Алексей Гришин - Путь офицера [СИ]

— Разрешите предложение, господин майор, — обратился Жан.

— Ну что еще? — В голосе командира сквозило откровенное недовольство.

— Предлагаю все же скорректировать планы боевой подготовки, по крайней мере на ближайшие три месяца, сделав упор на отработку отражения штурма и попытки прорыва вглубь страны. А также пополнить запасы продовольствия и вооружений.

Комендант надолго замолчал. Не припишут ли ему самому обвинение в провокации, если начнет активно завозить припасы? Деньги есть, они выделены аж на год, но обычно тратились постепенно, по мере необходимости. С другой стороны, мальчишка прав. Если соседи решат все же атаковать здесь, то малыми силами не ограничатся, корпус пойдет, как минимум, и удержать крепость будет трудно, вернее практически невозможно.

— Лейтенант, Ваше мнение?

— Наверное, лучше получить по шее от начальства, чем пулю от кастильцев, — пожал плечами де Фье.

— Тогда изменение планов на Вас. И лично займитесь пополнением запасов, поставьте задачи артиллеристам и проинспектируйте санитаров. А то солдаты в крепости здоровые, как бы не разучились наши коновалы бинтовать и штопать.

С этого дня жизнь солдатская, и до того в Сен-Беа нелегкая, превратилась и вовсе в подобие каторги. Ну да, снизилось количество патрулирований, но тренировки на стенах, отработка вылазок и противопожарная подготовка велись, казалось, бесконечно.

А в середине июля кастильцы под тем же предлогом ремонта дороги и мостов и вовсе закрыли границу. Вообще это было обычным делом — такие ремонты проводились раз в четыре пять лет, только вот в сочетании с другой информацией это настораживало. Кроме этого, была отмечена возросшая активность соседей по патрулированию пограничья. Обычно для контрабандистов не составляло проблемы обойти патрульные группы как одной, так и другой стороны. Но в этот раз галлийские контрабандисты, которых в Сен-Беа знали и не трогали как мелкую шкоду, стали исчезать. С другой стороны, полностью прекратились переходы контрабандистов кастильских.

Потому и приказал де Баон, наплевав на строжайший запрет, начать разведку сопредельной территории. Только дело это стало практически безнадежным — все направления перехода через границу оказались перекрытыми. Полностью. Даже знаменитая клиссонская подготовка оказалась ну не то, чтобы бесполезна. Просто неудача слишком вероятна и стоила бы слишком дорого. А как же! Убитые, или не дай Бог захваченные на чужой территории военнослужащие — это голубая мечта всех дипломатов. От такого скандала королям отмыться невозможно, а уж исполнителям тем более.

Но, видно, воинская удача в этот раз оказалась на стороне Галлии. В конце июля через границу из Кастилии даже не перебрались, буквально переползли три человека. Израненные, избитые, изможденные. Двое взрослых мужчин и мальчишка лет двенадцати смогли спуститься с гор на дорогу около таможенного поста, но больше сил у них не было. Потребовалась повозка, чтобы доставить их в крепость, особенно плох был парень, которого санитары переодели, уложили в постель и запретили беспокоить по крайней мере сутки.

А мужчин комендант и де Фье забрали к себе. Опрошенные раздельно, они дали абсолютно одинаковые показания и показания эти не радовали.

Перебежчики, или, точнее, переползатели, оказались цыганами, единственными выжившими из табора, что попытался проехать в сторону Тулузы. Кастильцы убили всех. Мужчин и женщин, стариков и детей. Эти трое вырвались случайно. Подробности рассказывали спокойно, даже отрешенно — сил на горе уже не было.

Получалось, что, намертво, перекрыв границу, соседи не озаботились перекрытием дороги со, стороны тыла, и табор спокойно, въехал в строящийся палаточный лагерь. Вот, тут-то все и началось. Цыган заставили выкопать яму, поставили на краю и закололи бапинетами. Бедняги пытались бежать, но, куда там, — на них устроили загонную охоту. В общем, потешили себя кастильцы спортивным развлечением

Вырваться смогла, группа акробатов, что, выступали в деревнях и городах, радовали публику и приносили в родной табор заработанные честным путем деньги. Профессиональная ловкость помогла увернуться от оружия и спуститься по, скале с обратным уклоном, куда не доставали клинки и не долетали пули. На пальцах, хватаясь за мелкие выступы и трещины, под смертные крики близких и азартные вопли разудалых кастильских солдат. Двое сорвались и разбились, троим, повезло.

На следующее утро, Жан навестил мальчишку, принес леденцы, которые славно, получались у жены трактирщика. Тот уже немного, пришел в себя и попросил помочь сесть на кровати. Сержант подложил ему под спину побольше подушек, подтянул к изголовью, усадил. В этот момент из разреза рубашки больного показался висящий на цепочке медальон. Простенький такой медный медальон с вензелем из букв S и Р, родной брат того, что, в свое время носил некий Крис, что пытался опозорить и убить юного, графа Амьенского, а когда был схвачен, перегрыз себе вены на руках. Тогда Жан забрал медальон и сейчас тот лежал среди его вещей. А у мальчика, значит, такой же.

— Как тебя зовут, парень?

— Шарль-Сезар! — ого, таким тоном представляется, словно, наследный принц.

— Странное имя для цыгана, больше какому дворянину подходит. Знавал я двоих друзей, дворян, так вот, одного звали Шарлем, другого. Сезаром. А ты один вроде как их обоих стоишь.

— А может я и не цыган, может я и есть дворянин?

Ну, по спеси может и так, но вот ауры дворянской у тебя нет, подумал Жан. Только ведь не скажешь этого, если один во всем мире эти ауры видеть можешь. Хотя…

— Разумеется, ты дворянин и я дворянин, только, скотных дворов. Или постоялых, как тебе больше нравится. Ой, только, не злись, тебе сейчас вредно. А лучше колдани чего-нибудь. Я эту магию знаешь как люблю, ну что Вам, Ваша Милость, жалко что ли?

— Не могу я, — буркнул мальчик, — и отец мой не может, а мы из древнего, рода. Виконт де Сент-Пуант, к Вашим услугам!

И вот тут уже ноги подкосились у самого Жана. В своей новой жизни он встречал тезок и Портоса, и Планше, и Гримо. Несколько, дней даже сам звался д'Артаньяном, но встретить реального героя «Трех мушкетеров»… Ну, здравствуйте, граф Рошфор, человек из Менга… Если не врете, конечно..

— И какой же черт целого виконта занес к цыганам? У них в кибитке что, мягче и теплее, чем на перине в замке? Парень, ты всерьез думаешь, что тебе кто-нибудь поверит?

— Знаю, что не поверят. Только это правда, вот. Мама умерла при родах. Отец на другой женился. Он часто уезжал, не знаю зачем, но четыре года назад сказал, что уезжает последний раз, и пропал… Год от него, только письма приходили, а потом перестали. А мачеха сказала, что отец нас бросил, а я у нее теперь нахлебник. И в замке такое началось… Сплошные балы, веселье, только мне-то что с того веселья — все перепьются, передерутся… и так каждый день, каждую ночь… Вот я с цыганами и сбежал, три года с ними кочевал. Она, думаю, рада была.