Сергей Савелов - Шанс. Выполнение замысла. Книга 3.

- Нормально. Только предложили перевестись туда на учебу. Отказаться не мог. На днях поеду.

От неожиданности он плюхнулся на стул.

- А как же …? Гулька знает?

- Будем встречаться на каникулах, писать и перезваниваться, - пожимаю плечами. - Вроде приняла новость нормально.

- Ага, а ночью будет носом шмыгать, - бурчит.

- А что делать? - взрываюсь я.

Надоело самому переживать за других. Мне бы кто посочувствовал! Понимаю, что неправ и извиняюсь за несдержанность.

Тут залетает на кухню Дилька, умытая и причесанная и, стянув из вазочки конфету, лезет к брату. Притянув его голову, что-то шепчет восторженно ему в ухо, кося черным глазом на меня. Доносится: … мороженое, … Сережа, … Москва, … поезд, … карусели, … джинсы, … туфельки.

- Вот! - довольная завершает и таращит на него глаза

Дмитрий сидит вторично ошарашенный с вытянутым лицом, но переспросить не успевает, так как на кухню входит хозяйка, а за ее спиной маячит Гулька.

- Сережа, можешь сходить помыть руки, и будем чай пить, - сообщает Дария Мирзоевна.

- Я ему кофе приготовлю, - вклинивается подружка и мимоходом касается губами моей щеки.

- Боюсь я их отпускать одних в Москву, - признается мать, когда я вновь усаживаюсь за столом. - Думаю, ты знаешь, что делаешь, - добавляет, глядя на меня.

Киваю.

- Вот, что! - решает. - Здесь мы все уже не помещаемся. Давайте накроем стол в комнате. Дима, разверни там стол.

Когда все расположились в гостиной за большим столом, Дария Мирзоевна продолжила:

- Придется завтра с обеда отпрашиваться, чтобы собрать девчонок в дорогу. Как с билетами туда и обратно?

- Здесь есть знакомства, - намекаю, - а там по приезду, как всегда, сразу берем на вечерний поезд назад. Вы решите со всем, что вам необходимо из продуктов, одежды и обуви на осень. О деньгах не переживайте. Там предложу свою новую песню.

- Переживаю я о них и надеюсь на тебя, - повторяет.

- На вокзалах и в поезде я не допущу ничего. По Москве будем перемещаться на такси, думаю. А в парке аттракционов предполагаю, будет полно детей с родителями и там им ничего не грозит. Решу свои дела и заеду за ними, - уверенно выдаю весь расклад.

- Джинсы я бы мог и сам купить, - бурчит Дмитрий, но без уверенности.

- Тебе не только джинсы нужны, - напоминает Гуля.

Догадываюсь, что Дмитрий, как и большинство из нас не любит ходить за покупками, поэтому не встреваю, а смакую, приготовленный подружкой кофе.

Воспользовавшись паузой, Гуля просит:

- Сережа, спой, пожалуйста, те религиозные песни. Маме интересно.

Киваю и, выпрямившись, исполняю «Солнце истины» и «Господи, помилуй». По окончании все дружно захлопали.

- Как ты так тонко чувствуешь и слова точные подбираешь? - удивляется хозяйка, со слезами на глазах.

- Слышала бы ты, как Сережа в Храме пел! Там такой звук чистый! Даже отец Стефан прослезился, - сообщает Гулька. (А я и не заметил).

- Ты, наверное, не скажешь, кто и зачем тебя хочет видеть в Ленинграде? - интересуется Дария Мирзоевна.

- Из Обкома партии, - отвечаю без подробностей.

- Вот как? - удивляется хозяйка.

Вижу вытянутые от удивление лица. Только Дилька удивлена поведением взрослых.

- А какую песню ты повезешь в Москву? - смотрит она заинтересованно.

- Про одинокую женщину. Тетя, у которой поселюсь, живет одна. Вот представил, каково ей и получилась песня, - сообщаю и затягиваю «Женщина средних лет».

После некоторого возбуждения и восторгов Дария Мирзоевна поинтересовалась, качая головой:

- У нее и детей нет?

