Дмитрий Зурков - Вперед на запад [litres с оптимизированной обложкой]

– Серёга, Петруха, Минька, Семёныч, сюда идите!..

Из строя выходят четверо солдат и становятся рядом, ожидая решения своей судьбы.

– Воевать будете?

– Да!.. Так точно!.. – ответы звучат вразнобой.

– А почему не вышли, когда всем предлагали?

– Ну, так поручик сказал, што из наших ему добровольцы не надобны, – отвечает за всех Новиков.

– Ну, ему не надобны, мне пригодитесь… В строю есть ещё кто так же попал?

– Никак нет, были люди, но щас они в бараке, лежачие… – ответ фейерверкера следует после нескольких секунд раздумий.

– Добро. Сейчас идёте к поручику Мехонину, докладываете, что вы пока будете с батальоном, а потом я вас заберу. Выполнять!..

Оставляю Дольского хозяйничать в лагере и возвращаюсь на станцию. Причём очень вовремя. Обе группы пепеляевских разведчиков уже у ворот и готовы трогаться в путь, а у меня возникла одна интересная мысль, как попытаться нейтрализовать некоторые преимущества гансов в предстоящем бою. Не факт, что получится, но попробовать стоит. Поэтому притормаживаю готовых двигаться бойцов, посылаю одного из них за Анатолием Николаевичем, который, впрочем, почти сразу же находится, и провожу последний инструктаж командиров групп:

– Значит так, группы имеют задачу блокировать мосты через Щару и не пропустить эшелоны по железной дороге к Барановичам. На мой взгляд, лучше всего расставить пулемёты по обе стороны от пути, замаскироваться, подорвать два-три стыка рельсов сразу за мостом и дожидаться поезда. Подрывники своё ремесло знают, постараются сделать всё незаметно. Поэтому, скорее всего, паровоз и один-два вагона сойдут с рельсов, остальные останутся на мосту, заперев проход. Германцы попытаются высадиться из вагонов, что будет им очень неудобно, вот тут их и валите. Да, не забудьте про охранение с флангов, а то найдутся еще особо настырные гансы, переправятся вброд где-нибудь неподалёку и попытаются вас смять… В общем, всё, ученого учить – только портить. Одна группа может выдвигаться, вторая задерживается на пять минут. За это время, фельдфебель, найти среди трофейных лошадей экземпляр похуже, оседлать и ждать пассажира. Возьмете с собой одного из пленных офицеров, с завязанными глазами вывезете его за город, там отпустите…

– Что задумали, Денис Анатольевич? – интересуется Пепеляев, шагая вместе со мной в сторону складов с пленными. – Зачем вам этот офицер?

– Хочу отправить его к немцам, Анатолий Николаевич. С определенной информацией.

Стоящий в охранении боец быстро снимает растяжку с входных ворот, а я тут же заявляю нескольким перепуганным гансам, что хочу видеть майора Виттеля. Через минуту начальник штаба и врио командира полка в одном лице уже стоит передо мной. Слегка напуганный внезапным визитом, но изо всех сил старающийся не показать этого. Так, ещё одна небольшая тренировка в немецком…

– Герр майор, мне нужен один из ваших офицеров. Он повезёт от меня послание к командирам тех частей, которые соберутся штурмовать город.

По лицу немца видно, что испуг сменяет напряженная работа извилин из серого вещества. А затем на лице появляется самодовольная, одобрительная и даже несколько заговорщицкая улыбка.

– Кажется, я понял, каков смысл этого послания, герр гауптман! Вы, оказывается, обладаете не только личной храбростью, но и достаточным благоразумием и предусмотрительностью и не желаете рисковать жизнью своих храбрых солдат в столь безвыходной ситуации. Я готов сам отправиться к своему командованию и лично походатайствовать о том, чтобы к вам и вашим людям в плену относились по-рыцарски, как и подобает относиться к настоящим воинам.

Чего?! Выводы ганс делает настолько неожиданные, что теперь уже мне приходится несколько секунд напрягать мозги, стараясь понять, о чём он лепечет… Этот придурок решил, что я хочу отправить кого-нибудь из них для обсуждения условий сдачи в плен?! Охренеть, блин!.. С его стороны это или очень большая глупость, или очень большая наглость…

– Вам делать это вовсе не обязательно, герр майор! Потому что у меня и в мыслях не было сложить оружие и сдаться!.. Вам не кажется, что за подобные слова я имею полное право требовать сатисфакции?!

Немец опять начинает бояться, вот и чудненько.

– Впредь, если не хотите внезапно умереть молодым и красивым, хорошенько подумайте, прежде чем что-то сказать!.. Что же касается послания, ваш офицер должен передать, что в случае применения артиллерии я прикажу вывести всех пленных на улицы и равномерно привязать к заборам и фонарным столбам по всему городу. Если должны погибнуть мирные жители, а это, как я думаю, при обстреле будет неизбежно, то почему такая же участь должна миновать ваших солдат? Вот я и хочу довести до сведения ваших командиров, что стрелять они будут не только по «русским варварам», но и по своим соотечественникам.

– Но… Вы не можете!.. Есть же Конвенция!..

– Герр майор! Не надо мне рассказывать сказки про конвенции после того, как вы их сами постоянно и повсеместно нарушаете!.. Я даже не буду морить голодом и подвергать истязаниям германских солдат, использовать их для строительства оборонительных сооружений, как вы это делали с нашими пленными. Они просто побудут в роли мишеней для своих же кригскамрадов-артиллеристов… Всё, разговор окончен! Даю ровно одну минуту! Время пошло!..

Вторая группа разведчиков вместе с каким-то германским лейтенантом, которому поверх штатного головного убора нацепили для красоты и соблюдения режима секретности мешок, где раньше, судя по цвету, хранился уголь, разъезжается в воротах с прибывшим из лагеря Анатолем, и мы, найдя Пепеляева, снова устраиваем очередное совещание-пятиминутку.

– Анатолий Николаевич, распорядитесь еще раз частым гребнем пройтись по всем вагонам и станционным зданиям. Ближайший тыл, куча армейских складов и арсеналов, не может быть, чтобы не нашлись еще пулемёты.

– Кстати, в казармах бригады мы тоже нашли складские помещения. – Дольский, улыбаясь, похлопывает прутиком по голенищу.

– Вот и пошли, господин штабс-капитан, с той же целью своих орлов там покопаться, – говорю я Дольскому. – А потом собирай бойцов и езжай осваивать вторую станцию, там сейчас всего полтора десятка человек. Ты сколько «кентавров» в резерве оставил?

– Те, которые на станции, столько же со мной и ваш, господин капитан, личный эскорт, бьющий баклуши во-он там, возле депо. Всего – полсотни бойцов.

– Не переживай, скоро я тебе их верну. Анатолий Николаевич, сколько у вас?

– Примерно столько же, сорок восемь человек. – Пепеляев на секунду задумывается. – И еще восьмеро в экипаже броневагона пулемётчиками.

– Хорошо, на каждую станцию отправим по роте из сводно-добровольческого батальона. И одну – на блокпосты на въездах в город… Блокпост, Анатолий Николаевич, это укрепленный контрольно-пропускной пункт. Конкретно в наших условиях – хорошо оборудованные позиции для двух-трёх пулемётов и пары взводов пехоты. И оборудовать их надо прямо сейчас. Силами мехонинского батальона… Кстати, пойдёмте посмотрим, как у них дела…