Игорь Пронин - Ведун. Слово воина: Слово воина. Паутина зла. Заклятие предков [litres с оптимизированной обложкой]

– Молодец, сообразил! – Чародейка поманила Олега за собой и первая пошла на расступающуюся толпу. – Только что-то поздновато. Надо было с самого начала сказать, что ты мой.

Середин шел за ней молча, чувствуя одновременно и облегчение, и стыд. Пусть только на миг, только чтобы спастись – но он спасовал перед девчонкой, перед паучихой.

– Мирополк рассказал мне, что ты благополучно вернулся с болота. Вообще-то, я не сомневалась. Если ты тогда в лесу мой лоскуток подобрал, то иначе и быть не могло. Но все же… Страшно там, в топях.

– Водяной твой слуга, – вспомнил Середин. – Встречу его – зажарю вместе со всеми русалками. Если бы я знал, не пошел бы ни на какие болота. Зачем тебе это было нужно?

– Ты мой суженый, но я ведь не простая невеста. Я хочу тебя испытать, посмотреть, каков ты.

– Ну и каков? – без интереса, просто чтобы поддержать разговор, спросил Олег.

– Хорош, – улыбнулась Асфирь. – Злой, никому не веришь, между дракой и разговором всегда выбираешь драку – настоящий слуга добра! И еще умный, только медленно соображаешь.

– И зачем тебе такой жених? Я бы его и в тюрьму не принял.

– Ты честный, вот что главное. Ты готов идти до конца. Ты верный… Если, конечно, веришь. А что злой – так это мне просто нравится. Я ведь тоже когда-то была очень злая! – подмигнула ему Асфирь. – Как только люди ни умирали в деревне Глинки… А потом и еще кое-где. Детство мое такое было, ты мне его напоминаешь.

– Я напоминаю тебе молодость, старушка, – буркнул себе под нос Середин. – Вот теперь все понятно. В твоем возрасте это бывает… Сколько тебе лет, Асфирь?

– Много! – отмахнулась чародейка и вдруг начала таять. Они как раз дошли до опушки леса, оборотни разбрелись кто куда. – Ты дел натворил, ведун, а невесте твоей исправлять! Я в Озерцы, за живой водой для побитых тобою людишек. Мертвая-то здесь в запасе имеется… Прощай пока, Олег, не уходи далеко.

– Обещать не могу, – сказал Середин пустому месту и с кряхтением опустился на пригорок.

Овражки лежали перед ним как на ладони. Трупы, раскиданные между домами, отмечали маршрут, которым прошел ведун, а под окном, где он держал оборону, валялась их сразу груда. Злой… Станешь тут злым, когда тебя собираются порвать на части. Олег, морщась, потрогал ухо.

Оборотни разошлись, заботиться о телах никто не собирался. Точнее, одно существо собиралось – Асфирь. Она их бог, она дарует им вечную жизнь в пределах своего царства. А вот Глеб уже не вернется… Если сравнивать болото и мир, сплетенный Асфирью, то здесь, конечно, гораздо уютнее. Оборотни счастливы, а те, что еще остаются в Озерцах людьми, ждут не дождутся своего счастья. Недаром у Олега сорвалось про чурок сиволапых. Злой? Станешь тут злым.

Позади раздался шорох. Ведун обернулся, выставляя вперед саблю, которую так и держал в руке. В десятке шагов стоял волк. Именно «стоял», потому что на его месте уже возник Мирополк. Середин посмотрел в голубые волчьи глаза, усмехнулся.

– Следить за мной приставлен? Где же тогда раньше был?

– Нет, не приставлен. Что, потрепали тебя?

– Есть немного, – признал ведун, опять трогая ухо. – Устал я что-то.

– А ты отдохни. Спешить-то некуда! И подумай над моими словами спокойно. Асфирь здесь бог. Про болото ты верно вспомнил, там свои боги… А знаешь, ведун, отчего озерный водяной сам пошел в услужение Асфири, под руку ее попросился?

– Вот даже как? – присвистнул Олег с деланным удивлением.

– Да, так и было. А случилось это, потому что болотные войной на озера пошли, воду замутили, крикс гнилых наслали. Если бы не Асфирь – сейчас болота к самому Святогорову холму бы подходили.

– Война была? – усмехнулся Олег. – Жаль, я не видел.

– Да ты тогда еще, поди, и не родился, – улыбнулся и Мирополк.

Про себя ведун подумал: когда он родился и родился ли вообще – это вопрос отдельный и крайне интересный. Вот только обсуждать его с этим розовощеким сектантом было бы глупо.

– А сколько ты уже служишь Асфири, Мирополк? Выглядишь молодо, но говоришь, что остался человеком. А сам к тому же в волка обращаешься – странно это как-то. Не сходятся концы с концами. – Середин даже погрозил пальцем Мирополку: – В чем-то ты, добрый молодец, привираешь.

– Ни в чем! – рассмеялся верный слуга чародейки и, легко вскочив, сбежал вниз, к деревне, придерживая одной рукой ножны. Уже у крайнего дома обернулся: – Понимаешь, ведун, я человек лишь тогда, когда нужен Асфири! В остальное время вместо меня по лесу бродит волк, но ко мне он не имеет никакого отношения. Я ничего не помню, да и не нужно мне это. Он – волк, я – человек. И ежели сложить все те часы, что я был нужен хозяйке, получится, почитай, год или два.

– И ты думаешь, что это называется «быть человеком»? – выкрикнул сверху Олег. – Может быть, ты сто детей загрыз, пока был волком!

– Да не бываю я волком! Волк сам по себе, я сам по себе! Жди меня здесь, я скоро принесу мертвой воды, лечить тебя стану.

Середин сплюнул от охватившей его досады. Встретился один обычный с виду человек, который к тому же очень гордится этим и оборотнем становиться не торопится, так оказалось, что и он тоже… Даже еще хуже прочих.

– Не буду тебя ждать, сам справлюсь! Умник, электрическая сила! Богиню себе нашел!

Олег встал и решительно зашагал прочь. Пора было навестить источник мертвой воды. Зачем – Середин уже и сказать не мог, но хотя бы повод имелся. Ухо болело жутко, сильнее даже, чем рваная рана на плече и почти ободранные в схватке с «двойником» ребра.

Петляя по лощинам, ведун быстро оставил позади проклятую деревню Овражки и направился к впадине, которую отчего-то не заполняла мертвая вода. Как это может выглядеть, он пока представить себе не мог. Мертвая вода, по понятиям Олега, обязана вести себя точно так же, как и обычная. Почему должно быть иначе? Ведь живая вода из Святогорова холма только бодрит – и ничего больше. Для чар мало воды, нужны сами чары…

Дорога оказалась длиннее, чем думал ведун, и связано это было с его состоянием. Наговоры уже не справлялись с остановкой кровотечения и обезболиванием – иногда с организмом даже магия ничего не может поделать. Каждый подъем давался с трудом, а двигаться приходилось, как назло, поперек бесконечных оврагов.

Когда Олег уже решил, что просто-напросто заблудился и, кроме оборотней да волков, ничего в этом лесу не найдет, с очередного обрыва перед ним открылся вид на какую-то странную котловину. Довольно обширное пространство будто кто-то вдавил в землю, и лес в этой вмятине почему-то не рос. Зато росли кустарники, и такие густые, что Середин быстро отказался от идеи пробиваться напрямик.

«Коли есть источник, то должна быть и тропа к нему, – рассудил ведун. – Не может же Асфирь по воздуху ведра таскать? То есть, возможно, и может, но не станет».