Сергей Савелов - Шанс. Выполнение замысла. Книга 3.

«Ну, наконец-то, снизошел до разговора!» - радостно отметил. От этой встречи может многое зависеть. Где и когда беседовать? О чем? Ксенофонтов обезопасил мой кабинет от прослушки. Периодически проверяет и достал какой-то прибор-глушилку. Научил пользоваться, рекомендуя включать при важных разговорах. Надо срочно посоветоваться с Петром Петровичем. Все это мгновенно промелькнуло в голове.

- Через час у меня. Вы не против? - наконец отреагировал.

- Буду, - послышалось в трубке.

- Срочно Ксенофонтова ко мне! - приказал, выглянув из кабинета.

Молча покрутил пальцем у уха ворвавшемуся в кабинет своему самому доверенному помощнику. Ксенофонтов моментально сообразив, кинулся к шкафу и включил прибор.

- Звонил Юрий Владимирович. Через час будет здесь. Сам понимаешь, насколько важен этот разговор. Мы можем заиметь влиятельного союзника или непримиримого врага. Что можно ему сообщить? Как ты думаешь? - с трудом скрывая беспокойство, проинформировал и поинтересовался Романов.

Помощник сразу понял серьезность момента и задумчиво сообщил:

- Насколько я его знаю, крайностей сегодня не будет. Юрий Владимирович не любит «рубить с плеча». Сначала все обдумает и взвесит. Может, сообщишь кое-что из сведений Сергея?

- А как обоснуем? Не хочу все карты сразу выкладывать, - беспокоится Григорий Васильевич.

- Может инициативник с той стороны? - задумчиво и непонятно размышляет вслух Ксенофонтов, почесывая висок.

- К примеру, к нашему представителю может обратиться какой-нибудь американец, симпатизирующий нашей стране или обиженный на своих, с важными конфиденциальными сведениями. Такие случаи нередки, что у нас, что у них, - пояснил оперативник на вопросительный взгляд начальника.

- И что сообщим? От кого сведения? А если потребуются доказательства? - сомневается хозяин кабинета.

- Сведения получены от неизвестного лица без всяких условий, на словах, поэтому никаких документальных подтверждений нет. Мы с тобой в ближайшие месяцы за границей не были, поэтому получатель информации может быть с какого-нибудь нашего завода, имеющий возможность выезжать за рубеж, - фонтанирует идеями Петр Петрович.

- А если Андропов захочет найти этого инициативника или встретиться с нашим получателем информации от того? - скептически смотрит Романов.

- Да, это проблема! - соглашается Петр Петрович. - Показать не кого! Анонимное письмо тоже не подойдет. Возможности комитета позволяют вычислить автора письма, время и место написания.

- Ладно, времени уже нет на фантазии. Попробую обойтись без деталей получения информации. Со мной ничего не сделают, а тебя наверняка будут допрашивать, - размышляет Григорий Васильевич вслух. - Может, не придется ничего сообщать. Как разговор сложится?

- Анонимное письмо можно будет подготовить позднее. Может Соловьева задействовать? А сегодня можно сообщить о предателях, указанных в записках. Пусть проверяют достоверность. Все равно надо что-то делать с предателями, - предлагает Ксенофонтов.

Романов задумчиво кивает:

- Кого там упоминал Сергей?

- Калугин, Кулик, Пигузов, Толкачев, Резун, Гордиевский - из КГБ. Шевченко, Яковлев и Огородник из МИДа. Поляков - из ГРУ, - по памяти перечисляет Петр Петрович.

Романов удивленно смотрит на обладателя феноменальной памяти.

- Руки чешутся удавить гадов, - поясняет старый оперативник.

- Наверное, Калугина и этого … Яковлева, следует исключить пока из списка. В настоящее время они возможно еще не скурвились. Потом и ими займемся, - предлагает Григорий Васильевич. - Запиши своей рукой.

Ксенофонтов в сомнении пожимает плечами и составляет список.

- Ну, здравствуй еще раз! - слегка улыбается Андропов, протягивая руку.

- Здравствуй, Юрий Владимирович, - отзывается Романов. - Прошу, - показывает рукой на маленький столик у стены с двумя креслами. - Чай, кофе или вина? - предлагает, зная, что гость мучается почками, и крепкое спиртное не употребляет.

- Чаем обойдемся, - отмахивается гость.

Григорий Васильевич кивает головой застывшему у дверей помощнику. В кабинет вкатывает сервировочный столик полная женщина в летах в белом фартуке и расставляет перед мужчинами чашки, вазочки с печеньями, сушками, пирожными и разливает чай. Мужчины терпеливо ждут, присматриваясь, друг к другу. Пожелав «Приятного аппетита!» с улыбкой, официантка из кремлевского буфета удалилась.

Григорий Васильевич бросил в чашку два кусочка быстрорастворимого сахара и, помешивая ложечкой, вопросительно посмотрел на гостя. (Инициатору встречи начинать разговор).

- Войну часто вспоминаю, - признался Председатель КГБ, не глядя на хозяина кабинета и тоже размешивая сахар. - Сколько пришлось вынести и пережить! Мы ведь недалеко друг от друга были - ты на Ленинградском, я на Карельском фронте!

«Нащупывает точки соприкосновения? Предлагает сближение или расслабляет? - гадает Романов.

- Бывает тоже, накатывает. Вон недавно проезжал места, по которым топал в отступлении в сорок первом и окопы копал, так ничего знакомого не признал. Даже своей траншеи не осталось. Расстроился почему-то, - грустно улыбнулся. - Вот уйдем мы и придут на наши места молодые, не знающие, что такое война, смерть, голод, холод, лишения…

Мужчины помолчали думая каждый о своем.

- Ты из-за молодости зарубил кандидатуру Горбачева? - сверкнул стеклами очков Андропов.

- Сколько раз предлагал тебе встретиться и побеседовать накануне Политбюро, - упрекнул Григорий Васильевич собеседника. - Хотел объяснить свою позицию, чтобы для тебя это не стало неожиданностью.

- Так ты знал, что Михаил Сергеевич …? - удивился Юрий Владимирович.

«Осторожничает Андропов. Знает наверняка, что кабинет защищен от прослушивания и все равно не говорит конкретно. Опасается!» - отметил Романов. «Или для его службы наша защита - тьфу?» - теперь пугается сам.

- Знал, - отмахивается.

- Чем же он тебе не понравился? Молодой, инициативный, грамотный. Только из-за молодости и отсутствия опыта? - чуть поморщился Андропов.

Григорий Васильевич задумался над ответом, вспоминая все сведения, которые сумел собрать сам или получил от Соловьева.

- Нет. Не это главное. Конечно, в руководстве не помешают молодые грамотные образованные специалисты. Михаил Сергеевич вроде бы подходит под эти критерии, но скользкий он какой-то. Мне кажется, что у него нет стержня и принципов. Всем он хочет нравиться - начальникам и подчиненным, всем угодить. И это ему удается! Вот, что удивительно. А такого быть не должно. Невозможно усидеть на двух стульях. Секретарем ЦК должен быть не просто хороший парень, устраивающий всех, которым легко управлять и направлять, но и обладающий другими качествами, - попытался объяснить доходчиво свои мысли.