Михаил Ланцов - Весь цикл «Десантник на престоле». Шесть книг

— Хватит! — Прервал накаливающуюся обстановку сэр Генри. — Вилли, бери своих ребят и проверь, что там отбили за здание. Забирай все, что посчитаешь нужным.

— А вы, сэр? Мне оставить вас на произвол этого бандита?

— Вы хотите сорвать задание? Не понимаете, к чему тут все идет?

— Есть, сэр. — Сказал Вилли Скотт и кивнув своему звену, аккуратно, не спеша убрали револьверы и отправились в сторону пролома заграждения из колючей проволоки. Задание было намного важнее сиюминутных разборок с этими уголовниками. Они, безусловно, покупали себе жизнь… ненадолго. Сэр Генри и он, Вилли Скотт этого не забудут и вернутся за ними, дабы отдать должок. Но это будет потом. А сейчас его ждало это чертово НИИ Медицины.

— … таким образом, потеряв семь штрафников убитыми и двадцать раненными, мы смогли имитировать оборону, приведшую к серьезным потерям у нападающих.

— Кто-нибудь из персонала пострадал?

— Никак нет, Ваше Императорское Величество, — отчеканил начальник службы охраны объекта. — Мы еще месяц назад отправили последних сотрудников НИИ Медицины на новое место на Николаевском острове. Согласно вашему же распоряжению.

— Хорошо. Утку они съели?

— Не могу знать, — пожал плечами начальник службы охраны НИИ. — Но сражались за нее до последнего и практически все легли, позволяя небольшой горстке прорваться к границе. Мы им старались после того боя особенно не мешать, но и напряжения не снижали, постреливая иногда.

— Через какую границу уходили?

— Сначала хотели кораблем уходить в Данию, но после засады и перестрелки, пошли через германскую границу. Довольно спешно. Мы едва успели предупредить пограничников, а то бы они нечаянно нам всю операцию испортили.

— Отменно. Жду от вас списков отличившихся. Будем награждать. Кстати, много они смогли унести?

— Половину подложной документации. Вразнобой.

— Почему?

— Да мы листы пораскидали перед нападением так, будто их кто-то специально в суете эвакуации по полу рассыпал. Вот они и собирали их не глядя по большому счету.

— Тем лучше, — краешком губ улыбнулся Император, — надеюсь у них все получится.

— Сэр, — в дверь буквально ворвался взлохмаченный человек в гражданской одежде, — у нас получилось.

— Нейтон, — удивленно повел бровью Арчибальд Примроуз, — что случилось? Почему вы врываетесь в мой кабинет?

— Сэр, у нас срочная шифровка из Берлина, у людей сэра Генри все получилось. Они смогли заполучить документы из НИИ Медицины.

— Прекрасно! — Довольно потер руками Примроуз. — Все прошло по программе?

— Нет, сэр. Охрана оказалась неожиданно сильной, но сэр Генри смог захватить какие-то бумаги.

— Какие-то бумаги? — Разочаровано переспросил хозяин Foreign office, — сэр Генри оказался не так хорош, нежели про него рассказывали.

— Сэр, там был серьезный бой. Сам сэр Генри ранен. Из его группы выжило только три человека, а сводный отряд боевиков так и вообще лег полностью. Причем не в ходе ликвидации его после проведения операции, а во время боя в НИИ и последующих стычках с полицией при отходе.

— Хорошо, Нейтон, оставьте шифровку на столе, я прочитаю ее позже. Хотя до приезда сэра Генри говорить об успешности операции преждевременно.

Документы полученные благодаря столь сложной операции были пущены в разработку специалистами, занимающиеся изучением новых фармацевтических решений. Как понимает уважаемый читатель — в подброшенных англичанам утках оказалась не только одна ложь, но и правда, но они были смешаны в такой пропорции, что уводили исследователей с верных путей, тем самым откровенно вредя развитию английской медицины. Это особенно оказалось ощутимо в том ключе, что никаких серьезных научно-исследовательских центров у них не имелось, а потому проработку документации поручили ведущим лабораториям, заместив их реально полезную работу изучением и экспериментальной проверкой изощренно полученной ереси.

— Они использовали пулеметы, сэр. За первые десять минут боя мы потеряли в перестрелке из-за этих адских машин половину отряда. Уж больно неожиданно они ударили.

— Почему же ваши люди так глупо подставились?

— Ни одного их моих людей, — сказал сэр Генри, акцентируя на слове «моих», — там не было в момент открытия огня. А почему эти русские свиньи учудили, мне не ведомо.

— Но эти русские свиньи прикрывали ваш отход до последнего, — улыбнулся Арчибальд Примроуз.

— И что с того? — Скривил в презрении губы Генри Беримор.

— Вы их настолько не любите?

— Ненавижу! Всей душой! Они сгубили трех моих братьев и отца в шестьдесят седьмом году.

— Так они участвовали в том неудачном походе?

— Да! Они пошли в поход во славу Ее Императорского Величества. А теперь его стало не принято лишний раз упоминать…. А ведь они, как настоящие англичане сражались за интересы нашей Родины там, в этой варварской стране до конца. И погибли. Погибли! Теперь же, они бандиты и преступники…. Я все понимаю, и сохранить лицо Империи намного важнее чувств нескольких ее подданных, но… вы даже не представляете, как я их всех ненавижу! Была бы моя воля — ни одного в живых не оставил.

— У вас еще появятся не единожды возможности верой и правдой послужить короне. И скажу вам по секрету о том, что недалеко то время, когда ваши близкие, сложившие свои головы во славу Великой Британии, снова станут ее героями. Это я вам обещаю.

— Спасибо, сэр, — Генри Беримор смотрел на своего начальника влажными от волнения глазами. — Спасибо, что даете мне надежду.

— Это не единственный дар, что вы и ваши люди, получите за выполнение задание. Особенно учитывая обстоятельства. Во-первых, вы назначаетесь руководителем специального отдела при Foreign office, который будет заниматься разнообразными силовыми операциями в интересах нашей Родины. С соответствующим окладом и положением в обществе, разумеется. Во-вторых, вы лично будете награждены крестом Виктории из рук Ее Императорского Величества….

Так полюбившийся Александру за последние годы пенсильванский камин трещал весело горящими поленьями и давал не только тепло, но и приглушенный, мягкий свет, позволяющий расслабиться и подремать.

Сон Его Императорского Величества последние годы стал плохим из-за постоянной, просто хронической усталости, а потому вот такая дрема возле камина была спасением, превратившимся фактически в ритуал. Поэтому домашние старались не беспокоить Сашу во время этой релаксации, ибо других возможностей хотя бы отдохнуть он частенько мог найти по несколько дней кряду.