- Нет никого, кроме меня, - грустно шучу. - Поэтому радуется моему переезду.

- Еще спой, пожалуйста. Никогда такого не было, чтобы передо мной сидел настоящий поэт, - признается хозяйка.

- Недавно написал песню для своей школы для женского голоса по просьбе учительницы музыки и директора. Песня получилась от имени выпускницы, - сообщаю и пою «Школа номер восемь - я скучаю». Замечаю, что Гулька встает, подходит к плачущей матери и кладет ей руки на плечи. И у самой слезы в глазах.

- Потрясающе, - отмечает хозяйка, промокая платком глаза. - Неужели тебе так легко написать замечательную песню под заказ, - удивляется.

- Не всегда легко получается, а бывает слова с мелодией сами приходят при соответствующем настроении, - признаюсь.

Некоторое время все молчат, пока хозяйка не спохватывается:

- Ой, что это я! Совсем об ужине забыла. Мужиков-то наших надо кормить. Песнями сыт не будешь! Гуля, пойдем, поможешь мне. Стол убирать не будем, здесь и накроем.

Вышли с Дмитрием на лестницу для перекура.

- Здорово поешь! - отмечает, с удовольствием затягиваясь. - Ты … это … уезжаешь, но если понадобится моя помощь, скажи, - сообщает.

Москва.

Загрузились в поезд в соответствующее время. У меня настроение было замечательное. Паша днем при встрече был радостный. Утром звонила Евгения Сергеевна и интересовалась его состоянием. Отношения налаживаются! Не уверен, повлияла ли на это моя провокация, или это женская причуда, но Павел обрел надежду и работал над записью с воодушевлением.

Мы с Гулькой были в джинсовых костюмах и выглядели иностранцами на фоне остальных пассажиров. С нами в купе оказался дедок, который ехал к внуку армию в Подмосковье. Дилька захотела ехать на верхней полке и никакие доводы ее не убеждали. Закинул ее наверх. Она посидела, посмотрела вниз и запросилась назад.

Получил три комплекта белья, два отдал Гульке, а свой попытался заправить. Сзади по плечу постучали. Оборачиваюсь - Гулька снисходительно улыбается. Забирает комплект с бельем, отстраняет меня и начинает заправлять МНЕ койку. Не привык, чтобы за мной ухаживали и заботились.

- Балуешь ты меня, - бурчу, усаживаясь на Дилькину полку, но довольный в душе.

Диля вечером быстро уснула, и ничего ей не мешало, ни стук колес, ни тряска вагона, ни «базар» в других купе, ни крики пассажиров при высадке и посадке. Зато мы с Гулькой возились половину ночи на моей полке. И нам тоже почти ничего не мешало. Исследовал все ее тело, наконец, добравшись до самых укромных мест. Но до оргазма не дошло, поэтому на весь следующий день был обеспечен «звенящими» яйцами. Под нами все время кряхтел и кашлял дедок, а по проходу то и дело шастали пассажиры. Гулька же постоянно свешивалась вниз, посматривая на спящую сестру. Нацеловались до распухших губ.

Утром возник конфликт в очереди в туалет. Сестры пошли переодеваться и умываться, а я остался, рассчитывая все это сделать на вокзале. Прибежала испуганная Дилька и позвала меня. Оказалась, что моя подружка приглянулась поддатому толстяку. Дождавшись, пока они останутся втроем, тот начал оказывать симпатичной девчонке знаки внимания, пытаясь обнять или прижать. Увидев меня, только насмешливо хмыкнул. Поманил его за собой в тамбур. Снисходительно улыбаясь, бугай шагнул за мной. Развернулся и, дождавшись закрытия двери, без слов левой пробил по печени. Несмотря на толстый слой жира, достал хорошо. Жирдяй сложился и улегся на заплеванный пол. Постоял, но, не дождавшись внятных звуков, вышел к испуганным девчонкам. Пока они находились в туалете, стоял перед дверью. Любвеобильный толстяк так и не появился.