Алексей Вязовский - Триумф Красной Звезды [CИ]

Это Асратян — серийный убийца. Внутри все замирает. Еркин, заметив, что я нашел фотокарточку, благодарит, убирает ее в папку, где лежат чьи-то личные дела.

— Кто это? — интересуюсь я, тщательно изображая безразличие

— Да вот… чудесные нынче дела творятся… Ни с того, ни сего, в разных городах отравилось несколько человек, и отравились они редким ядом. Настолько редким, что патологоанатомы только руками разводят.

Еркин не замечая моего учащенного дыхания, увлеченно продолжает.

— И скорее всего, на их странные смерти никто бы и не обратил внимания, сочли бы за самоубийство или еще что-нибудь… Но! Сотрудник милиции, занимавшийся одним из этих фигурантов, в это же время переводится в другой город. И можешь представить себе его удивление, когда уже на новом месте службы ему поручают первое дело, а оно совершенно аналогично тому, что он сдал перед отъездом. А?! Как тебе такое совпадение?

Я молчу, не в силах вымолвить ни слова… Вот он неучтенный фактор, который может привести меня к провалу. Наверное, надо что-то ответить, но я словно язык проглотил от страха…

— Версия, что они могли получить яд с каким-то продуктом или лекарством отпала сразу: разные города и слишком разные люди, их вообще ничего не связывало. Вообще! Но дальше становится все еще интереснее. Этот сотрудник проявил настоящую профессиональную хватку и отправил запрос в Москву: не встречались ли подобные случаи в других городах? Московские коллеги тоже не поленились и разослали свой запрос по всей стране. И что ты думаешь?! Обнаружилось еще семь аналогичных случаев! Семь!! И снова люди, никак не связанные между собой! Разные профессии, различный возраст, образование… А некоторые даже и не выезжали никогда из своего города.

Помощник Еркина заносит в кабинет поднос с двумя стаканами и еще чем-то, ставит чай передо мной и Олегом Александровичем. Я хватаюсь за свой стакан, как утопающий за соломинку, и делаю обжигающий глоток. Ко мне, наконец, возвращается способность говорить, и я охрипшим голосом спрашиваю генерала.

— А что если отравления вообще между собой не связаны?

Лицо Еркина темнеет, он, молча, перекладывает папки на другую сторону стола. Потом произносит.

— Связаны. Похоже, что связаны. Но это стало понятно, только когда все эти дела объединили в одно. Двое из этих семи в свое время подозревались в…преступлениях. Но были отпущены. У нас не хватило доказательств их вины. А когда созданная оперативная группа занялась расследованием на местах, выяснилось, что в городах, где проживали еще трое потерпевших, тоже происходили аналогичные… правонарушения.

Ага, это он так деликатно называет убийства и пытки людей, изнасилования…

— А…остальные?

— Оставшиеся двое переехали из городов, где ранее совершались подобные преступления. Понимаешь, о чем речь? Кто-то решил помочь милиции и наказал преступников.

Я перевожу дыхание. Семеро из полусотни… Что ж и такой результат можно считать отличным. На семь нелюдей на этой земле стало меньше, и кажется, при этом никто из посторонних не пострадал. По крайней мере, Еркину о таких случаях неизвестно. Будем надеяться, что возмездие настигло и еще кого-то из этой полусотни уродов, просто милиция об этом еще не знает. Теперь нужно как-то красиво закончить этот интересный разговор и поскорее уносить отсюда ноги, пока я сам себя чем-нибудь не выдал!

— …Ты знаешь, у группы сначала даже была версия о народном мстителе! — Еркин усмехается, а у меня опять внутри натягивается струна — Но потом, конечно, ее отвергли, как абсолютно несостоятельную

— Почему?

— Потому, что тогда получается, что этот «мститель» сотрудник милиции. И мало того, он еще должен работать в нашем центральном аппарате, куда стекается информация со всей страны. А это, как ты понимаешь, уже из области фантастики!

— Ну, да… а фантастикой у нас занимаются в другом министерстве.

— Вот-вот!

— Но как же тогда…? Что вообще нет подозреваемых?

Еркин разводит руками. И от этого простого жеста мне почему-то становится легче дышать. Я смотрю на настенные часы и спохватываюсь.

— Ой, простите Олег Александрович, засиделся я у вас, а мне еще к Николаю Анисимовичу зайти нужно.

— Ну, беги. Будешь у нас на Огарева, заходи на чай.

— Обязательно…!

На ослабевших ногах я покидаю кабинет и только в коридоре перевожу дух. У-фф… Вообще-то я удачно заблудился, такие новости узнал… но ощущение после этого визита, будто по краю пропасти прошел… Нет, не быть мне Штирлицем… нервы не те…

— Да вы совсем там охренели! — Щелоков снял очки и раздраженно отбросил документы прочь — Девятнадцать человек в Савойе?? Пятьсот фунтов сутки двухместный стандарт, плюс одноместный, да умножить на семнадцать дней. Сто три тысячи фунтов?!?

— Николай Анисимович — заторопился я — Там дешевле будет. Мы же гастролируем в Манчестере и Бирмингеме — минус неделя в Савойе

— А переезды, а зарплаты в валюте?? — министр еще раз глянул смету, что всю ночь в авральном режиме составлял Клаймич и вновь кинул ее на стол — Нету таких фондов у меня! Англичане приглашают? Пусть они и платят…

Я поднял взгляд на потолок министерского кабинета. Я уже полчаса сижу у Щелокова и выслушиваю разнос по разным поводам. Неужели у меня сегодня такая карма ругаться и ссориться?

— Николай Анисимович, «Красные звезды» — всемирно известная группа — слышу хмыканье министра и поправляюсь — Ну или в ближайшее время такой станет. Это обязывает нас к соответствующему уровню гастролей. Потом не забывайте о доходах. Три концерта плюс дополнительные тиражи пластинок — да мы не только отобьем все затраты на билетах и продажах, но и в прибыль выйдем! Большую!

Я с намеком киваю в сторону окна. Во внутреннем дворике Огарева стоят несколько новых милицейских Мерседесов. Купленных на валюту от первого контракта.

— Вот когда выйдешь, тогда и приходи — Щелоков игнорируя мой кивок, вновь нацепляет на себя очки и становится похож на какого-то бухгалтера — А пока будь любезен, подыщи отель подешевле.

И тут я чуть не психанул. У меня на счетах пятнадцать миллионов долларов, через месяц будет несколько десятков — сразу как пойдут основные «африканские» деньги. Не хочешь платить за Савой? Да я сам оплачу его. Лишь большим усилием воли сдержал себя. Ладно, капля — камень точит. А министр ни разу не камень.

— Я вот что тебя позвал — Щелоков встает из-за стола и начинает «по сталински» прогуливаться у меня за спиной — Нет, ты сиди, сиди.

Рука министра придавливает меня к стулу.

— Ты, Виктор, умный человек. И понимаешь, что внимание Григория Васильевича к тебе — ко многому обязывает. А паркет в Кремле о-очень скользкий. Одна ошибка и ты набиваешь себе такие шишки… И не только себе! За тобой студия, люди…