Георгий Лопатин - Схватка за Русь

Тут же появился давешний молодой реконструктор и вновь протянул кожаную флягу.

– Испей княжич

– Да вы чего, совсем что ли на всю голову ушибленные?! – просипел он отворачиваясь.

Его никто не понял, речь была тиха и мало разборчива от хрипа, разве что осознали, что воды он не хочет.

Один из реконов, едущий на коне рядом с санями, усмехнулся и сказал:

– Правильно, нечего княжичу простую воду хлебать, на вот дай ему…

С этими словами рекон отцепил свою флягу и протянул «няньке».

Во рту был дикий сушняк, плюс ощущение, что мыши насрали, так что Юрий уже был согласен и на воду из кожаной емкости, авось не отравится. Правда на этот раз во фляге плескалась не вода, а слабенькое винцо. Да еще кислое.

«Но все лучше чем вода воняющая кожей», – подумал он.

– С-спас-сиб-бо… – заикаясь ответил Юрий.

«Вот же блин, не было печали, теперь еще и заикой стал. Остается только надеяться, что это временно…» – опечалился пострадавший.

Но видимо даже тех невеликих градусов вкупе с сотрясением хватило, чтобы его развезло.

– Я беременна-а, но это временна-а… Тьфу ты…

В голове словно что-то щелкнуло.

«Ты кто?!» – вдруг возник испуганный голос в его голове.

«Юрий…» – на автомате ответил Юрий, так как из-за не совсем вменяемого состояния не сразу понял, что вопрос прозвучал не снаружи, а внутри его черепушки.

«Это я – Юрий!» – буквально в истерике заверещал голос.

«Беда… – пробормотал мысленно Юрий. – Уж лучше на всю жизнь остаться заикой, чем со столь яркой шизой…»

«Изыди демон! – вновь раздался истеричный возглас, а потом начал торопливо читать молитву: – Ижеси на небеси…»

«Мн-да… раздвоение личности это абзац, что б хуже не сказать», – тоскливо подумал Юрий, понимая, что если эта шизоидальная хрень в ближайшее время не рассосется сама собой, то здравствуй дурка с крепкими санитарами в качестве конвоя, наряды в виде рубашки с длинными рукавами, горсти таблеток с веселой расцветкой и болючие уколы в задницу.

А это клеймо на всю жизнь. Не на Украине чай живем, чтобы патентованные психи могли спикерами Рады работать…

Он конечно в политику идти не собирался… хотя мыслишки такие были. В конце концов, чем черт не шутит? Как говорится, плох тот гражданин, что не хочет стать президентом.

«Хотя, все может быть не так уж и плохо, – подумал Юрий, еще раз взглянув на одоспешенных людей, что сопровождали сани. – Все может быть гораздо хуже…»

Сейчас немного очухавшись и внимательно осмотрев сопровождение, до Юрия начало доходить, что это ни фига не реконы на слете, а вполне себе реальные вои. Как ни странно, убедили его в этом не всякие характерные мелочи, не то, что никто до сих пор не закурил, не взялся за телефон и т.д. и т.п., а именно лошади.

По сравнению с этими мелкими копытными, любая деревенская кляча будет выглядеть породистым скакуном. Ну не найти такую мелкоту, разве что в Монголии. Но реконы такой ерундой страдать не станут, каким бы они ни были ушибленными на голову в плане аутентичности.

Стало тоскливо. До ужаса.

Накатил приступ клаустрофобии.

«Приплыли. Значит, меня таки грохнули в своем времени и лежу я сейчас в сугробе остываю, – подумал Юрий, через какое-то время, когда более менее пришел в себя и мог связно мыслить. – Будущий подснежник понимаешь… А тут я получается вселенец».

«Эй, княжич, ты куда пропал?» – позвал Юрий-вселенец после затянувшейся паузы, во время которой хозяин тела переваривал полученную, очень непростую информацию.

И его состояние можно понять. Не каждый день залетная душа обвиняет тебя в таких ужасах, поневоле в уныние впадешь.

«Никуда… тут я…»

«Чего смурной такой?»

«А чего радоваться? Меня убьют, будущую жену замучают, еще не рожденных детей тоже изведут…»

«Тут ты прав, поводов для радости мало, – согласился Юрий Штыков. – А может наоборот как раз и стоит радоваться».

«Чему?»

«Как это чему? Теперь ты знаешь, что с тобой и твоими родными, не говоря уже о всей Руси произойдет и ты, хотя правильнее все же будет сказать мы, можем все изменить».

«Верно! – более бодрым тоном отозвался хозяин тела. – Но того, что ты сказал, с одной стороны много, а с другой – мало».

«А чего ты хочешь знать?»

«Например, чем закончится этот поход?» – поинтересовался Юрий Всеволодович.

«Кстати да, на кого вы собственно ополчились и за что?»

«Я с Константином идем на Торжок против новгородцев. Они тати такие держат брата нашего Святослава в заключении, призвав на княжение Мстислава Мстиславича по прозванию Удатный. Мы должны прогнать Мстислава и освободить брата, вернув ему стол».

Юрий Штыков понял, что тот центровой мажор с неприятным лицом и есть Константин. Смутно припомнилось, что с этим типом у Юрия были какие-то терки после смерти отца. А что? Почему? Темный лес, но понятно, что за этим типом надо приглядывать, а то братья такие братья… особенно в это время.

«Вот оно как… Впрочем неудивительно, новгородцы те еще хитрожопцы, вечно что-то крутят, торгаши, что с них взять. Что до исхода похода, то извини, я без понятия кто победит».

«Как так?!»

«Ну а что ты хочешь? Для меня сегодняшние события жуткая древность. Восемьсот лет прошло. Так глянул в хроники одним глазом, когда историю в школе учили, было там что-то связано с твоим именем наравне с прочими знаковыми князьями вроде Владимира Мономаха по которому реферат писал. Опять же у вас же тут каждый год поход, да не по одному, все не упомнить при всем желании. Да и не интересовался я никогда подробностями, тем более что они записаны без подробностей… такой вот каламбур».

«То есть?»

«А то и есть. Пишут, что такой-то князь участвовал в походе на такого-то князя или просто на половцев и все. Кто при этом победил не пишут».

«Понятно… Но хоть что-то еще обо мне можешь вспомнить, кроме того, что мне башку срубят, а потом канонизируют?»

И Юрий Штыков с удивлением понял, что таки да, может. Будь он в своем обычном состоянии, то есть полноценно живым в своем теле, а не приблудой, то ни за что бы не вспомнил даже десятой части.

«Хм-м… В тысяче двести одиннадцатом, это через три года женишься на Агафии Всеволодовне, дочери Всеволода Святославовича Чермного князя Черниговского».

«Хм…»

«Что? Страшная?»

«Да нет…»

«У вас будет три сына: Всеволод, Мстислав и Владимир, и две дочери: Добрава и Феодора. В следующем году станешь великим князем владимирским».

«Я?! Не Константин?!» – изумился хозяин тела.

«Да, ты».

«Но ведь он должен по старшинству. Или с ним что-то случилось?»

«Нет, не случилось. Отец ваш так почему-то решил, а почему не знаю, не интересовался. Вы с ним махачь из-за этого начнете. Прокняжишь пять лет, после чего Константин тебя сковырнет. Сядешь в Городец на два года, потом еще на два года пересядешь на Суздаль. Потом твой брат умрет и ты снова вернешься во Владимир. Как у тебя вообще отношения с братом?»