Иван Оченков - Взгляд василиска [litres]

Едва он договорил, из затянувших небо облаков ударила молния, и, как будто разделяя непримиримых противников, на них обрушился ледяной дождь.

Впоследствии в большинстве мировых газет напечатали, что только внезапно испортившаяся погода спасла русских от неминуемого поражения и лишила японский императорский флот заслуженной победы.

На кое-как прибранной после тяжелого боя палубе «Осляби» был выстроен экипаж. Некоторые моряки были ранены, но все равно вышли проводить в последний путь погибших товарищей. Перед строем лежал ровный ряд зашитых в парусину тел. «Начальник отряда адмирал Вирениус, его флаг-офицер лейтенант барон Косинский, командир броненосца капитан первого ранга Михеев, старший штурман лейтенант Дьяченко, старший артиллерист лейтенант Генке, вахтенный начальник лейтенант фон Нидермиллер, затем матросы, в основном комендоры и из трюмно-пожарного дивизиона», – перечислял в уме стоящий во главе строя Алеша. С некоторыми из погибших он был знаком, других не знал вовсе. С покойным Михеевым даже дружен. Отпевание служил корабельный священник иеромонах Виктор (Никольский). Наконец, обряд закончился, и под троекратный залп тела погибших с привязанным к ногам грузом начали спускать за борт.

Роковой снаряд лишил броненосец практически всего начальствующего состава. Командир, как и все находившиеся в боевой рубке, погиб, а старший офицер Борис Давидович Похвиснев находился между жизнью и смертью. Командование кораблем как старший в чине принял великий князь Романов, а обязанности старшего офицера исполнял старший минер лейтенант Саблин. Шторм, разделивший противоборствующие стороны, стих так же внезапно, как и налетел, и на русской эскадре приняли подсчитывать потери. «Ослябя», если не считать командования, пострадал сравнительно мало. Вражеским огнем были выведены из строя три шестидюймовки, две из которых уже починили, использовав детали от погонного орудия. Несколько разбитых противоминных орудий великий князь за большую потерю не считал, жалея разве что о погибших комендорах. Идущий следом броненосец «Император Николай I» тоже отделался сравнительно легко, потеряв одну девяти- и одну шестидюймовую пушки да сбитую крупнокалиберным снарядом стеньгу. «Аврора», прикрывавшая транспорты, вообще не пострадала, а миноносцы, прикрытые «богиней», смогли добиться немалого успеха – потопить избитые крейсерами Вирена «Наниву» и «Такачихо». Во всяком случае, именно так доложили Сухотин и исполнявший должность начальника миноносного отряда командир «Блестящего» капитан второго ранга Шамов. «Баян» хотя и получил несколько попаданий, потерь практически не понес. С «Аскольдом» было несколько хуже, одна пробоина в борту выше ватерлинии хотя и не угрожала жизни корабля, но стоявшим над ней шестидюймовым орудием пользоваться было нельзя из-за опасности повредить ослабленный попаданием корпус. Еще одна пробоина была в одной из труб крейсера, прозванного за характерный силуэт артурским острословами папиросочицей [80] Папиросочица – портсигар. . Впрочем, механик его ручался, что в случае надобности даст двадцать узлов. Более тяжкие повреждения получил любимец великого князя «Боярин», но хорошо построенный датскими корабелами крейсер с честью выдержал и бой, и последующий шторм. На нем было выведено из строя три из шести стодвадцатимиллиметровок, и ход уменьшился до восемнадцати узлов. «Богатырь» практически не пострадал, как и «Рюрик». А вот «России» и «Громобою» пришлось несладко, но, по крайней мере, скорость их не уменьшилась. Что касается «Дмитрия Донского», то с самого начала шторма его никто не видел. Посланные на поиски миноносцы вернулись ни с чем, и русский отряд двинулся к Порт-Артуру.

Как только волнение стало спадать, Алеша распорядился спустить адмиральский флаг и просигналить на «Россию»: «Адмирал Вирениус передает командование Иессену». Какое-то время флагман владивостокских крейсеров молчал, затем с него запросили о повреждениях. Поскольку большинство шлюпок на крейсерах и броненосцах было разбито во время боя, Иессен приказал подойти к борту «России» одному из миноносцев и через четверть часа был на «Ослябе». Трап на броненосце был разбит в бою, но адмирал, как будто вспомнил гардемаринскую юность, не чинясь поднялся по штормтрапу.

– Что случилось? – спросил он у великого князя, приняв доклад.

– Прямое попадание, – помрачнев, ответил Алеша.

– Ранен?

– Насмерть! Он и все, кто были в рубке.

– Кто командует броненосцем?

– Я! Какие будут приказания?

Неожиданно оказавшись командующим отрядом, Иессен оказался в сложной ситуации. Корабли под его командованием получили повреждения в бою, и хотя эскадренная скорость не уменьшилась, прорыв выглядел совершенно нетривиальной задачей. Того, разумеется, было известно, куда пошел Камимура, а теперь и то, что русские отряды объединились. Разгром отряда Уриу мало менял в общем раскладе. Японцы продолжали оставаться сильнее, а на броненосных крейсерах, кроме «Асамы» и «Идзумо», не было видно особых повреждений. Если они объединятся, а сомневаться в этом не было причин, Того легко сможет перехватить русский отряд, но результат будет совсем другой. Идти в Артур тихоходным отрядом было верным самоубийством.

– Я смотрю, «Ослябя» не слишком сильно пострадал? – спросил он, оглядевшись.

– Мне так не кажется, – пожал плечами Алеша.

– Это потому, что вы не видели близко «Россию» или «Громобой». Добрая половина артиллерии выведена из строя. Фальшборты, надстройки, трапы – все разбито или покорежено. Деревянные настилы палуб обгорели до металла.

– Возможно, вы правы, боеспособность броненосец сохранил, и если не считать выбитого командования, больших потерь нет. Башни и казематы свое предназначение выполнили, а вот с нашими боевыми рубками определенно что-то не так.

– Возможно, вы правы. Впрочем, у нас будут время заняться выяснением этого вопроса. Теперь надо думать, как выполнить приказ Макарова. Как вы полагаете, мы сможем прорваться в таком состоянии?

– Нет. Японские броненосцы достаточно быстроходны. Даже если Камимура не успеет вернуться к Того, тому есть чем нас перехватить.

– Вы полагаете, Камимура может не успеть?

– Какие-то повреждения он получил, – пожал плечами Алеша. – «Идзумо» явно садился носом под конец боя. Да и «Асама» определенно потерял управление. Остальные, похоже, сохранили боеспособность.

– Если бы не прямой приказ Макарова, я бы повернул во Владивосток.

– Я полагаю, что Степан Осипович одобрил бы это решение, вот только…

– Что только?

– Эскадра ждет «Смоленск» со снарядами. К тому же она осталась практически без крейсеров.