Дмитрий Зурков - Вперед на запад [litres с оптимизированной обложкой]

Обратный путь занял чуть меньше времени, но, въехав в город, слышу оживленную винтовочную пальбу с западной окраины. Поэтому быстренько заруливаем на Центральную, оставляю трофеи с водителями под охраной штурмовиков и мчусь на блокпост, где меня уже встречает оживленно-радостный Дольский.

– Началось, Денис! Только что германскую разведку завернули обратно! Теперь жди остальных, я – к себе на станцию. У меня три группы вернулись, докладывают, что на подходе батальон пехоты. Они его пощипали как следует, сейчас наберут патронов, – и обратно. За ним две батареи, но те нескоро появятся, – мои умники не смогли подойти вплотную, так перебили почти всех лошадей. Потери с нашей стороны – двое легкораненых, остаются в обороне.

– Гансы наши сюрпризы не обнаружили?

– Нет, до завала они не дошли. Отогнали ружейным огнем, пулемёты не задействовали, хоть и пришлось повысить голос на прапорщика… Всё, принимай командование, а я к своим поскакал.

– Анатоль, я с Полесской к тебе броневик отправлю, ближе будет до блокпостов добираться. И прапору-артиллеристу новую задачу поставлю, так что устрой ему экскурсию по загашникам, пусть поищет снаряды для новых пушек.

– Добро! – Дольский улыбается, вскакивает на свою Молнию и уносится прочь, сопровождаемый пятёркой «кентавров». А я бегу к телефону обзвонить всех и узнать, что новенького творится в мире. Первым делом – Полесская. Телефонист с посыльным находят Пепеляева за несколько минут.

– Денис Анатольевич, у нас всё в порядке. Позиции дооборудованы и заняты, взвод пехоты и мои разведчики – в резерве. Германцами пока и не пахнет.

– Зато у нас они появились, разведка на западный блокпост вышла. Так что скоро ждём гостей. В связи с этим у меня просьба как можно быстрее отправить броневагон на Центральную. А перед этим прапорщику Медведеву срочно связаться со мной…

– Прапорщика с броневагона сюда – пулей! – В трубке отдаленно слышно, как Пепеляев командует посыльному, затем возвращается к разговору. – Я за ним послал, сейчас будет… Денис Анатольевич, я вот о чём хотел поговорить… Приходил отец Павел, просил за оставшихся в лагере дезертиров. Мол, хотят искупить вину, просятся в строй. Я после этого к ним съездил, поговорил. Клянутся, крест целуют, что не предадут и не сбегут… Я, честно говоря, им верю, но последнее слово за вами, как за старшим воинским начальником.

И вот хрен его знает, что сейчас делать! С одной стороны – стрёмно, а с другой – лишних бойцов не бывает, а тут два взвода, почти восемьдесят штыков… Да и штабс-капитан на доверчивого молокососа не похож…

– Добро, Анатолий Николаевич, освобождайте, вооружайте, командовать ставьте самых грамотных унтеров. Пусть остаются у вас в подчинении. Рекомендую поставить их за казармами и складами бригады, на объездную, но решать – вам.

– Спасибо, Денис Анатольевич… Прибыл артиллерист, если у вас всё – передаю трубку.

– Подождите, Анатолий Николаевич, есть еще один вопрос. Вы сможете с помощью германского коменданта и его телеграфистов отправить телеграммы?

– Конечно. И какого содержания? – в голосе штабса прорезается неподдельный интерес.

– Содержания самого нервного и панического. Что-то типа «Achtung! Achtung! Alarm! Rettet Euch – die Russischen Kosaken!» [3] Внимание! Внимание! Тревога! Спасайтесь – русские казаки! ( нем .) . Передать несколько раз по линии, затем оборвать на половине текста. Есть шанс, что германцы поверят и будут отходить не к нам, а на запад.

– Думаете, сработает? Добро, будет сделано… Если не возражаете, пойду принимать пополнение, передаю трубку прапорщику Медведеву.

– Слушаю вас, господин капитан! – в мембране звучит молодой голос нашей единственной надежды на артприкрытие.

– Владимир Борисович, обстоятельства изменились, ставлю вам новую задачу. Срочно уводите броневик на Центральную станцию, оставляйте на нём наводчиком кого сочтете нужным, а с остальными принимайте под командование батарею трофейных противоаэропланных орудий.

– Простите, а почему противоаэропланных?

– Потому что других не было!.. Пушки смонтированы на шасси грузовых автомобилей, так что будете играть роль мобильного артиллерийского резерва. Четыре 75-миллиметровых ствола… Точнее – три, одна пушка остается на станции в виду отсутствия водителя…

– Ясно! В экипаже броневагона оставляю канонира Еременко и Николая Спиридоныча, виноват, бомбардира в отставке Якушевича.

– Как он вам глянулся? Не подведёт?

– Нет, видно, что человек опытный, с орудием быстро освоился. А глазомер – тот ещё, дальномеру не уступит, сам проверял… Извините, Денис Анатольевич, я раньше пробовал несколько раз управлять автомобилем… Получалось… Если не возражаете…

– Хорошо, если получится без аварии, то не возражаю. Набирайте расчёты, вы же людей лучше знаете… И максимум через пятнадцать минут быть на Центральной! Всё, конец связи!..

До второго блокпоста дозвониться не успеваю из-за крика: «Германцы! К бою!» Панических ноток в голосе, впрочем, не слышу, наоборот, даже какой-то азарт звучит. Ох, тьфу-тьфу-тьфу, не сглазить бы… Первый взвод уже на позиции, второй горохом рассыпается за заборы, по пустым домам и чердакам, как и было задумано.

Бинокль приближает кромку леса и шагнувшую оттуда редкую цепь гансов… Потом ещё одну… И ещё… Рота, человек сто двадцать… Так, а это что за грузчики с носилками побежали? Ага, два МГ-08, по одному на фланг… Залегли, приготовились…

– Места огневых точек засекли? Передайте пулемётчикам – стрелять по команде.

Сидящий рядом прапор молча кивает и отправляет вестового в путешествие по-пластунски… Немцы «тралят» дорогу и полосы метров по пятьдесят-семьдесят вправо и влево от нее. Дальше не получится, с обеих сторон начинается болотце. Дистанция – около версты. Шагают быстро, скоро подойдут к завалу и, надеюсь, начнут его разбирать.

Там и работы-то – совсем ничего. Несколько обозных телег, бестолково обложенных бревнами, шпалами, бочками и прочим крупногабаритным мусором, между которыми на досках, выбитых из близлежащих заборов, криво натянуто несколько рядов колючей проволоки. Этакая наспех сооруженная баррикада из всего, что оказалось под рукой… Если не считать одной такой малюсенькой детальки – несколько «ниток» тянутся к гранатным запалам, присоединенным к кускам детонирующего шнура, ведущим в свою очередь к капсюлям-детонаторам в тротиловых шашках и шрапнельных снарядах, замаскированных всяким тряпьем. Рядом стоят четыре жестянки литров по двадцать, в которых бойцы всё-таки успели смешать бензин с мазутом, в соотношении один к двум по классическому рецепту любителя коктейлей товарища Молотова…