Кирилл Шишкин - Освобождение-2 [litres]

Город взят без боя, поэтому нигде не видно пожаров, дома не разрушены, на улицах чисто. В некоторых местах наиболее любопытные жители выходят из домов и наблюдают за советскими солдатами. Более робкие смотрят в окна. Бойцы НКВД, двигающиеся группами по улицам, вступают с поляками в разговоры, иногда предлагают меняться. В обмен идут сигареты, сахар, спиртное. Несколько легковых автомашин появляются на главной площади. Из них выходят советские командиры в форме НКВД. У ратуши их встречают представители руководства города.

– Мы бы хотели, – говорит полковник НКВД, – чтобы вы оказали нам помощь. Нам приказано немедленно взять под охрану все важные объекты в городе и окрестностях, чтобы спасти их от возможного разрушения. Так как в настоящее время нет гарантии, что отдельные группы немецких солдат, отступающие на запад, не окажутся здесь и не станут совершать диверсий. На нас также возложено поддержание порядка в городе, до тех пор, пока этого не сможете обеспечить вы сами. Я буду просить вас отправить своих представителей с моими командирами, чтобы они сами показали, какие объекты в первую очередь нуждаются в охране. Я прошу вас также известить жителей, что временно доступ на различные объекты будет закрыт. Мы очень надеемся на полное взаимопонимание и сотрудничество с вашей стороны.

– Мы выделим своих представителей, – отвечает толстый поляк с обвислыми усами, после того как ему переводят слова полковника, – и постараемся оказать всяческую помощь вашим солдатам. Уверен, что наша полиция и другие службы, которые, я думаю, мы сможем восстановить в течении нескольких дней, будут в состоянии поддержать порядок в городе, и также оказать вам помощь в задержании немецких солдат, если таковые окажутся в нашем городе.

– Вот и отлично! – отвечает полковник, – У нас свои задачи и нас ждут, если так можно выразиться, там, – он показывает рукой на запад.

– Еще один вопрос, господин полковник. Сейчас над нашей ратушей вашими солдатами поднят красный флаг…

– Я понимаю вас, – тепло улыбается полковник. Мы бы хотели, чтобы этот флаг оставался здесь как символ нашей победы над немецкой армией, оккупировавшей вашу страну. Но польский флаг обязательно должен быть поднят. Ведь теперь это не немецкое генерал-губернаторство, а польский город. Наш вождь товарищ Сталин говорил, что наша задача – освободить польский народ, чтобы он жил свободно и счастливо.

От колонны грузовиков, движущихся через город, отделяются два ЗиСа и сворачивают в проулок, за которым возвышается копер шахты. Через пять минут машины останавливаются перед запертыми воротами шахты. Из машин выпрыгивают бойцы НКВД, из кабины первого ЗиСа вылезает лейтенант Гавриков, потягивается, разминая затекшие суставы.

– Ну что там? – спрашивает он, подходя к воротам, перед которыми уже стоят несколько его бойцов.

– Заперто, товарищ командир. И дверь на проходной тоже заперта.

– Ломайте дверь.

Бойцы барабанят прикладами по двери. Но она держится. Тогда Гавриков достает гранату, вынимает из нее запал и сует его в приоткрывшуюся щель, туда, где, по его предположению, мог быть замок. Взрыв. После нескольких ударов дверь распахивается, и бойцы бегут внутрь. Изнутри они открывают ворота, машины въезжают во двор.

– Сержант Семенов, – командует Гавриков, – Со своими людьми осмотрите это здание, – он показывает на серое двухэтажное административное здание, – Младший сержант Едешко, берете людей, обходите вокруг ограды, расставляете посты. Двух человек сразу поставьте на главные ворота. Сержант Буряк, вы ведь из шахтеров будете?

– Так точно, с Донбасса я.

– Берете двух человек, идете осматривать, как там, – Гавриков показывает на сооружения, над которыми возвышался шахтный ствол. – Вы единственный сможете разобраться. Остальные – со мной.

С оставшимися шестью бойцами лейтенант отправляется в сторону административного здания. Вдруг со стороны каких-то то ли складов, то ли мастерских раздается длинная пулеметная очередь. Четверо бойцов падают, убитые и раненные. Лейтенант и уцелевший боец тоже падают на землю. Гавриков переворачивается на спину, рывком выхватывает из кобуры наган, снова переворачивается и в два движения доползает до лежащего на боку бойца Федько. Тот лежит с прострелянной в трех местах грудью и не двигается. Лейтенант прячется за его телом. На звук выстрелов из дверей здания позади лейтенанта выскакивают двое бойцов. Снова раздается пулеметная очередь, один из бойцов падает, второй успевает спрятаться за дверью, прижимая простреленную руку. По всей территории шахты начинается стрельба. Стреляют из винтовок, пистолетов, раздаются короткие пулеметные очереди.

Лейтенант лежит посреди открытой площади, пытаясь спрятаться за телами. К нему подползает уцелевший боец.

– Что делать будем? – заикаясь от испуга, спрашивает он.

– Не трусь, Пряхин. Труса первого пуля находит. Слышишь? Выберемся.

Позади них раздается звон выбиваемых стекол, затем выстрелы. Это его бойцы открывают огонь из окон.

– Товарищ лейтенант, – слышится крик сержанта Семенова, – вы живы?

– Живы, – кричит Гавриков, – прикройте нас, попробуем прорваться.

– Давайте, те с пулеметом, вроде, отошли, мы вас прикроем.

Из окон раздаются винтовочные выстрелы.

– Давай, – командует Гавриков, и сам вскакивает на ноги и быстро, в несколько шагов, достигает распахнутой двери, вбегает в какой-то темный коридор и сворачивает за угол. Тут он слышит свист пули, ударившейся в стенку рядом. Лейтенант находит лестницу и бежит на второй этаж, на звук выстрелов. В большой комнате с тремя выходящими во двор окнами прячутся сержант Семенов и еще трое бойцов. В комнате стоят столы, на столах и на полу лежат какие-то бумаги. Гавриков, пригнувшись, добирается до Семенова, встает у окна и осторожно выглядывает во двор. Но ничего не видит.

– Что происходит? – спрашивает он у сержанта.

– Не знаю, товарищ лейтенант, – отвечает тот, – в засаду попали. Только кто это, поляки или немцы? Они по вам вон из того сарая стреляли. Потом, вроде, сразу убежали. Там везде стрельба, но что происходит, отсюда не видно. Но раз стреляют, значит, наши живы.

– Где твои люди?

– Кроме тех, что здесь, двое в соседней комнате, еще двоих я отправил к окнам на ту сторону, чтоб сзади не обошли. Один коридор у нас за спиной охраняет, тоже на всякий случай. Одного я отправил на чердак проверить и посмотреть сверху.

– Что с Пряхиным, почему он за мной не побежал? Видно его?

– Видно. Как же не видать. Вон он. Вы-то быстро бежали, а он замешкался, вот и получил пулю. Вроде, наповал.

Длинная пулеметная очередь рубит по окнам, по стенам ударяют пули, отбивая штукатурку. Лейтенант прижимается к стене.