Игорь Валериев - Ермак. Телохранитель

Замполит бухнулся плашмя на бетонку там, где стоял. Попал в лужу с разводами ГСМ. Пролежал в ней минут десять, пока не пришёл разводящий со сменой. Добили меня слова разводящего: "Товарищ майор, так они у нас без патронов в первые караулы ходят. Как бы чего не вышло".

Вот и мне ночью, когда крался мимо постов и патрулей, очень не хотелось чтобы чего-нибудь вышло. Понятно, что здесь в Гвардейский пехотный отряд почётного конвоя, Дворцовую полицейскую команду с её секретной частью, Дворцовую роту, да и в Собственный конвой отбирали лучших из лучших. Но ружьё-то могло стрельнуть! А всё генерал Черевин. Развёл меня в разговоре на слабо, как последнего мальчишку, Хотел уже вспомнить подробно тот разговор, чтобы понять, как попался, но тут адъютант Петра Александровича произнёс: "Боюсь, час или полтора до пробуждения не сыграют большой роли. А получить от Его превосходительства дополнительное недовольство из-за нерасторопности мне как-то не хочется. С Вашего позволения, хорунжий, я пройду в спальню и разбужу Петра Александровича".

— Не смею Вам мешать, господин полковник. А я пока займусь лакеем. В порядок его приведу.

Пока я приводил в себя жертву принудительного усыпления, в конце данного процесса услышал неразборчивый разговор на повышенных тонах, доносившийся из апартаментов главного охранника императора. Через несколько минут в комнату-приемную вошел генерал, одетый только в брюки и нательную рубаху. Осмотрел комнату, задержав взгляд на лакее, который никак не хотел сидеть на стуле, пытаясь съехать на пол.

— Прошёл всё-таки все посты и патрули?! Молодец! К обеду подробный рапорт со схемой, где и как пробирался. Какие силы охраны видел. Охарактеризуешь действия каждого. Это в первую очередь. До конца недели подробную записку с предлагаемыми мерами по улучшению охраны дворца. Илларион Иванович говорил мне, что у Вас, Аленин, есть какие-то интересные мысли. Можете идти. И лакея с собой прихватите.

— Слушаюсь, Ваше превосходительство, — я подхватил под мышки проводника, который находился в шоке и никак не реагировал на окружающую обстановку, вытащил бедолагу в коридор. Закрывая ногой дверь в комнату, услышал рык Черевина: "Ширинкина ко мне! И мышь не проскочит?! Все силы бросим?! Он мне ответит…". Дальше не разобрал и сосредоточился на приведение в себя моего "Сусанина". Через тридцать секунд взгляд моей жертвы стал осмысленным. Увидев меня, он попытался рвануть в сторону, но я его удержал.

— Всё, успокойся, пошли, покажешь дорогу на выход из каре, — я сделал шаг по коридору и увидел, как лакей судорожно замотал головой и застыл, как столб. Хорошо, что в этот момент из кабинета вылетел подполковник Мозалев.

— Господин полковник, — обратился я к адъютанту генерала. — Доведите до милейшего, чтобы он вывел меня из каре.

Лакей начал буквально оживать на глазах, хотел что-то произнести, но был остановлен почти криком жандармского подполковника.

— Проводить хорунжего на выход из дворца. Что вылупился?! Это было ученье для дворцовой охраны. Понял, болван? Выполнять!

"Хороший видать фитиль Алексей Павлович получил. Ишь понёсся, как наскипидаренный", — подумал я, глядя на удаляющегося по коридору быстрым шагом Мозалева. Потом повернулся к лакею.

— Ну что, милейший, показывайте, где здесь выход. Не лезть же мне опять через окно. Тем более уже почти рассвело.

— Входите, Илларион Иванович, и присаживайтесь — император указал графу Воронцову-Дашкову на одно из кресел, стоящих вокруг стола.

— Благодарю, Ваше Величество.

— Без чинов, Илларион Иванович. Что у нас по подготовке отъезда цесаревича на Дальний Восток?

— Всё идёт по плану, Государь. Готовятся указы, распоряжения. Формируется команда, которая будет помогать осуществлять Цесаревичу управление наместничеством.

— Есть какие-то трудности?

— Государь, ваше решение передать Наместнику власть по всем частям гражданского управления в крае, верховное попечение о порядке и безопасности, а также ближайшая забота о пользах и нуждах русского населения в сопредельных с ним зарубежных владениях, требует тщательной проработки всех предварительных решений. Кроме того, Вы передаёте Наследнику все дипломатические сношения по делам наместничества с соседними Китаем, Японией и Кореей. Ему же вверяете командование морскими силами в Тихом океане и войсками в крае. С учётом этого, идёт отбор кандидатур, которые войдут в Особый комитет Дальнего Востока для решения самых важных дел. Определяются их полномочия, обязанности. А трудности? Они есть, да и как им не быть. Впервые наместником назначается наследник престола и в столь юном возрасте.

— Мой дядя Михаил Николаевич…, - начал император.

— Ваше Императорское Величество, — перебил, что не часто позволял себе делать граф в беседах с императором. — Великий князь Михаил Николаевич стал наместником Кавказа в тридцать лет, имея за плечами большой опыт командования военными частями во время боевых действий.

— Я помню, Илларион Иванович. В двадцать два года Великий Князь получает орден Святого Георгия четвёртой степени за сражение при Инкермане, в тридцать один золотую драгунскую саблю "За храбрость". В тридцать два года награжден орденом Святого Георгия второй степени и золотой шпагой с изумрудами и надписью "За окончательное покорение Кавказа". Если бы в наградах не был пропущен Святой Георгий третий степени, то дядя стал бы пятым во всей российской истории награжденных всеми степенями этого ордена после Кутузова, Барклай-де-Толли, Паскевича и Дибича, — император задумчиво замолчал, а потом продолжил. — Как бы мне хотелось иметь такого сына, а не дядю!

— Государь, для того Вы и назначили наследника наместником. Пусть на Дальнем Востоке и не ведутся боевые действия, но обстановка неспокойная, требующая ежедневных решений. Постепенно цесаревич наберётся опыта и станет Вам помощником в управлении государством.

— Илларион Иванович, Ваши слова да Богу в уши. Нет пока в Ники интереса к государственным делам. Тринадцать лет по специальной программе обучали, а толку. Ему бы только с преображенцами и лейб-гусарами гулять, да по балеринам таскаться. С весны к этой Кшесинской ходит. Докладывают, до утра у неё дома веселится. Минни на это спокойно смотрит. Ей, такое ощущение, кто угодно, лишь бы не Алиса Гессенская. Но весь придворный entourage возмущается, что выбор наследника пал на танцовщицу. И своё назначение наместником Ники воспринял, как наказание и ссылку. Что делать, не знаю?!

— Извечная проблема отцов и детей, Государь. Но с учётом ответственности перед империей, этот вопрос в царской семье имеет государственный масштаб.