Семён Афанасьев - Доктор. Заново

— Логично, — и он снова погружается в какие-то мысли.

Я наводил о нём справки перед тем, как пойти в больницу первый раз. 45-лет, при этом не до конца зачерствел и не пропитался цинизмом на своей работе. В городе — я прошерстил форумы в интернете — он пользуется репутацией неравнодушного неплохого специалиста. Не боящегося ни ответственности, ни работы. По крайней мере, благодарности ему на форумах встречаются регулярно. И на форуме неотложки, и на форумах пациентов, и на форумах поиска врачей.

Разведён, живёт один, практически не употребляет алкоголь, пашет, как все в неотложке. То есть каторжно. При этом, местами излучает какую-то непосредственность, которую не ожидаешь от мужика среднего возраста. Похоже, он действительно искренне живёт работой. Такое бывает. Я в свои 16 искренне хочу верить, что не все главврачи — функционеры и барыги.

Потому частично нарушаю собственные намерения и «делаю шаг навстречу»:

— Вы прикидывали, как можно использовать меня для улучшения качества Вашей работы? И для решения задач типа моего деда, когда Ваших традиционных медицинских ресурсов не достаточно?

— Была такая мысль, чего уж, — выдыхает он, — но скорее даже не это. Я хотел понять физику и химию процесса, говоря твоим языком. Сейчас объясню. Что ты любишь делать больше всего?

— Плавать. Под водой.

— Ты хорошо плаваешь?

— Кандидат в члены сборной, — он об этом не мог знать.

— Даже так… Ну вот представь, что ты встретил человека, который дышит под водой и при плавании не делает разницы — вода или воздух. Ты бы заинтересовался?

— Кажется, я Вас понял. Заинтересовался бы, я же ЛЮБЛЮ плавать. При отсутствии барьеров, я бы из нормального духа творческой неудовлетворённости попытался бы выяснить об этом человеке всё. Единственный момент — насколько б у меня возникло желание свой академический интерес трансформировать в прикладные моменты. В нашем с Вами случае — насколько меня можно использовать практически. Боюсь, что такая идея — автомобиль без мотора. По целому ряду причин.

— Да понятно… Начнём с того, что твоё «шаманство» — потенциальный конфликт с действующим законодательством. Хотя сама идея, конечно, соблазнительная…

— Мне есть что Вам предложить.

— ?

— Слона надо есть по частям, давайте начнём с малого. Если я правильно понимаю ваш алгоритм работы (не Вас лично, а вообще), то он выглядит так: первое — диагностика, «что не так?». Второе — поиск причин, почему так случилось. Третье — подбор вариантов, как откорректировать то, что не так. Четвёртое — запуск корректирующих инструментов. Пятое: контроль изменения состояния.

— ну, в определённом приближении, где-то можно сказать и так.

— Так давайте оговорим правила коммуникации и начнём с диагностики. Моё условие: никаких авралов. Вы, на Ваше усмотрение, можете подключать меня к тем случаям, когда Вы не можете установить причинно-следственные связи, а время не критично. То есть, когда можно предупредить меня заранее, и когда день-два ожидания никак пациенту не повредят. Это возможно?

— Ну, у нас своя специфика, но такое вполне возможно. Да, такие случаи возможны.

(Чёрт, да. Он же из неотложки)

— Давайте попробуем, если у Вас сложный случай и нужен неспециалист более высокой квалификации (это сразу не ко мне), апросто незашореный взгляд со стороны — я подъеду по возможности и поучаствую взглядом со стороны? В течение месяца моё предложение в силе.

Повисает пауза, я поясняю:

— Вы — очень увлекающийся человек. И лично моё мнение: Вы, как врач, на своём месте. Не сочтите за комплимент, это скорее оценка человека, столкнувшегося с Вами на Вашем профессиональном поле. Но я — всего лишь 16-летний пацан. Медицина — очень законодательно регламентированная отрасль. Нам с Вами нужны проблемы?

Вы бы не доросли до этой должности, если бы не умели отстраняться от проблем и смотреть на ситуации со стороны. Подумайте, как может выглядеть ситуация, когда 16-летний пацан регулярно принимает участие в рабочих моментах лечебного учреждения. У нас же не Буркина Фасо.

Для начала, это со всех сторон незаконно. Одно дело — помочь лично человеку, которого я уважаю. В частной ситуации, касающейся только нас двоих.

Другое дело — регулярное несоответствие, переходящее в нарушение действующего законодательства. В этом я категорически не участвую.

— Да. Ты прав. Конечно. — Он опять «загрузился» на минуту, — ну так тому и быть. Интерес мой ты более чем удовлетворил — академическую и клиническую его части. О практическом сотрудничестве не может быть и речи — тут я с тобой полностью согласен. Но и от совета в определённой ситуации я не откажусь. Если ситуация будет складываться так, чтоб всех это устраивало. И я всё время забываю, что ты — всего лишь 16-летний подросток, выглядишь старше. А когда говоришь — возникает очень сильный контраст между тем, сколько тебе лет, и тем, как ты общаешься.

Возможно, мне не следовало соглашаться, но отказываться от посильной социальной ответственности — неправильно, для общества это путь в никуда.

Рефлексы должны быть не только у личности, а и у общества. Если у общества нет рефлекса социальной ответственности — оно обречено. При любой атаке извне.

Тут это никому не очевидно, поскольку у этого общества нет внешнего врага.

Этому обществу чертовски повезло, что у него нет внешнего врага.

Оно искренне верит, что вершина эволюции — человек.

Они просто не бывали в других местах.

В секции бокса — как в казино при игре на повышение.

После нескольких часов подряд у зеркала и на снарядах «вне графика», с разрешения Сергеевича, я ещё в начале недели показал ему весь стандартный арсенал «молодого бойца», после которого новичков обычно начинают выпускать в ринг на обусловленные спарринги.

Наверное, если учиться копированием, как все, на это действительно уходит несколько недель и дольше. Но если копировать не мышечную последовательность, а волновую проекцию, то время сокращается в десятки раз.

Плюс — мне не нужно время для наработки рефлекса и автоматизма. Их «записываю» напрямую принудительно.

Когда, спросив разрешение, я несколько часов наблюдал за тренировками и боями «продвинутой» группы, Сергеевич под весёлое ржание назвал меня теоретиком. Однако разрешил и посмотреть, и занять угол зала для тренировки вне моего графика.

Я поржал вместе со всеми, но наблюдать продолжил.

В обусловленных спаррингах, куда чуть позже допустили и меня, он вначале перестал веселиться. Потом, меняя по очереди мне партнёров и оговоренный рисунок боя, вообще впал в какое-то возбуждение.

После тренировки, сказал прийти на следующий день вне графика в мастерскую группу, кое-что проверить.