Борис Рогов - Тернии и звёзды [СИ]

Лёгкая суета за столом. Надо же перед тем как встретить новый год, проводить старый. Год замечательный во всех отношениях. Я, конечно, провалился в МГУ, но на АФ поступил. Дела идут в нужном мне направлении, и к тому же я зарабатываю неплохие деньги. Можно благодарить судьбу за второй шанс.

- Внимание! – Папаня стучит вилкой по бутылке шампанского, которую держит уже несколько минут в ожидании сигнала из телевизора. – Внимание, сейчас Брежнев нас поздравлять будет. – С этими словами он сдирает с пробки фольгу и раскручивает проволочку. Раздаётся лёгкий хлопок и шипение. Золотистая струйка быстро наполняет фужеры. На столе в фаянсовых салатницах красуются «народные» салаты: селёдка под «шубой», свёкла с чесноком, «мимоза» и разные дачные разносолы

- С Новым 1977 годом, товарищи! – завершает поздравление Леонид Ильич, - с новым счастьем! На экране циферблат со стрелкой, отсчитывающей последние секунды уходящего года. За эти пятнадцать мгновений мне вспомнился этот же новый год, но в другом ответвлении реальности. Вроде бы изменений нет, или их не заметно. Точно также поздравлял Брежнев, точно также сидело за столом наше семейство. Всё было один в один. Даже вкус фирменных отцовских пельменей был точно таким же…

Хотя, ясен же пень, всё это только внешнее сходство. Многое уже поменялось в этом мире. Через полчаса любимая девушка будет меня радовать обещанным сюрпризом. Мы наверняка будем целоваться в её комнате, а то и, чем чёрт не шутит, удастся заняться более интересным делом, если её предки свалят куда-нибудь. На факультете активно работает сеть оформительских услуг, неформальная конечно, но главное то, что она работает. Меня уже год как печатают в газетах. Есть чем гордиться.

Через полчаса я поднимаюсь по лестнице соседнего дома. В предвкушении свидания, сердце трепещет, как петух на заборе. Хотя, умом я понимаю, что волноваться, особо не стоит. Но ум то стариковский и циничный, а молодой палец предательски дрожит на кнопке звонка.

Дверь открывается практически сразу. Хозяин квартиры с супругой топчутся в прихожей. На Тришине импозантный замшевый пиджак и светлая рубашка с пёстрым шейным платком, на Галине Павловне вечернее платье светло-бежевого цвета. На шее блестит жемчуг вперемешку с вкраплениями шариков желтого металла.

- С Новым годом, с новым счастьем! – я обращаюсь к Ленкиным родителям, с немного растерянным выражением лица, - а Лена дома?

- Дома-дома, куда она денется? Спасибо за поздравления, тебя тоже с Новым годом, новых тебе удач, новых идей и всего доброго в новом году. Я бы с вами, молодёжь, посидел с удовольствием, но нас торопят, говорят, что машина должна уже стоять. Ты не обратил внимания? Не стоит там внизу белая «Волга»?

- Не заметил. Но я особо не присматривался, если честно.

В этот момент из своей комнаты выпархивает моя красотка. На ней лёгкое платьице цвета старого серебра с умопомрачительным вырезом. Меня, слегка обалдевшего от её красоты, она выталкивает на площадку.

- Пусть предки оденутся, а то в наших коридорах так просторно, что даже одному человеку не повернуться.

- Как тебе платьице идёт! Я в восторге. Всегда восхищался твоим вкусом. Иди сюда быстрее, дай я тебя поцелую.

- Да, ну тебя, в любую секунду может папа выскочить, ему такая наглость явно не понравится. Он у нас жуткий собственник. Ещё откажет тебе от дома. Где мы с тобой тогда встречаться будем?

Стоило ей произнести свою тираду, как и в самом деле, Александр Семёнович с супругой появились на пороге.

- Мы уезжаем, будем часов в пять или в шесть, может быть, а может… как пойдёт. Вы смотрите тут, без баловства! Лена, крепче шампанского, я тебе пить запрещаю. Всё! Еще раз с Новым годом!

Последние слова раздались уже из-за закрывшихся дверей лифта.

- Пошли скорее, чего стоишь, как истукан! Будешь тупить, никакого сюрприза не получишь.

- Куда ты от меня убегаешь? Все уже ушли, мы можем спокойно поцеловаться. Ты такая нарядная, что у меня просто нет сил терпеть.

- Хи-хи-хи, - раздаётся ехидное хихиканье из глубины квартиры. Она уже проскользнула домой, и я слышу только какой-то шорох из гостиной. – Иди сюда, покажу, что мне предки подарили.

Я возвращаюсь к реальности, беру себя в руки и уже спокойно снимаю бомбер и прохожу в зал. При этом я чуть не сталкиваюсь с Ленкой, которая, пятясь, тащит по полу какую-то коробку.

- Отойди! – пытаюсь я её отстранить, - Нельзя было сразу сказать, что тебе нужно коробку помочь принести? Ох уж мне эти советские женщины, с юных лет норовят всё делать сами… Куда нести?

- Что ты ворчишь? Вот, на столик журнальный ставь. Хотя, нет, подожди. Сначала давай распакуем, достанем из коробки аппарат, а его уже поставим на столик.

Картонный ящик, внутри которого – «сюрприз», уже вскрыт. Проигрыватель ЭП «Арктур-002» [77] ЭП - электропроигрыватель высшего класса, производства Бердского завода «Вега». Очень неплохая игрушка даже по мировым стандартам.

- Классная штука! Правда, же? Папа что-то там у них в Бердске оформлял, так ему машинку настроили по высшему разряду – тараторит Ленуся. – Даже в звукосниматель поставили алмазную иглу!

Я устанавливаю аппарат на журнальный столик. Колонки пока ставим у противоположной стены. Достаю прилагающуюся фурнитуру и, наконец, включаю красную кнопку на передней панели проигрывателя. В уголке верхней деки вспыхивает огонёк сигнала подключения, аппарат готов к работе.

- Лена, у тебя Бах, который Иоганн Себастьян есть? Это же стерео вертушка, да ещё и высшего класса, поэтому на ней, наверное, круче всего слушать объёмные вещи.

- Забыл что-ли, с кем дружишь? Конечно, есть, сейчас принесу, - буквально через пару секунд Леночка возвращается с целой кипой дисков. Тут и Бах, и Вагнер, и Сибелиус.

- Токката и фуга ре-минор пойдёт?

- Которая самая известная? Конечно, пойдёт, это же просто космос. – Я вспоминаю, что эта мощная штука всё внутри сотрясает, когда в органном зале звучит. Как раз и сравним мощность звучания «консервированной» музыки с воспоминаниями о «свежей».

- Мне тоже Бах по кайфу. Кстати, мы же с тобой ещё за Новый год не выпили. Наливай быстрее! Конфетками твоими закусим. Хотя и у нас ещё много всякой всячины. Конфетки хорошие принёс, молодец.

Пока Борис разливает пузырящуюся жидкость по бокалам, я гашу верхний свет. Остаётся только ёлочная гирлянда и голубоватый экран телевизора. Блики гирлянды играют в бокалах разноцветными звёздочками. От предвкушения близости с любимым у меня как-то неровно бьётся сердце, а мысли всё время проваливаются в воспоминания о наших сладких приключениях в Питере. Внизу живота нарастает волна густого тепла.