Андрей Земляной - Офицер: Офицер. Тактик. Стратег [сборник litres]

Из речи лорда Климента Эттли в парламенте

Великобритании 20 мая 1941 года

Через двое суток напряженной работы, когда Кирилл отдыхал в тени изящной беседки в небольшом саду, он внезапно обратил внимание на странную процессию. Первым шагал Глеб Россохин, ведя, что называется, «в поводу» удивительно высокого – для китайца, разумеется, человека. В отличие от уже виденных и принятых Новиковым ранее «китайских товарищей», этот был не в обносках, а в тщательно отутюженном френче серо-голубого цвета, в многоугольной, похожей на шоферскую, фуражке. Следом за высоким китайцем семенила тоненькая китаянка редкой красоты в таком же костюме. Рядом с ней двигались двое спецназовцев, внимательно отслеживавших каждое движение гостей, а замыкали процессию еще парочка китайцев, теперь уже более привычного вида – какие-то помятые и пропыленные, и уже знакомый Кириллу тощий и лопоухий японский лейтенант Гаяси, занимавший при штабе спецназа должность главного переводчика с китайского на понятный. Ну, в смысле, на более или менее понятный…

Процессия явно направлялась к нему, но Новиков решил не обращать на нее внимания. Хоть последние секунды на цветы посмотреть спокойно…

Глеб, подойдя поближе, кашлянул:

– Э… Кир, тут вот… Рвется к тебе…

– Да? – Новиков отвлекся от любования цветами и посмотрел на китайца. Кого-то он ему напоминал, но кого, вспомнить было решительно невозможно. – И зачем я ему понадобился?

– Это товарищ Мао, глава Совета народных комиссаров Китайской Советской Республики…

– Мао… Цзэдун? – Кирилл рывком развернулся к гостям. – Однако… Постой-постой, как ты сказал? Какой республики?

– Китайской Советской, – хмыкнул Россохин. – Особый район Китая [306] Часть Советской России. , не слышал, что ли?

– А-а-а, этот. Ну, и что же понадобилось лидеру Советской республики и китайских коммунистов вообще от простого красного командира?

– Председатель Мао хотел бы задать Стальному Киру несколько вопросов, если, конечно, тот располагает временем для беседы, – ответил один из китайцев, оказавшийся переводчиком. По-русски он говорил намного чище японцев, лишь с каким-то странным мяукающим акцентом. – Товарищ Мао знает Стального Кира как прославленного воина и уверен, что беседа с ним очень важна и нужна для нас.

– Прошу. – Кирилл показал гостям на свободные кресла и бросил взгляд на Глеба. – Распорядись, пожалуйста, чтобы принесли, ну я не знаю, чай или еще чего.

– Сделаю. – Глеб коротко козырнул и вместе с бойцами растворился между деревьями.

– Председатель Мао говорит, что тоже любит любоваться природой. Она так возвышенно прекрасна…

– Природа это здорово. – Кирилл внимательно посмотрел в глаза Мао Цзэдуну. – Но ведь не за этим товарищ Мао проделал долгий путь? Давайте же будем уважать время, как единственную неизменную ценность в этом мире.

Мао дождался перевода и быстро что-то ответил.

– Это мудрость вашего вождя – Сталина.

– Можно и так сказать. – Кирилл кивнул. – Товарищ Сталин так много успевает сделать, что кажется, будто в его сутках не двадцать четыре, а сорок восемь часов.

– Председатель Мао благодарит Стального Кира за возможность прикоснуться к мудрости великого Сталина и хотел бы узнать, как вам понравился Китай.

– Китай… – Кирилл задумчиво смотрел, как девушки из второго взвода снайперов споро расставляли чайные приборы и ставили угощение. – Китай очень похож на Россию. Десятки народностей, языков и смесь жизненных укладов. Где-то еще можно увидеть на поле соху, а где-то мчатся автомобили и летят самолеты. И если Россия уже начала свое восхождение к заоблачным вершинам, то Китаю этот путь еще предстоит.

– Но у нас совсем нет времени. Или есть, но очень мало. Теперь, когда Великий Северный сосед повернулся лицом к японцам – как нам быть? Ведь и раньше нас ждали война и разруха, которые нужно было быстро преодолеть, чтобы строить социализм. А теперь мы еще и разделены на несколько частей!

– А что такое социализм? – Кирилл усмехнулся. – Как говорил Владимир Ильич Ленин: социализм – это прусский порядок железных дорог плюс американская техника и организация трестов плюс американское народное образование [307] Ленин В. И. План статьи «Очередные задачи Советской власти» март-апрель 1918. В то время американское народное образование отличалось большой широтой охватываемых предметов (в отличие от сегодняшнего) и являлось едва ли не идеалом народного образования. . Мы и сами пока добились только успехов в народном образовании. Придет время – одолеем и остальные две проблемы. Но, – тут он положил на стол последний экземпляр харбинской газеты «Хон си» [308] «Красное знамя» ( кит .). , – вам даже с этим справиться будет сложно. Название этой газеты состоит из двадцати двух черточек! И писать их нужно кистью – иначе иероглиф может не получиться. А у нас в не самом простом в мире русском языке – всего-то тридцать три буквы. Причем обратите внимание, товарищ Мао: если ваши иероглифы будет писать ребенок – совсем не факт, что эту надпись поймут. А если тот же ребенок напишет по-русски – да хоть бы и с ошибками! – все равно будет ясно, что газета называется «Красное знамя», а не, к примеру, «Черный флаг».

Мао, задумавшись, молчал. Его взгляд блуждал вокруг, в поисках возможного решения. Внезапно он увидел, как к ним идет Надежда, и тут же что-то спросил.

– Товарищ Мао спрашивает: это – ваша жена? – сообщил переводчик.

– Да, это моя супруга, Надежда Новикова, – ответил Кирилл удивленно. – А как товарищ Мао узнал, что эта женщина – моя жена?

Мао слегка улыбнулся, а затем быстро заговорил, указывая рукой на сопровождавшую его китаянку.

– Товарищ Мао увидел, как на многоуважаемого Стального Кира посмотрела его жена. Товарищ Мао часто видел такой взгляд у своей жены, товарища Цзян Цин [309] Цзян Цин (урожденная Ли Шумэн, 1914–1991) – жена Мао Цзэдуна. Цзян Цин – партийный псевдоним, в переводе означает «Лазурный поток». . Так смотрит добрый хозяин на лучшего коня в своей конюшне…

Новиков рассмеялся. «А ведь и правда: появляется в их глазах что-то такое собственническое? – подумал он. – Здорово Мао подметил, ничего не скажешь».

Не доходя нескольких шагов, Надя остановилась и вопросительно взглянула на Кирилла. Тот чуть заметно пожал плечами: мол, сама видишь, любимая – я занят. Надежда вздохнула и уже повернулась было уходить, когда вдруг передумала и решительно направилась к китаянке. Новиков и Мао Цзэдун смотрели на происходящее с интересом и любопытством. Вот женщины оказались лицом к лицу, вот Надя что-то спросила…

Легкий ветерок донес звонкий голос Цзян Цин и неразборчивое бормотание Гаяси. Затем обе женщины рассмеялись и уселись рядышком. Кирилл не смог разобрать искаженные японцем слова, но вдруг увидел, как круглое лицо Мао расплылось в веселой улыбке. Он вопросительно взглянул на китайского лидера, и тот тут же ответил на невысказанную просьбу: