Леонид Жирков - 1855-16-08

- В палатку, в палатку, к отцу Паисию, в сторону, в палатку ...

Санитары и двое музыкантов с угрюмыми лицами несли людей в палатку для перевязки, к полковому священнику для исповеди или в тень от повозок - бессознательных безнадежных. Паши было все равно кто перед ним, рядовой, офицер, иногда попадались турки, которых из человеколюбия, тоже несли на перевязку. Этих Паша немилосердно отправлял в сторону. Сначала свои, все другие потом.

Среди раненых оказалась татарская девочка. С испуганными глазами, она зажимала рану на левой ноге.

- Ох-х-х! Ведь говорено было! Мищенко! Ты кого принес?

- Татарска дивчина, Ваше благородие!

- Ну и зачем она?

- Так ить помрет! А с сибирской бригады баяли, скоро мол указ выйдет, волю дадут, а еще срок службы сделают в пять лет, ...

- Меньше глупости слушай.

- Никак нет, Ваше Благородие, не глупости.

- Но ты поспорь мне еще!

- Виноват!

- Так зачем татарска дивчина?

- Так как в чистую уволят и землю в Крыму дадут, будет мне женой. Файная девка.

- Так ты себе жену приглядел? - изумился врач.

- Так точно, Ваше благородие, - широкое, все в рябинках, с пышными усами, лицо Мищенко осветилось улыбкой.

- Ловок! Ничего не скажешь! Ну, тащи свою нареченную в палатку, посмотрим, что с ней.

* * *

Организованное сопротивление закончилось к семи вечера. Турки массами сдавались и только в нескольких местах продолжали звучать выстрелы. Самым крупным, был отряд засевший в Текие дервишей*. Около тысячи человек под командой самого Мегемета Ферик Паши. Примыкавшую к

Текие мечеть, турки не стали осквернять, и вооруженных людей в ней не было.

Еще несколько отрядов заперлись в отдельных домах, в башне ворот Дровяного базара, около трех тысяч спрятались в кяризах.

Сдаваться начали по мере того, как кончался порох, а к зданиям подвозили и устанавливали пушки. Дольше всех продержался Мегемет Ферик Паша. Он сдался лично Ларионову, поверив честному слову, что никаких обид ему и его людям чинить не будут.

* * *

Дым от пожаров поднимающийся над городом стал сливаться с вечерними сумерками. Солдаты, едва отошедшие от возбуждения, вынуждены были тушить дома, выносить раненых. Пленных аскеров загнали в портовые склады, офицеров определили в те самые кельи Текие дервишей, откуда вышли люди турецкого генерал-лейтенанта.

Уборку трупов, разбор завалов все, все оставили на завтра. Выставив охрану у пленных, запасов провианта в порту, пороховых складов. Войска вышли в поле на бивуаки. Артиллеристы Субботина, чистили свои пушки и гаубицы, торопясь покончить с этим малоприятным, но необходимым делом. Готовился ужин, солдаты сидели у костров, вспоминали боевые эпизоды. У некоторых рассказывали сказки, про Бову-королевича, храброго и умного солдата Ивана спасшего царя Петра от разбойников.

Казаки хоть и назначенные стоять в резерве, не утерпели и собрав три сотни охотников, приняли самое активное участие в штурме. Отстояв панихиду по убиенным, казаки делили добычу, а у костров сотни Корнеева, вовсю играла гармошка. Играли плясовую.

Всем, всем мальчик был доволен

Никакой нужды не знал

Всем, всем мальчик был доволен

Никакой нужды не знал

А теперь всё испытал

В Севастополе бывал

В чистом поле в синем море

Каждый день и каждый час

В чистом поле в синем море

Каждый день и каждый час

Генералы собрались в отдельной большой палатке. Для них нашлись столы, лавки, стулья. Первый тост подняли за Государя, второй за победу, третьим - коротко, стоя помянули погибших. Все сели за столы, принялись ужинать. Напряжение, которое держало людей в кулаке целый день, теперь отступало. Постепенно разговор стал общий. Ларионов просил Их превосходительства, чтобы непременно завтра ему подали, все списки убитых, раненных, отличившихся. Казачья песня, поднимала настроение, требовала выхода энергии.

Море Черное шумит

В кораблях огонь горит

Огонь тушим турок душим

Слава донским казакам

Огонь тушим турок душим

Слава донским казакам

Вспоминая погибших Жеркова и командира первой бригады третьей дивизии генерал-майора фон Леппа, Васильчиков, неожиданно произнес тост.

- Господа! Давайте выпьем за то, чтобы за нас никогда не пили третий раз!

Поняли его не сразу, но уяснив мысль, согласились, что не выпить за это нельзя.

А на бивуаке, продолжала заливаться гармошка, и хор голосов становился все более многочисленным.

Слава русская большая

Мы гордимся ей всегда

Конь мой верный подо мною

Пика слава казака

Конь мой верный подо мною

Пика слава казака

Шашка верная подруга

И винтовка для врага

Шашка верная подруга

И винтовка для врага

Глава 39. Политика, шпионаж и дезинформация.

Генри Джон Темпл, лорд Палмерстон, еще до открытия военных действий с участием английских войск и флота, очень хотел сколотить общеевропейскую коалицию, направленную против России. Его потуги не остались незамеченными, Алферьев Василий Петрович, написал знаменитые строки:

Вот, в воинственном азарте,

Воевода Пальмерстон

Поражает Русь на карте

Указующим перстом.

А план был хорош! Пруссия получает прибалтийские губернии; шведский король - Финляндию и Аландские острова; Австрия - Молдавию, и расширяется за счет малороссийских губерний в компенсацию за Ломбардию и Венецию переданные Сардинскому королевству. Вновь на карте Европы появляется Польша, служащая барьером между Пруссией и Россией. Кавказ и Крым частью отдаются Турции, причем часть Кавказа образует новое государство - Черкессию, вассальное той же Турции.

Великолепный план! Британская империя, получает спокойствие на Средиземном море, так как русского черноморского флота больше нет, оказывает покровительство Сардинскому королевству, которое с благодарностью принимается и англичанам 'смотрят в рот', выполняет в Европе роль судьи находящегося над схваткой и имеющего решающий голос в определении того, как жить дальше. Была еще одна цель - всемерно ослабить Францию. Русские ведь не будут играть роль 'мальчика для битья'. Французы конечно храбрые солдаты, а Россия - отсталая страна, но Наполеону III, придется попотеть.

Пальмерстон и статс-секретарь по иностранным делам лорд Кларендон, всячески продвигали этот план, в печати и в парламентских речах, подчеркивая бескорыстие Англии, которая, вовсе не боится за Индию, не боится угроз своей торговле, а лишь собирается вести 'битву цивилизации против русского варварства'.

Коалиция была создана, правда не такая как планировалось. Давнее правило при реализации внешней политике, стравить конкурентов и остаться в стороне от конфликта, на сей раз не сработало.

Прусский король Фридрих Вильгельм IV, доводившийся шурином русскому императору, от участия в коалиции благоразумно уклонился. Родство в царствующих домах не всегда служило препятствием для объявления войны. Состояние армии королевства Прусского, было таково, что сцепиться с многочисленными и лучшими полками русских, было равносильно тому, как прыгать в воду с камнем на шее и пытаться плыть.