Анатолий Дроздов - Зауряд-врач [СИ]

Перекусив, мы отправились к портному. Им, ясное дело, оказался очередной Гершензон. Едва мы вошли в мастерскую, как он выскочил из-за ширмы.

— Ваше высокоблагодие! — поклонился Карловичу. — Навестили бедного Лазаря. Какое счастье! Я так рад вас видеть. Чем могу быть полезен? Желаете новый мундир?

Он кланялся и тараторил, но взгляд черных глаз словно говорил: «Счас я вас обую!» В смысле – раздену.

— Не части, Лазарь! — улыбнулся Карлович. — Мундир нужен не мне, а этому молодому человеку. Парадный – и очень скоро. Крайний срок – завтра.

— Никак не можно! — замахал руками портной. — Много заказов. И всем срочно. Господа офицеры не любят ждать. Через неделю.

— Не устроит, — покачал головой Карлович. — Поищем других.

Он сделал вид, что уходит.

— Что вы, ваше высокоблагородие! — преградил путь Лазарь. — Кого вы найдете? Сейчас у всех много заказов. Есть поцы из эвакуированных, которые обещают быстро. Но что они могут? Кого они обшивали в своих местечках? Мундир это не лапсердак, к нему нужно с умом. У мине лучшая мастерская в губернии.

— Сказал, что не можешь.

— Можно подумать.

Лазарь хитровато прищурился. Ясно.

— За срочность доплачу, — вмешался я.

— Для Лазаря главное – уважение, — заулыбался портной. — Чтобы их благородия оставались довольны и приходили еще. Мине лишнее не нужно. К мине есть мундир, как раз для этого красивого офицера. Заказчик не забрал: дал задаток и не появился. Если его благородие не побрезгует… Там подшить капельку! Сто восемьдесят рублей.

— Побойся бога! — возмутился Карлович. — Девяносто.

— За девяносто даже поц иголку не возьмет! — заломил руки Лазарь. — Только из уважения к его высокоблагородию – сто семьдесят.

— Ты получил задаток.

— А вдруг его благородие придет? Придется возвращать.

— Сто.

— Сто шестьдесят пять – и только из уважения к вам.

— Сто пять, — помотал головой Карлович. Похоже, настроился торговаться. Немец, у них экономия в крови. Я не выдержал и вмешался:

— Сто пятьдесят – и мундир завтра после обеда.

— Сразу видно благородного человека! — обрадовался Лазарь. Карлович посмотрел на меня осуждающе, дескать, чего влез, но спорить не стал. — Оставляю вас здесь, — сказал сухо. — А я – в госпиталь к Леопольду. Обещал навестить.

— Прошу, ваше благородие! — сказал Лазарь, когда Карлович ушел.

Я прошел за ширму. Лазарь кликнул Изю. Прыщавый подросток в кипе выслушал указание и принес вешалку с мундиром. Судя по погонам, его заказал какой-то капитан-артиллерист. Я снял свой и переоблачился. Мундир оказался великоват – неизвестный мне капитан был в теле. Лазарь закрутился вокруг с булавками. Он доставал их изо рта и ловко прикалывал собранную по бокам ткань. Кое-где помечал мелком. Затем взял портняжный метр и замерил талию.

— К завтрему усе сделаем, — заверил, полюбовавшись. — Погоны я пристегну другие.

— Лучше пришить, — возразил я. — Зауряд-врачам положено.

— Я вас умоляю! — прижал руки к груди Лазарь. — Зачем вам так выделяться? Будете красивый офицер.

— Ладно, — кивнул я.

— Фуражку найдем, — сообщил Лазарь. — Их у мине много.

Покончив с примеркой, я переоделся и достал из бумажника сотенную купюру.

— Задаток.

— Благодарю!

Купюра исчезла, будто растаяла.

— Хочу спросить. Мне нужен хороший ювелир. Не подскажете?

— Отчего ж не подсказать, — закивал головой портной. — Мы с вами не ссорились. Могу спросить: для чего господину ювелир? Купить или сделать заказ?

— Заказ, сложная работа. Ювелир нужен хороший.

— Тогда только Либезон, — сказал он. — Лучшего не найти. Изя, проводи господина офицера. И чтоб сразу назад, не шататься по улицам!

Мальчик кивнул и шмыгнул носом. Мы вышли из мастерской, и зашагали по булыжной мостовой. На улице было многолюдно. Навстречу попадались гражданские и военные. Нижние чины отдавали мне честь. Офицеры, разглядев узкие погоны на плечах, делали вид, что не замечают. На фронте к зауряд-врачам относятся уважительно, в тылу вылезает спесь. Ну и хрен с ними! Я им тоже не козырял. Мы вышли на Захарьевскую улицу. У красивого здания с лепниной Изя указал на вывеску «И. М. Либензон».

— Здесь.

— Как зовут ювелира?

— Исаак Моисеевич, — ответил он удивленно. Видимо, здесь этим не интересовались.

Я дал мальчику гривенник. Он зажал его в кулак и убежал. Я толкнул тяжелую дверь лавки. Сверху прозвенел колокольчик. Из-за застекленного прилавка навстречу вышел приказчик.

— Что угодно господину офицеру? Кольцо, брошь, серьги?

— Господин офицер желает поговорить с Исааком Моисеевичем.

— Хозяин занят.

— Меня направил к нему портной Лазарь. Крупный заказ.

Приказчик кивнул и скрылся за дверью в перегородке. Вместо него появился дюжий охранник. Скрестив руки на груди, он уставился на меня. Взгляд его словно говорил: «Только попробуй!» Я пробовать не стал. Подошел к витрине и стал рассматривать выставленные там изделия. Красивая работа! В моем мире пошла бы на «ура». Несколько старомодно, конечно, но покупатели бы нашлись.

— Чем могу служить? — спросили за спиной.

Я обернулся. Передо мной стоял сухонький старичок в кипе с седыми пейсами на висках. Выцветшие глаза под кустистыми бровями смотрели без почтения. Суровый старик, мощный.

— У меня сложный заказ, Исаак Моисеевич. Надо сделать такие штуки.

Я полез в карман, достал сложенный листок и вручил его ювелиру. Тот развернул и некоторое время рассматривал.

— Что это? — спросил, посмотрев на меня. — Кольца? Какие-то странные.

— Это называется стент. Его вставляют в разорванный сосуд, после чего зашивают. Я врач.

— Почему вы пришли с этим к ювелиру?

— Стент делают из золота или платины. Лучше из последней. Работа сложная и ответственная. Рекомендовали вас.

— Пройдемте! — кивнул он на дверь за прилавком.

В небольшой комнате, которая служила мастерской – об этом говорили разложенные на столе инструменты и пара неизвестных мне станков – Либензон предложил мне сесть. Сам устроился за столом и вновь рассмотрел рисунок, использовав для этого лупу.

— Кто это рисовал? — спросил, положив ее на стол.

— Я.

— Неплохо. С размерами понятно. Какой толщиной должна быть сетка?

— Как можно тоньше. Но при этом не сминаться

— Тогда золото не годится – слишком мягкое. А платина тяжела в обработке, — он посмотрел на меня.

Я достал бумажник.

— Погодите! — остановил он. — Я еще не принял заказ. Вам это нужно для чего?

— Продемонстрирую на конференции военных врачей. Если они одобрят, стенты войдут в практику. Мы можем спасти жизни людей, и не только раненых. Есть такая болезнь – атеросклероз. С возрастом у человека засоряются артерии, из-за чего нарушается кровообращение. В тяжелых случаях необходима операция. А ее не сделать, если нет стента.