Дмитрий Соловей - Вернуться или вернуть? [СИ]

Постепенно дорога становилась лучше. Только возле новостроек было намешано море грязи, но до улицы Мира, которая в этом времени называлась Екатерининская, мы дошли по приличной булыжной мостовой. И потом двигались по относительно чистым участкам. Где застрял купец с телегой, я примерно понял, но все равно не ожидал, что так резко приличная дорога может смениться грязным месивом. Буквально метрах в двух от брусчатки, рядом с чьим-то забором, телега и застряла.

— По миру пустили, ироды окаянные! — голосил батька так, что слышно было издалека. Зрителей набралось уже прилично, кто-то, похоже, пытался помочь вытянуть телегу. Перепачканные с ног до головы "помощники" делились впечатлениями.

— Чего купец так надрывается-то? — поинтересовался Серега.

— Предполагаю, что кто-то из добровольных помощников успел что-то спереть с телеги, — ответил я, прикидывая, как самому не увязнуть в грязи вместе с телегой.

— Микола, сынку! — обрадовался родитель, заприметив меня, и начал живописать свои приключения.

Рассказа хватило до того момента, как пришел Ничипор с грузчиками. Коня к тому времени уже выпрягли и начали распределять груз. Мы с Серегой прихватили один на двоих мешок с чем-то сыпучим и поволокли домой.

— Телегу вытаскивать не будут, — вводил я Серегу в курс дела. — Если, конечно, дожди прекратятся и подсохнет, то попробуют, а так она до конца весны будет здесь стоять.

— Вполне возможно, — согласился Сергей. — Надо же, колес даже не видно.

— Чернозем, чтоб его! — Отер я со лба пот и ухватился удобнее за мешок.

Нам ещё повезло, что к самой телеге не пришлось подходить. Снимать груз поручили Ничипору. Вот он почти по пояс в грязи стоял, перекидывая товар грузчиком. Папенька Николая, убедившись, что все в целости, прихватив какую-то коробку, припустил следом за грузчиками. Что-то из товаров навесили на спину коню и в целом товар распределили. Теперь купец бдительно следил за нанятыми рабочими, продолжая дергать себя за бороду и вещать на всю округу о несчастной доле "бедного купца".

Наемных работников отпустили, как только мешки были занесены во двор. Затем мы дружно отмывались под навесом. Маруська предусмотрела такой вариант и заранее нагрела воды. Ещё и принесла для всех исподнее белье, высказывая Ивану Григорьевичу за то, что он столько времени в мокрых и грязных портках сидел. Погода уже не летняя, с утра прошёл дождь, и по ощущениям на улице было градусов пятнадцать-семнадцать тепла.

За всеми этими заботами и хлопотами личность Сергея не вызвала вопросов. Ужинали мы с Серегой снова вдвоем, потому что Иван Григорьевич занимался привезенным товаром. Конечно, он перехватил что-то из еды на летней кухне, но на неожиданного гостя не отвлекался и вопросов не задавал. А прислуга лишний раз попадаться на глаза раздраженному хозяину не спешила.

Спать я устроил Серегу на своей кровати. Узковата оказалась лежанка. Плюс комковатая перина, пышные подушки в засаленных наволочках и запах несвежего белья не добавляли комфорта. Но мы так вымотались за этот долгий день, что на такие детали не обращали внимания. Наконец появилась возможность обсудить ситуацию и подумать, как нам жить дальше.

— Серега, что ты помнишь по девятнадцатому веку? — задал я самый важный для нас вопрос.

— Как-то все поверхностно и без дат. Помню, что поезд с царской семьей взорвут. Когда, не знаю. Если насчет каких-то изобретений или научных открытий, то тоже мимо. Химию в школе я не любил. Физику тем более. Мне эти предметы для поступления на Худграф не требовались.

— Мда… попаданцы из нас никакие, — заметил я. — Истории этого периода не помним, няшек из своего времени не принесли. Единственный "рояль" — доставшееся мне тело с памятью бывшего владельца. Как жить-то?

— Я рисовать умею, — напомнил Серега.

— Я тоже на живописи после третьего курса специализировался, а толку? Меня эта живопись и в двадцатом веке не кормила. Когда перешел на компьютерную графику, вообще забыл, как кисти в руках держать.

— Может, что из великих открытий вспомним? — не сдавался Сергей. — Или в телефонах информацию поищем, пока они не разрядились?

По-партизански мы пробрались в подвал. Там уже дружно потрошили собственные телефоны, пытаясь отыскать в их памяти хоть что-то полезное.

— У меня только музыка, фото и игры, а у тебя? — поинтересовался я.

— Тоже музыка, — тяжело вздохнул Сергей. — Я немного на гитаре играю, — вспомнил он еще один полезный навык.

— Только мелодии с наших мобильников в этом времени совсем не в тему. Нужно что-то другое искать.

— Почему я в школе плохо химию учил? — тихо бормотал Сергей по пути в спальню.

Я задавался примерно тем же самым вопросом. Долго не мог уснуть, все прикидывал варианты. И ведь сколько я той литературы про попаданцев прочитал! Нет бы запомнить что-то полезное для себя! Помню только известный стёб писателей по поводу промежуточного патрона и автомата Калашникова.

Если разобраться, то пользы от знаний ещё не открытых химических элементов тоже нет. Не на той я ступеньке социальной лестницы, чтобы меня восприняли серьезно в научных кругах. Коленька даже гимназию не закончил. Хотя учиться в местных университетах и меня что-то не тянет. Там как раз студенты-революционеры активизировались.

Какое-то у нас неудачное попаданство получилось. Нет бы на полвека раньше, когда еще был запас времени, чтобы серьезно повлиять на историю. Через тридцать лет случится Октябрьская революция и к власти придут большевики. Но я понимаю, что не смогу предотвратить революцию. Даже если раздобуду оружие, перестреляю все большевистское руководство, это не изменит ситуацию в стране.

Дело ведь не в лидерах, а, как нас учили на политэкономии и научном коммунизме, в том, что "верхи уже не могут управлять по-старому, а низы не хотят жить по-старому". Революционная ситуация, чёрт её подери! Не смогу, не остановлю я эту массу пролетариата, недовольного своей жизнью.

Кстати, читал я фантастику про попаданцев в советские времена, где главный герой то Ельцина убивает, то Горбачева. Мол, нет человека, нет проблемы. Фигня полная. Не было бы Горбачева, нашёлся бы кто-то другой, кто выплыл бы на волне народного негодования. В СССР к середине восьмидесятых годов как раз была та ситуация, когда "низы не хотели, а верхи не могли". Вот и рванула страна как пороховая бочка.

Народовольцы, которые уже вовсю пропагандируют и занимаются террором, как раз тоже думают, что, убив царя, решат все проблемы. И ведь не объяснишь этим идиотам, что не в царе дело. Если менять, то всю систему в целом. Ленин потом этим и займется. И мы с Серегой даже с нашим знанием будущего ничего изменить не сможем. Значит, и дергаться не будем, а займемся бизнесом. Сколотим состояние и ближе к Первой мировой войне уедем куда-нибудь подальше: в Новую Зеландию, Австралию или другое место, где не будет революций. На этой мысли я окончательно успокоился и уснул.