Оксана Демченко - Дом для бродяги [Litres]

– Тогда позаботьтесь переместить нашего угря на ваш стол, – Степан сложил салфетку и встал, подал руку Ольге. – Идемте.

Эйб гулял широко: весь зал с видом на пруд был в его распоряжении, да и смежные пустовали. Только в отдельных кабинетах, кажется, ютились малозначительные гости ресторана. Причем снаружи их двери подпирали плечом однообразно-огромные боксеры и борцы. Одного Степан узнал – видел портрет в газете. Значит, человек известный в столице, и его работа в охране стоит недешево.

– Хозяин желает узнать породу рыбы, – с порога сообщил вертлявый переводчик Эйба, одетый более канареечно, чем это вообще возможно. Даже платок, торчавший из кармана – ярко-желтый!

– Красавка, – шепнула Ольга.

– Хозяин желает спросить: а водится ли в здешних прудах упомянутая красавка? – обличающим тоном провизжал переводчик.

– Садитесь, Оленька, – игнорируя крикуна, Степан провел девочку к столу и подвинул ей стул. Поклонился маленькому человеку в огромном кресле и остался стоять, положив руку на спинку стула Ольги. Заговорил на валейсанском, игнорируя переводчика. – Господин Дорзер, это весьма грустная для маленькой барышни история. Ее дед проявил безмерное честолюбие и возмечтал работать на вас. Он служил в доме Юровых и вел межевание границ заповедных земель, когда впервые подумал о вас и стал строить безумные планы. Прошу простить его, но таковы люди… прыгают выше головы. На землях Златоречья – а так именуются и усадьба, и обширная лесистая долина – есть холмы и даже каменная гора. С горы течет чистейший ручей, в него можно запустить красавку, форель и любую иную, редкую в наших равнинных местах, рыбу. Красавку вы можете знать под названием крумела. Дед этой девочки мечтал: передам Златоречье сильному хозяину, и расцветет его слава превыше «Белого плеса» князей Ин Тарри, поднадоевшего всем. Там, по совести если, кроме леса ничего и нет. В «Плесе» из рыбы лишь обычный речной набор – щука, карась… сом. А горный ручей – природный аквариум, вы ведь знаете как хороша красавка в сезон нереста.

– Карту покажи, – вдруг велел маленький хётч.

Степан поклонился и передал папку, содержимое которой готовил весь день. Там был и рукописный план дела, и рисунки горного склона, и список пород рыб, и черновой проект размещения усадьбы на краю заповедника под условие вытеснения соседей – и даже примерный проект автомобильной дороги до столицы.

– Год назад. Почему я не знал? – Клетчатый коротыш всем телом развернулся к ближнему из гигантов-охранников и заорал: – Ну? Было письмо? Было? Мал-чать! Ты, – клетчатый глянул на переводчика. – Спроси девчонку: что знает. Сам переведи, ему нет веры.

Оля выслушала вопрос и старательно повторила то, что заранее было велено – про три письма без ответа. И что третье – вот оно, в папке, наконец доставлено.

– Золотые сосны, – читая описание лесов, буркнул клетчатый. – Я слышал, такие только в «Плесе» и растут. Слово премудрое… реликт.

– В долине Златолесья тоже растут, но всего в одном месте. Еще имеется уникальный дуб возрастом в полторы тысячи лет, и даже не один, в составе рощи таких же древних деревьев, – быстро откликнулся Степан. – И красивейшая равнина ледниковых камней, посмотрите рисунок и план. Похоже на север Тенгоя, но компактнее и зрелищнее.

– Что хочет ее дед за подготовленный план?

– Ничего. Получить земли теперь невозможно. Юровы оказались посредниками у побочного отпрыска Кряжевых. Его интерес – передать заповедник под завод. Будут производить бумагу, как я понял.

– Загаживать мои озера? – тихо уточнил хётч. И еще тише добавил: – всякую дрянь пихать в мой ручей с моей крумелой?

– Но, видите ли, по досадной случайности почта не добралась, и теперь…

– Ты, – клетчатый обернулся к самому смуглому гиганту из охраны. – Гараж Юровых сжечь. Дотла, да? Ты понял. Супер! В полицию сдаться двоим, я оплачу и адвоката, и пребывание на каторге, оно будет недолгим. Людей из гаража вывести… на первый раз. Юровым передать устно: не уймутся, им же хуже, а мне – лучше. Не жди их ответа. Готовь список их дел вне Самарги: долги, счета и недвижимость, акции… и побольше грязного белья. – Хётч оглянулся на Степана. – А ты сядь и ешь, ты ж не в охране. Хочу подробности. Дорогу до столицы считал? Выкуп смежных имений считал? Кто соседи?

– В общих чертах. Я лишь переводчик.

– Дед барышни, – клетчатый уставился на Ольгу. – Сюда его, сразу. Мне уезжать через пять дней, время – деньги.

– Увы, он попал под суд, – вздохнул Степан, старательно избегая нарочитого огорчения на лице и в тоне. – Юровы выставили его виновником…

– А как иначе? Всем нужны пленные на войне, заложники и языки, – усмехнулся клетчатый. Гордо добавил: – особенно когда враг силен. Ты и ты. Доставить гостя в мой нынешний особняк. Украдёте его из тюрьмы или вызволите законно, не важно. Позвоните, кому следует, пусть замнет дело. Дознавателя предупредить всерьез. К утру управитесь, оценю – супер. Барышню и ее опекуна тоже ко мне, под охрану. Нет! – Клетчатый нагнул голову, остро и азартно изучая Степана. – Ты. Ты знаешь тенгойский и валейсанский лучше моего бездельника. Примкнешь к своре на все пять дней охоты в Трежале. Ты смог войти сюда и втравил меня в затратное дело, как пожелал. Было – супер. Но теперь я втравлю тебя в мое дело, чтобы тоже стало супер.

– Я рад, что вы рады, – Степан чуть кивнул. – За свою работу возьму тысячу золотых крон. Меньше с уважаемого человека… не супер. Условие: прозрачные переговоры.

– Для прочего есть черные псы, – усмехнулся хётч. – Девочка пусть идет. Детям надлежит рано ложиться и крепко спать.

– Степан, – пискнула Оля, когда ее бережно поддели под локоть.

– Утром проснетесь, а дедушка рядом, – улыбнулся Степан. – Идите. Все у нас хорошо и складно.

Оля медленно кивнула и отвернулась. Пошла прочь, часто оглядываясь. Она выглядела бледнее себя утренней. Кусала губы, слезинки смахивала… на пороге уперлась, вцепилась в дверь и крикнула: «Буду звать на ты, дядя Степа» – и скрылась в коридоре.

– Зачем я нанят? – уточнил Степан, едва закрылась дверь.

– Ты умен, ты ведь сразу понял, кто я, да, мистер Стейп? Я – бойцовый хётч семьи Найзер, когда у них есть сочная вырезка, чтобы кормить меня. Я вхожу в дела любых иных денежных семей, если сам того пожелаю. Мне интересны заказы Эбботов и Корпов, они платят вперед и не меняют условия. У меня есть постоянные партнеры, с одним из таких прямо теперь случился… как же мне сказали? Слово короткое, как шило, и от него пучит. Да: казус, – Эйб поморщился, рассматривая мясо с кровью на своей тарелке, нетронутое. – Заменить. Остыло. Кусок тощий и сухой. И вы все – вон! Жёлтого дурака выпороть, лгал, что знает дело.