Сергей Савелов - Шанс. Выполнение замысла. Книга 3.

- А Храм ты часто посещал? Откуда ты знаешь про ритуалы, слова обращения к Богу, про монастырь, о схимниках и их облачении? Кто у тебя родители? - пытливо вглядывается в меня.

- Родители простые и тут не причем. В церковь ходил несколько раз с ребятами ради любопытства и в Пасху по традиции. Больше о религии читал или в фильмах видел. У меня много песен, которые заставляют задуматься о моих знаниях и чувствах. Сам объясняю их создание образным мышлением. С религиозной точки зрения - это можно объявить божественным провидением, наверное, - пытаюсь объяснить старику.

Некоторое время он молчит, думая о чем-то. Потом поднимает голову.

- Необычный ты юноша. Не встречал еще подобных ребят, с убеждениями в столь юном возрасте, - признается. - Ты не отворачивайся от церкви. Церковь, это не только здание с образами и священниками, а и люди, паства, которая ищет утешение и поддержку. Ты, сильный духом, поддержи слабых. Бог - есть добро! Верю, что придет время, и ты сам придешь в Храм Божий и к Богу. И не оставляй свое творчество, не растеряй попусту Дар Божий! - наставляет.

Замолкает, о чем-то задумавшись.

- Послушай, пожалуйста, наш хор. Может, чего поправишь, - просит. - Сестра Евгения так предлагала, - поясняет.

Обреченно киваю. Чем я могу помочь и подсказать почти профессионалам? Не понимаю. Неожиданно хочется задать вопрос этому священнику. Поднимаю голову и встречаюсь глазами с ним.

- Скажите, что говорит наша религия о человеческой памяти? - спрашиваю.

Отец Стефан изумленно смотрит на меня.

- Ну и вопросы тебя интересуют! Почему ты так спрашиваешь? Это очень сложный вопрос и на него, боюсь, нет однозначного ответа, - смотрит на меня вопросительно.

- Мне порой кажется, что отдельные слова песен или мелодии я уже когда-то слышал и просто повторяю, - сообщаю.

Священник кивает, задумывается и медленно начинает объяснять:

- Душа считается троичной и делится на разум, волю и чувства. Но есть еще силы или органы души - память, внимание и воображение. Последние относятся к временным силам. Память - это соотношение с прошлым. Внимание - с настоящим. Воображение - с будущим. Память - есть отложение событий или знаний из прошлого. Душа вечна, значит и память, как один из ее органов тоже.

Есть еще понятие в православии - смертная память. Когда человеческая оболочка умирает, душа, а с ней память несет все грехи или праведность бывшей человеческой жизни на Божий суд. Тот, кто всегда помнит о смертной памяти, более чист душой…

Слушаю умного священника и не понимаю. Вернее понимаю, что ничего не получу ценного от его религиозной казуистики и не пойму. Единственное, что вынес из его объяснений - душа, а значит и память бессмертны. Более понятны в моем случае религиозные каноны из индуизма и других религий, принимающие реинкарнацию (переселение душ).

Отец Стефан замолкает, заметив, что я погружен в свои мысли и не слушаю его.

- Простите Отче, задумался, - винюсь. - Мне кажется, в ваших словах и утверждениях есть много спорных моментов, которые мне надо обдумать. Вижу, что это довольно сложный вопрос, который за несколько минут, а может и часов не обговорить, а меня ждут, - киваю на девчонок и вижу, что Дилька уже сидит на лавочке и болтает ногами, вертя головой во все стороны. - Пойдемте, послушаем Ваших хористок, предлагаю.

Кивнув головой и удивленно посматривая на меня, священник неторопливо двинулся к группе женщин в закутке.

- Сестры, познакомьтесь - Сережа Соловьев. Автор тех богоугодных песен, что вам так пришлись по душе. Он любезно согласился послушать ваше исполнение и если надо поправить, - сообщил торжественно.

Я даже почувствовал неловкость под взглядами женщин. Некоторые кивнули мне головой, некоторые зашушукались.

- Здравствуйте, - проявляю вежливость.

Хористки вразнобой ответили. После некоторого обсуждения дебелая тетка в сером платке затянула красивым молодым голосом:

Жду тебя напрасно я и в метель и в дождь…

Несколько голосов подхватывают следующую строчку. Отмечаю, что женщины поют очень красиво, переплетаясь голосами. Сразу чувствуется спетый коллектив. К тому же в церкви очень хорошая акустика, что значительно усиливает впечатление от песни до мурашек по коже. Замечаю некоторые неточности при исполнении мотива по сравнению с пением Бичевской.

- Очень хорошо! - хвалю искренне. - Но некоторые моменты я бы спел по-другому. Давайте я вам напою. Вы поймете, о чем говорю и потом примете решение, какой вариант принять, - предлагаю.

- Некоторые женщины согласно кивнули, другие смотрели недоверчиво и скептически, как на сопливого критика.

Не обращая внимания на скептиков, повторяю песню, стараясь воспроизвести все интонации Жанны. Слышу, как под куполом мечется эхо моего голоса.

Так же повторяем со второй песней.

При расставании сестренки подходят за благословением к отцу Стефану. Я уклоняюсь от этого ритуала и просто прощаюсь. Замечаю, что он крестит нас вслед.

По дороге домой Гулька интересуется:

- О чем вы так долго и оживленно беседовали с батюшкой? Зачем он тебя приглашал?

- Сам не понял, - вспоминаю моменты встречи: - Вероятно, хотел познакомиться и выяснить мое отношение к религии. Интересовался процессом создания песен. Объявил это божьим помыслом. Предлагал креститься. Предсказал, что как только повзрослею, то сам приду в церковь, а не под конвоем двух очаровательных девчонок. (Смеюсь).

Дилька с готовностью подхватывает смех и заливается, а потом серьезно объясняет сестре:

- Потому что Сережа умный. Вот почему тот старый дяденька так долго с ним разговаривал. А еще Сережа красиво пел. Лучше, чем те тетки.

- Вот! - заявляю, - устами младенца…

И смеюсь. Гулька улыбается, глядя на нас и плотнее прижимается к моему плечу.

Вернувшись, застали Дарию Мирзоевну и Дмитрия, пришедших с работы. Дильку, порывающуюся поделиться впечатлениями прогнали переодеваться и мыть руки. Гулька, поцеловавшись с матерью и многозначительно взглянув на меня, отправилась следом.

- Я так и поняла, что Сережа приехал наконец-то, когда увидела торт и прочее. Здравствуй Сережа! Здравствуй дорогой. Спасибо за цветы, - благодарно целует в щеку.

- Здравствуйте! - здороваюсь со всеми.

Дмитрий кивает мне молча головой.

- Проходи, пожалуйста, на кухню, скоро ужинать будем, - сообщает хозяйка и уходит в комнаты.

- Ты это…. Не держи зла. Извини, … в общем, за тот разговор, - запинаетсяДмитрий, протягивая руку. - Переживаю я за сестер, - поясняет.

- Понимаю я все, - и пожимаю его ладонь.

- Ты присаживайся, куда хочешь, - предлагает. - Как съездил в Ленинград? интересуется. - Гулька уж больно переживала, - сообщает.

Усаживаюсь на СВОЕ уже место и отвечаю: