Игорь Шенгальц - Ксенофоб

Не обошлось и без дальнейших потерь с нашей стороны. Еще двух дубликатов убили медведи, покромсав их тела на бефстроганов, четверо погибли чуть позже, когда в дело вступили чужие воробьи — летающие твари размером с кулак или даже меньше, но с тонким, невероятно острым клювом. Они кружили над головами гальванолюдей, выискивая момент для атаки, а потом камнем падали вниз, стараясь пробить клювами темя. Несколько раз у них это получалось, и дубликаты падали замертво, но потом мы применили тактику выжженного воздуха, почти опустошив баллоны огнеметов, но полностью уничтожив стаю воробьев.

Прибежал курьер от императора, который вместе с элитой остался в защищенной лаборатории под охраной отрядов дубликатов и риттеров. Оказывается, Костас тоже не терял времени даром и организовал небольшую вылазку в дальнюю часть дворца.

Ему несказанно повезло: там обнаружились и наследник императора, и мой сын, и другие дети, и няньки, целые и невредимые, только ужасно перепуганные происходящим во дворце. Зато я успокоился.

Мы спустились уже на километр, а пролом все углублялся и углублялся. И туман вокруг лишь сгущался. Меня окружали исключительно гальванические люди, даже посоветоваться не с кем. Я единственный из обычных людей, кто переносил воздействие «дыхания» без противогаза.

— Возвращаемся, — скомандовал я. — Но для начала установим заряды вот здесь и здесь, — указал я на нужные места.

Смысла исследовать пролом до конца я не видел. Даже если он в итоге приведет нас в новый чужой мир, что с того? Моя задача закрыть доступ с той стороны на эту, а динамит до сих пор отлично справлялся с такой задачей.

За спинами бахнуло, уши заложило, я довольно потряс головой.

Непосредственная угроза дворцу устранена в кратчайшие сроки, и в этом была большая доля моей личной заслуги.

Я — чертов спаситель короны!

Где памятник К. Б. Бреннеру на центральной площади города? Где приемы в мою честь, где хвалебные оды имперских поэтов, восхваляющие мои доблести? Вместо всего этого рутина и вновь рутина.

Кончится этот кризис, и я вновь вывалюсь за дворцовые пределы. Никто не любит держать рядом тех, кто много знает и, более того, дерзит.

К счастью, я и не хотел оставаться в центре событий. Нет. Меня ждут дела гораздо интереснее. Лишь бы все быстрее закончилось, и я смог бы вернуться домой.

Осталась лишь пара дел...

Все произошедшее за эти дни было прямой закономерностью, злой волей одного или нескольких индивидуумов. И как бы некоторые из них не пытались казаться невинными, я обязан был применить самые жесткие... даже жестокие методы дознания, дабы узнать правду.

— Задание выполнено, дворец снова ваш, червь уничтожен, пролом подорван и завален, всяческая враждебность подавлена, — лихо отрапортовал я императору, вернувшись в лабораторию.

Гальванические люди за моей спиной уже не выглядели как с иголочки. Пыль запачкала их одежду, на лицах некоторых появились синяки и порезы — они ведь обычные, хотя и чуть более совершенные люди, я вновь вынужден был это себе напомнить, и только эксперименты ученых, сначала заокеанских, а теперь, как оказалось, и наших отечественных, превратили их в отряд элитных солдат-убийц, универсальных бойцов, умеющих исправно исполнять приказы.

— Лихо вы, Бреннер. Я уж начал забывать, как вы умеете работать.

Конечно, век царской памяти недолог. Особенно на хорошие дела. Зато обиды высокие особы помнят вечно, взять тот пендель, к примеру...

— Нам повезло, ваше величество. Что-то явно пошло не по их плану. Такое ощущение, что в последний момент все разладилось и в итоге развалилось. Представьте только, что если бы все события последних суток произошли в один момент.

— И представлять не хочу, Бреннер. Что вы думаете по этому поводу?

— Мне нужно сделать одну вещь, которую делать я совершенно не желаю. Но и выбора у меня особого нет.

Император внимательно смотрел на меня, изучая, будто видел впервые.

— Вам нужна помощь?

— Нет, я сам должен это сделать.

— Что вам потребуется?

— Пустая комната, пара ассистентов-дубликатов, особый инструмент. И дядя Отто.

Костас, казалось, не удивился моему перечню. Возможно, он уже просчитал мои действия наперед, зная, что никуда я не денусь от засевшего в печенках чувства долга.

— Вы просите санкции на проведение допроса?

— Допроса с пристрастием высшей категории. Да. Я прошу.

— Вы — лицо неофициальное.

— Когда мне это мешало?

— Если вы будете действовать так же неофициально, то...

— В случае чего я заявлю, что это была моя личная инициатива. Ваше императорское величество не окажется к этому причастным.

— В таком случае я не могу ничего разрешить вам... как и запретить.

— Благодарю, ваше императорское величество.

— Все необходимое в пределах доступности. Я распоряжусь, чтобы комнату подготовили как можно скорее.

Я кивнул с каменным лицом и сел в кресло у стены. Вокруг суетливо сновали министерские порученцы. Кто-то из высших чинов уже отбыл из дворца, другие, в растерянности от всего произошедшего, еще оставались здесь.

Мимо меня прошествовал кардинал Дунстан. Я вежливо привстал и отвесил поклон. Кардинал милостиво кивнул мне и бросил мимоходом:

— Вы сумеете все понять, Бреннер, я в вас не ошибся...

Шанса уточнить, что он имеет в виду, Дунстан мне не оставил, удалившись из зала. Но, зная кардинала, я даже не стал пытаться проникнуть в сущность его размышлений. Он вполне мог планировать что-то на пять, а то и десять шагов вперед.

— Господин Бреннер... — Ко мне, хмурясь, подошел Макс Краузе.

У него были все причины для недовольства, ведь полиция проворонила все, что только можно. И теперь он просто должен был сомневаться во всех и каждом, а в первую очередь в себе самом. Император не любил неудачников, а Краузе представал сейчас именно в этой ипостаси. И то, что шефом полиции его назначили всего лишь неделю-две назад, нисколько не оправдывало его. Назвался груздем...

— Слушаю вас, шеф Краузе. — Я старался быть с ним предельно вежливым и корректным. Вполне могло статься, что новый шеф — отличный человек и руководитель, и, если даст ему судьба шанс развернуться, он избавит столицу от преступности. С другой стороны, даже сегодня никто не мешал ему проявить себя. Геройски погибнуть — тоже уметь надо!

— Мы познакомились сегодня при весьма неудачных обстоятельствах... — Он слегка замялся. — Но я хотел бы исправить ситуацию и прошу вас о доверительной беседе с глазу на глаз.

— Сейчас? Это невозможно при всем моем желании, — пожал я плечами. Поздно, слишком поздно, шеф Краузе, все уже решили без тебя. — Дело в том, что мне необходимо выполнить прямой приказ императора, и у меня совершенно нет времени на посторонние беседы.