Валерия Алексеева - Черный олеандр

— Алиса, ты только посмотри на нее!

— Вижу, вижу… Улыбается, как кошка, съевшая сметану!

— Вредные вы девчонки! Я просто подумала о том, как счастлива, что судьба свела нас. — Катерина взяла обеих подруг за руки и тепло улыбнулась, понимая — несмотря на смешки и подколки девушки прекрасно поняли ее, и испытывают к ней те же чувства.

Но вот обед подошел к концу. Доев последний кусочек десерта, Алиса посмотрела вдаль и мечтательно протянула:

— Злате бы такой десерт тоже очень понравился. У нас с ней вообще очень схожие вкусы. — И она посмотрела на Катерину странно-серьезным взглядом. Чувствуя, что подруга ждет от нее ответа, Катерина кивнула — так и не поняв, с чем согласилась. Алиса тем временем уже отвернулась и снова весело улыбалась.

Следующие несколько часов прогулок по достопримечательностям и просто красивым районам запомнился Катерине как время, сплошь заполненное невероятным, непрерывным восхищением — Тея умела выбирать. И когда она, усаживаясь за подругами в левитирующий экипаж, начала перечислять, какие места и в каком порядке они посетят следующими, обе девушки дружно застонали:

— Сжалься! Я не могу больше восхищаться! Мой мимимиметр взорвался, моя восхищалка полностью разряжена, а восторга в баках не осталось ни капли! Тея, мы же не последний день тут живем, хватит, давай уже вернемся в Академию, тихо поужинаем в привычном месте и обсудим хотя бы часть увиденного — потому что на обсуждение всего у нас уйдет не меньше недели!

На миг обиженно поджав губы, Тея клятвенно заверила, что они вернутся после только еще одного места, и направила экипаж в сторону Академии. А сама занялась кропотливым составлением маршрута следующей экскурсии.

До Академии они не доехали всего ничего — ворота уже можно было рассмотреть невооруженным взглядом. Но Тея остановила экипаж и позвала подруг выходить. Катерина осмотрелась — они стояли рядом с совсем незаметной дверью, похожей на черный вход в жилой дом. Но тут Тея спокойно открыла дверь и вошла. Девушками ничего не оставалось, кроме как последовать за ней.

Пройдя по извилистому, слабо освещенному коридору, они оказались в самом невероятном месте, в каком им когда-либо приходилось бывать. Можно было бы описать этот магазин привычной фразой «сувенирная лавка». Вот только по ассортименту эту лавку спокойно можно было считать королем и богом всех подобных заведений.

Раскрыв рты, девушки ходили от витрины к витрине. Самые невероятные диковинки были выставлены там — начиная просто изящными и мастерскими изделиями и заканчивая самыми удивительными амулетами и древними артефактами.

Потратив почти час на рассматривание экспонатов (язык просто не поворачивался называть их «товарами») девушки с сожалением направились к выходу, но Алиса вдруг шагнула в угол, к совсем небольшому шкафчику со стеклянными дверцами. Катерина приблизилась к ней, и увидела внутри небольшую статуэтку, видимо, вырезанную из камня, похожего на полосатый агат. Это была сидящая лисичка, обернувшая лапки пушистым хвостом. Благодаря искусной ли работе мастера или может его удивительному везению, полосы камня так удачно ложились на части тела животного, что лисичка казалась практически живой.

Алиса же прикипела глазами к этой фигурке, и отошла лишь несколько минут спустя, когда подруги уже устали ждать ее на улице. Выйдя, она посмотрела на Катерину — снова тем же странным, отстраненным взглядом, и произнесла — Злате бы ужасно понравилась эта лисичка, она словно живая. Она обожает лисичек.

От улыбки Алисы у Катерины чуть похолодело в животе, но она списала это на усталость и голод — и решила не обращать внимания.

Ужин прошел довольно тихо. Уставшие и переполненные впечатлениями девушки общались довольно вяло, явно начиная засыпать. Первой не выдержала Тея.

— Вы-то уже у себя, а мне еще добираться. Так что я пошла. Нет-нет, спасибо, Алиса, но я лучше переночую у себя. Я чувствую себя вполне уверенно, не беспокойтесь.

Обняв на прощание по очереди подруг, Тея медленно вышла. Алиса с Катериной тоже не долго выдержали — пожелав друг другу спокойной ночи без происшествий они разошлись по своим комнатам.

Но для Катерины пожелание не сработало. Казалось, стоило ей закрыть глаза — и на нее обрушивались ужасающие кошмары, от которых не помогала даже магия чудо-кровати. Просыпаясь на миг, Катерина выныривала из бездны ужасов, хватая воздух ртом и пытаясь остаться на поверхности — но все равно снова и снова погружалась в беспокойный, пугающий сон.

В этом сне, снова и снова, Катерина бежала к девушке с черными волосами, в длинном сером платье с отделкой нежно-зеленого цвета. Девушка шла по бесконечному коридору, тихо напевая, медленно переставляя ноги — но Катерина никак не могла приблизиться к ней, как не старалась. А в какой-то момент она замечала в руках девушки длинные стебли, увенчанные бутонами цветов. Раскрываясь, цветы оказывались с черными, как ночь, лепестками, а девушка, не ускоряя шага, аккуратно связывала их в венок и надевала себе на голову.

А затем венок словно оживал — он взлетал над головой девушки, и начинал высасывать из нее жизнь! Та бледнела и таяла на глазах — но не останавливалась, даже не замедляла шаг, и не переставала напевать странную, заунывную мелодию.

Девушка исчезала, а венок взрывался, словно фейерверк, заливая все вокруг ослепительными вспышками света, и Катерина на миг просыпалась — но лишь затем, чтобы снова провалиться в тот же самый, бесконечно повторяющийся сон…

И вдруг течение сна изменилось. Лишь только венок взлетел, девушка перестала петь. Она начала шептать что-то, но с каждым словом — все громче и громче. Катерина изо всех сил прислушалась и смогла разобрать — девушка повторяла лишь одно слово, снова и снова:

— Помоги. Помоги. Помоги!

На этот раз сон ушел без следа, и Катерина села в постели совершенно бодрая и проснувшаяся. От ужасного сна у нее вся кожа покрылась мурашками, ее била дрожь. А изнутри, из глубин ее души, откуда обычно исходили потоки магических сил, тянулась тонкая нить, натянутая, словно струна. Она трепетала и подрагивала, заставляя Катерину вставать с кровати и идти.

Настороженно, опасаясь непонятно чего, она приоткрыла дверь тихо, как мышка. И увидела спину Алисы, скрывающуюся во входной двери.

Ее длинные, черные локоны были распущены и плащом закрывали спину. А вверху, на голове девушки, Катерина увидела то, от чего ее сердце словно в миг обратилось лед…

Садовник не солгал — все цветы распустились. Вот только внутри нежно-голубых бутонов оказались черные цветки — черные, словно сама тьма. И венок, сплетенный из них, сейчас венчал голову уходящей в ночь Алисы…