Михаил Алексеев - Капкан для «Тайфуна» [litres]

Рокоссовский бросил карандаш на карту и продолжил:

– Спасает нас то, что мы сумели выбить танки. Одиннадцатая танковая ушла на переформирование, 6-я и 7-я танковые дивизии таковыми только числятся. Осталась 10-я танковая, но мы тоже ее достаточно сильно пощипали. Бронетехника нашего резерва частью погибла, частью вышла из строя по техническим причинам. Что-то мы ремонтируем за счет помощи с Большой земли, но всего не привезешь. Поэтому резерв армии – это пехота на грузовиках, немного кавалерии, пушки и «катюши». Зато кроме ранее действующих против нас пехотных корпусов добавился 28-й корпус, две мотопехотные дивизии – 36-я и 14-я, и две танковых – 20-я и дивизия СС «Рейх». Итого, с учетом выбывших, 16-я Армия смогла отвлечь на себя и нанести ущерб разной степени двадцати трем дивизиям. Но линию фронта вы видели, город уже частично находится под артобстрелом. От силы два-три дня, и он будет простреливаться насквозь. И тогда начнется агония. В лучшем случае мы сможем продержаться еще неделю.

Вчера звонил Жуков, командующий Западным фронтом. Благодарил, сказал, что у немцев практически остановилось наступление в тот же день, когда им ясно стало, что Вязьму взять быстро не удастся. Фронт сполна использовал это время. Сейчас Можайский оборонительный рубеж к боям подготовлен и заполнен войсками. Так что все было не зря!

Рокоссовский помолчал.

– Ну, вы хоть порадуйте меня! Не так же просто вы приехали такой теплой компанией.

– Это да! – ответил Ершаков. – Тут такое дело! В общем, по планам боевой и политической подготовки частей и соединений 20-й Армии предстоят учения.

– Учения? – переспросил Рокоссовский.

– Учения. Войсковые. С боевой стрельбой. Так вот мы и приехали к вам, чтобы согласовать, где нам можно пострелять.

– Вот так, значит! Ищете место, где можно пострелять. Задаю наводящий вопрос – из чего и в каких масштабах? Чтобы не ошибиться и подобрать подходящий вам «полигон».

– Вот это правильный подход к делу! Значит, так – артиллерийская бригада в четыре дивизиона – калибры от 130 мм, четыре артполка 122 мм по три дивизиона, танковая бригада, четыре танковых полка, двенадцать танковых батальонов около 850 танков, плюс противотанковый полк 32 самоходки.

– Сколько?

– Всего около 950 танков и самоходок. Тяжелых и средних. И полк реактивных минометов – 54 установки. И еще, сегодня же отправляйте в Хватов Завод остатки батарей реактивной артиллерии. Там они получат новую технику, пополнение. Поэтому через три дня дополнительно в вашей армии будет четыре дивизиона «катюш» по 27 установок.

– Где это все? Почему это не воюет?

– Все это приводилось в боеготовность и осваивалось по 24 часа в сутки. И только теперь готово к применению. Поэтому мы здесь, чтобы, оставляя Вязьму, 16-я Армия могла громко хлопнуть дверью и прищемить нос самым шустрым. Как только мы согласуем наши общие планы, придет приказ об оставлении города.

– Понятно. Вопрос с боеприпасами…

– Вся техника, включая реактивные дивизионы, будет обеспечена всем необходимым.

– Тогда за работу!

30 октября 1941 г.

Особый район

Сегодня батареи его полка сдавали заключительный экзамен по освоению новой техники. Времени, конечно, на это отпущено было немного, две недели! Это с одной стороны. А с другой – ничего принципиально нового в этой технике не было. Да, более совершенная! Да, более мощная! Но артиллерия с ее расчетными таблицами, дальностями, углами и азимутами, ею и осталась. Только возможности в уничтожении врага увеличились. В каждой батарее полка были те, кто имел реальный боевой опыт лета и осени, и этот опыт как раз и передавался одновременно с изучением техники. Плюс ко всему в помощь были и методички по применению вверенного оружия. Ну, и нельзя сбрасывать со счетов желание бойцов быстрее пойти в бой. Особенно учитывая, что артиллерия союзников ежедневно участвовала в нанесении огневых ударов по позициям немцев. Для бойцов и командиров его полка наиболее интересно было наблюдать работу коллег – батарей РСЗО «Град». Иногда в помощь «градам» приезжали более мощные системы крупного калибра и с невероятной дальностью стрельбы.

Поэтому Флеров вполне обоснованно доложил командующему артиллерией 20-й Армии о готовности его полка к выполнению боевой задачи. На что тот усмехнулся и поправил: «Учебно-боевой». Да! Официально эти стрельбы знаменовали собой окончание учебного процесса. Только в качестве учебных мишеней будет реальный враг, и вместо полигона – его позиции. Поэтому подготовка к выполнению этой «учебно-боевой» задачи велась со всей тщательностью и вниманием. Кстати, это тоже был своеобразный экзамен на профпригодность его штаба.

Полк был поднят ночью по тревоге, и сейчас колонны дивизионов выходили на свои маршруты. Задачей полка было оказание артиллерийской поддержки стрелковым дивизиям 16-й Армии. По сведениям разведки, сегодня немцы планировали проведение решительного наступления с целью прорыва обороны советских войск и разрушения ее целостности. Дивизионы должны были использоваться отдельно – каждый на своем направлении по скоплениям врага. Срок выполнения задач – световой день. Районы развертывания были определены заранее, но требовалось уточнение на месте. Информацию о целях должны были обеспечить штабы тех дивизий, в интересах которых и должны были работать его подчиненные. На выполнение задач отпускалось три боекомплекта. Поэтому сам Флеров выехал вместе с первым дивизионом, начштаба – со вторым, и заместитель – с третьим дивизионом. Машины двигались с соблюдением мер светомаскировки, поэтому сам марш и регулирование движения на маршрутах уже само по себе было непростой задачей. К тому же его полк был не единственным, кому предстоял экзамен. Все сформированные части 20-й Армии находились в движении. Шли танковые колонны, перемежаемые подразделениями артиллерии, машины снабжения и обеспечения, покачивая длинными антеннами, куда-то спешили КШМки. Район формирования стал похож на разбуженный муравейник.

Дивизионы развертывались, опережая нормативы, точно стреляли и быстро покидали огневые позиции. Их машины с легкостью преодолевали бездорожье, меняя позиции для нанесения следующего удара. Флерову было неизвестно, отвечал ли огнем по уже оставленным его подчиненными огневым позициям противник. Возможно, этого и не было, ведь он точно знал, что по немецким батареям работали и его соседи – артиллеристы Мельникова. И не только они! В этот день немцам показали, как их будут бить в скором времени. Точно и беспощадно! Но его радовал факт, что его батареи стали еще более быстрыми и неуловимыми. А когда будет укомплектован и зенитный дивизион – еще и способными огрызаться против немецких стервятников.