало. .

— И что дальше? — после долгой паузы спросил Куропаткин.

— Выздоравливайте и беритесь за дела. Или вы думаете, что вас теперь кто-то оставит в покое? Не надейтесь. Кроме того, японцы согласились заплатить контрибуцию некоторыми островами, но они хотят, чтобы эти острова вошли в состав России по схеме Маньчжурии. Мало того, править ими должны вы. Они готовы передать Курилы, Рюкю, Цусиму и Тайвань. Вы удивлены? Зря. Это еще пошли им навстречу. Компенсация за контрибуцию и отказ от наших требований полной демилитаризации. Япония напала без объявления войны и нарушила массу норм международного права, подобное нельзя оставлять без наказания. Китайцы, кстати, согласились компенсировать провал соглашения по Тибету островов Хайнань на таких же условиях. Вы у азиатов оказались в каком-то особом почете.

— Так вот в чем дело… — протяжно произнес, усмехнувшись, Алексей Николаевич. — А я-то думал…

— Бросьте ваши шуточки! — со сталью в голосе произнесла Мария Федоровна. — Это уже не смешно. Кроме того, к Юлии Александровне прибыли ее мать и дядя. Японцы их все-таки нашли. Они хотели бы присутствовать на вашей свадьбе. У них для вас особый подарок.

— Судя по тому, что японцы зашевелились, ее дедом был кто-то значимый?

— Вам что-то говорит имя Сайго Такамори?

— Безусловно. Что? Да неужели?!

— Это ее дед. Кстати, император Японии произвел Сайго посмертно в княжеское достоинство [88] В японской системе Кадзоку («Цветы народа») титул князя был высшим для титулованной японской аристократии. В нашей реальности Муцухито произвел Сайго Такамори посмертно в маркизы в октябре 1904 года, но здесь обстановка была много острее. , распространив этот титул на всех его потомков. Так что Юлии Александровне торжественно вручили документы о том, что она теперь княгиня дома Сайго [89] За спасение Марии Федоровны баронесса Давыдова (Юлия Александровна) была пожалована в графини. . Его императорское величество Николай Александрович уже признал этот титул в России и распорядился включить в Бархатную книгу Российской империи. Ваши титулы, кстати, тоже. Маньчжурия, Рюкю и Тайвань как княжества, Цусиму и Хайнань как графства, Курилы как баронство.

— И как прошла встреча? Юми… кхм… Юлия Александровна не пыталась убить маму?

— Она с такой испепеляющей ненавистью на нее смотрела, что, казалось, бросится вперед и растерзает. Но это было ожидаемо, поэтому я приказала ей сдать все оружие. Мать поначалу была холодна и надменна. Они о чем-то поговорили на японском языке. После чего обнялись и разрыдались вместе. Дядя стоял рядом и хмурился, но не вмешивался. А когда они обнялись, попытался скрыть улыбку. Говорят, что Сайго Такамори и его тоже бросил в свое время [90] Сайго Такамори не по своей воле оставил свою первую семью, а по приказу сюзерена. Впрочем, старшему сыну от этого легче не было. . Беспокойный был мужчина.

Куропаткин прямо завис. Да не может быть! Как же так? Он же выдумал на коленке легенду для Юми. Конечно, он ориентировался на определенные возможности, чтобы все выглядело реалистично. Но чтобы попасть наугад и так точно? Вздор! Не может быть!

— Что с вами? — заметив легкую бледность на лице новоявленного фельдмаршала, обеспокоилась Мария Федоровна.

— Просто слабость. Устал. Я рад, что трагедия моей милой Юми хоть немного сгладилась. То, что ей пришлось пережить, не дай бог никому.

— Да, вы правы, — благосклонно кивнула вдовствующая императрица. — Ну что же, отдыхайте. Чуть позже к вам придет Юлия Александровна.

— Как там Иосиф? — поинтересовался Алексей Николаевич, когда Мария Федоровна уже отвернулась и сделала пару шагов к выходу.

— Жив. Уже поправляется. И мы, признаться, не знаем, что с ним делать. Он герой. Но он революционер, и у полиции с жандармерией к нему вопросы. Зачем вы с ним связались?

— Я не хочу отвечать.

— Ну что же, тогда как он окончательно поправится, отправится в Тобольск. В ссылку. Злые языки говорят, что именно он навел на вас эсеров.

— Мария Федоровна!

— Что? Не нравится? Или отвечайте, или мы поступим как знаем.

— Вам не понравится правда.

— Я справлюсь.

— У вашего свекра были бастарды не только от княгини Долгорукой [91] Здесь Куропаткин отсылает к известному скандалу — создания Александром II фактически второй неофициальной семьи с княгиней Долгоруковой. . Иосиф — бастард бастарда [92] Куропаткин выдал «семейному совету Романовых» ту версию, которую они смогли бы понять и принять. Кроме того, это позволяло дать Иосифу действительно «зеленый свет» в карьере. . Но он ничего об этом не знает. Я обещал его отцу за ним присмотреть. Когда я узнал, что он свернул на кривую дорожку, — постарался вытащить, спасти, дать шанс и надежду. Все эти месяцы я занимался его воспитанием, пытаясь вытравить из головы революционные глупости, чтобы направить мысли и энергию в созидательное русло. Вместе с ним его друзья. Они натуральные революционеры, но верны ему и вполне толковые ребята. Если дать им шанс — смогут пригодиться. И я вас очень прошу, не предавать это огласке. Для него мать — святой человек. Единственный лучик света в его мрачной жизни. Не представляю, как он примет ее измену мужу, пусть даже опустившемуся и пьющему. И вас, господа, — резко повысив голос, произнес Алексей Николаевич, повернувшись к фальшь-стенке, за которой, по его мнению, сидел семейный совет Романовых, — я тоже прошу держать язык за зубами. Да-да. Вас…