Александр Михайловский - Имперский союз: В царствование императора Николая Павловича. Разминка перед боем. Британский вояж

– СНЛ-8, – сказал подошедший к Щукину Вадим Шумилин, – мне приходилось на такой штуке путешествовать по Вуоксе. Под мотором делает до двадцати пяти узлов. Правда, мореходность не очень, но я надеюсь, что мы на ней в Питер не пойдем.

– Понятно, что не пойдем, – кивнул Олег. – Как я понял, сейчас портал закроется, а эскулапы, которых мы примем на борт, приведут в чувство нашего пациента. Ну, а в Питере, после того как мистер Уркварт станет транспортабельным, мы отправим его через портал в будущее…

– Господи помилуй! – воскликнул Попов, который подошел к Щукину, и невольно услышал конец разговора. – Как же я сразу не догадался, что вы из будущего…

– Степан Михайлович, – поморщился подполковник, – даже если все обстоит именно так, то не стоит во всеуслышание кричать об этом. Давайте поговорим о нас, грешных, потом. Пока же я попрошу вас организовать встречу лодки. Надо принять груз, который она везет, и пассажиров. Да и саму лодку тоже следует поднять на борт.

– Сейчас все сделаем в лучшем виде, Олег Михайлович, – отставной мичман уже пришел в себя и с любопытством наблюдал, как арка, сквозь которую промчалась лодка, стала сворачиваться, вновь превращаясь в яркую изумрудную точку.

– Гм, маска, а я тебя знаю! – произнес Щукин, разглядывая в бинокль пассажиров надувной лодки. – Двоих я встречал в нашей ведомственной больничке, они вроде как кардиологи, а вот третий, который управляет лодкой – мой старый приятель, подполковник Гаврилов. Он сейчас работает в Москве. Интересно, как он здесь оказался?

Тем временем надувная лодка лихо подскочила к шхуне и мягко ткнулась в ее борт. Несколько матросов подняли на палубу «Ласточки» четыре больших пластиковых водонепроницаемых контейнера. Вслед за ними был поднят подвесной мотор и по спущенному веревочному трапу на борт шхуны вскарабкались пассажиры.

– Добрый день, Олег Михайлович, – поздоровался со Щукиным подполковник Гаврилов. – Познакомьтесь, – и он представил своих спутников. – Герман Викторович Никольский и Борис Сергеевич Морозов. Они опытные кардиологи и желали бы сию же минуту осмотреть вашего больного, чтобы определить – насколько он готов к перемещению в наш мир.

– Понятно, Владимир Николаевич. – Щукин улыбнулся. – Надеюсь, коллеги, вы проинформированы о том, где находитесь и какой сейчас год на дворе.

– Мы в курсе, – кивнул Гаврилов, – только давайте займемся больным. А обо всем остальном поговорим чуть позже.

– Степан Михайлович, – Олег повернулся к капитану «Ласточки», который уже закончил подъем на борт надувной лодки, – мы сейчас отправимся к нашему пленнику, а вы подумайте – где можно будет разместить на ночлег наших гостей.

– Уму непостижимо, – сказал Гаврилов по дороге к выгородке, где под присмотром Никифора Волкова находился мистер Уркварт, – мы в XIX веке! Знаю, что чудо это вполне рукотворное, но в голове как-то не укладывается…

– Ничего, коллега, скоро привыкнете. – Щукин усмехнулся. – У меня у самого поначалу ум за разум заходил. Одно могу сказать – скучать вам здесь не придется. Экстрима – пруд пруди. Если наш пленник оклемается и заговорит, то мы столько нового и интересного узнаем… Все, пришли.

Сидевший на пустом бочонке казак вскочил с места и схватился за свою чудо-нагайку, увидев незнакомых людей. Щукин успокоил его:

– Свои, Никифор, свои. Это лекари, которые посмотрят – что стряслось с этим мистером. Ты выйди, тут и так тесно. Пусть люди работают без помех.

Пока врачи осматривали Уркварта, задавая ему вопросы о самочувствии по-английски, тот особого беспокойства не проявлял. Видимо, поняв, что влип – причем влип капитально – он, похоже, уже смирился со своей участью и внешне ничем не проявил удивления от неожиданного визита незнакомых ему людей.

Но когда высокий и плотный Морозов поставил рядом с шотландцем чемоданчик, достал из него портативный электрокардиограф и начал расстегивать жилет и рубашку на груди Уркварта, чтобы приладить электроды, пациент задергался и оказал сопротивление.

– Будьте вы прокляты, русские варвары! – заорал он. – Что за новую жестокую пытку вы придумали! Лучше убейте меня сразу – я все равно вам ничего не скажу!

– Успокойтесь, мистер Уркварт, – Щукин попытался утихомирить разбушевавшегося шотландца. – Вам никто ничего плохого не собирается делать. Наши врачи сейчас осмотрят вас с помощью этого прибора и установят – что у вас с сердцем. Им надо это для того, чтобы точно знать – как вас лечить.

Уркварт перестал дергаться и с изумлением наблюдал за тем, как из прибора жужжа выползает лента с ЭКГ. Он, естественно, не понимал – что означают странные кривые и зигзаги на этой ленте, но то, что здесь имеет место быть очередная тайна, он уже догадался.

– В общем так, пациент нуждается в госпитализации и стационарном лечении, – после небольшого консилиума заявил Герман Никольский. – Как я понял, вы можете провести обратную эвакуацию нас в Питере. Думаю, что за сутки-двое ничего с ним не случится. Мы будем наблюдать за вашим пленником и в случае чего окажем ему первую помощь. Сейчас с ним останется Борис Сергеевич, а потом я его сменю.

– Ну вот и отлично, – со вздохом облегчения произнес Щукин. – А то мы тут уже совсем расстроились – уж больно ценный «язык» загибал ласты. Ведь мы-то за ним в Лондон сгоняли, выцарапали его оттуда, а тут вот такое… Ну, давайте, пойдем отсюда. Если что, зовите на помощь. Вот вам рация – как пользоваться, знаете?

– Знаю, знаю, доводилось с ней работать, – Морозов усмехнулся и, мельком оглядев портативную радиостанцию, сунул ее в карман. – Идите, побеседуйте, а я тут и без вас управлюсь.

Они вышли на палубу шхуны, которая под всеми парусами шла курсом на Кронштадт, и направились в каюту-радиорубку. Там их ждал изнывающий от любопытства Попов. Конечно, он понимал, что все то, что ему удастся узнать, он вряд ли сможет кому-либо рассказать. Тайна пришельцев из будущего не подлежит разглашению. Ведь даже Геннадий Невельской, его однокашник по Морскому корпусу, отказался сообщить ему что-либо о подполковнике Щукине и его спутниках. Отставной мичман ни за что не поверил бы, что можно путешествовать во времени, если бы сегодня не увидел собственными глазами, как это все происходит. И ему ужасно захотелось побывать в том таинственном будущем, откуда в их мир пришли такие люди, как подполковник Щукин, его дочь и Вадим Шумилин…

После переговоров по рации с Петербургом Щукин передал капитану «Ласточки» новую вводную – идти не в Санкт-Петербург, а в Ораниенбаум. Там можно будет пришвартоваться у пристани, выгрузить пленника и врачей, а также остальных пассажиров. После этого шхуна может следовать в Торговый порт, где ее разгрузят, а прибывший на борт «Ласточки» батюшка заставит экипаж дать клятву не рассказывать никому о том, что им довелось увидеть. Матросы же будут целовать крест в подтверждение своей клятвы.