Владимир Поселягин - Корейский вариант [litres]

По прибытии – а мы прошли Панамский канал, очень интересно было – он сразу развернулся. Официально зарегистрировал школу, как и самолёты, что будут туда входить, помог мне с гражданством, а чуть позже и деньги вернул. Я поначалу в снятой комнате жил, на зарплату, а потом квартирку купил на окраине города, небольшую, на четвёртом этаже шестиэтажного дома с видом на бухту. Тридцать шесть квадратов. Немного не хватило, но ссуда решила все вопросы, я её за полгода закрыл, дальше копил на возвращение в Корею. Вот так и смог получить личное недвижимое имущество. И да, в документах меня записали на год старше, то есть семнадцать лет. Для того чтобы стать инструктором, я сдал все зачёты в аэроклубе сеньора Альберта, получив лётные корочки. И это было единственным документом на пилотирование, однако я был официально взят инструктором в школу повышения мастерства. Аргентинские военно-воздушные силы не заинтересовались нами, что сеньора Альберто расстроило, но многие военные лётчики проходили у нас обучение за свой счёт, во второй моей группе их было шестеро, и очень хвалили наши уроки. За год я выпустил две группы. Насчёт меня хозяин школы тоже не прогадал, ученики, видя, что инструктор у них фактически мальчишка, да ещё азиат, тянулись, чтобы быть лучше меня, что резко сказывалось на качестве обучения и их умениях. То есть все силы прикладывали, чтобы меня превзойти. Но пока ещё никому не удалось. Сам я тоже записался на курсы повышения мастерства, но на двухмоторной технике, и успешно их сдал, это были мои вторые корочки пилота, а также диплом об окончании курса. Я его в рамочке у себя в квартире повесил.

Вот так и жил, держал себя в тонусе постоянными тренировками и пилотажем в школе, а также всё остальное свободное время тратил на посещение неплохо оборудованного тренажёрного зала, где стал завсегдатаем. А на аргентинской говядине я набрал почти десяти кило, что с моим весом ранее в сорок пять килограмм было очень неплохо, а ведь я тренировался. Отчего жир утекал как вода между пальцами. Я как специалист пользовался неплохим спросом, но в мае был вынужден уйти из школы, окончив курс у второй группы, чему сеньор Альберто очень расстроился, но зная о моём скором уходе, уже нашёл замену – бывшего военного лётчика, британца, так что хорошо расстались. И да, за этот год я активно занимался изучением испанского языка. Живя там, где все говорят на испанском, довольно быстро я стал говорить на этом языке. Сейчас он у меня на хорошем уровне, говорю, правда, с сильным акцентом, но тут практика нужна. Да, и писать научился, чем очень гордился.

Аргентина очень хорошая страна, климат и люди отличные, и мне в принципе понравилась, вот только постоянно там жить как-то не хотелось. Не знаю, это или мне так повезло, или это обычное дело в стране, на мой вопрос сеньор Альберто только посмеялся и сказал, что это особенности жизни и культуры граждан Аргентины. Не прояснив и не объяснив ничего. Как бы это помягче сказать? В общем, аргентинцы мне очень нравятся, и к старости я бы захотел тут жить, но уж больно они ленивые. Если и работают, то только делают видимость, впрочем, как и работодатели делают видимость, что платят эту зарплату. Для аргентинцев идеально было бы, если бы всегда была сиеста, это такой послеобеденный отдых. При этом они продолжали оставаться дружелюбными и весёлыми людьми, умеющими как отдыхать, так и веселиться. До сих пор в шоке после первого мной увиденного карнавала. Так понравилось… Хорошо, сеньор Альберто, пока мы плыли, на своём скверном английском пояснял многое из обычаев жизни и поведения местных жителей. Много нюансов пришлось изучить, но я смог их запомнить и не казался белой вороной. И да, насколько я в курсе, вроде как корейцы в Аргентине есть, один из военных, моих учеников, сообщил, что в его родном городке живёт семья, его соседи, они корейцы, но фактически их тут нет. Ко мне не относились как к человеку второго сорта, это приятно осознавать, что нет национальных предрассудков или гонений, как и в Советском Союзе, тут все равны. Также тут взрослыми становятся не в восемнадцать или двадцать один, как принято в других странах, а в пятнадцать, что мне особенно импонировало. Я права успел получить на управление авто и мототранспортом. То-то сеньор Альберто только посмеялся над моим желанием приписать себе год и не отказал.

Женщины тут доступны. То есть из-за малого количества корейцев, японцев или китайцев – хотя китайцы как раз есть, лично встречал, – интерес ко мне проявляли, и немало, просто из любопытства – как это с корейцем? Да и редко у меня спрашивали, откуда я, все были уверены, что японец, да и потом не уточняли. Про Японию-то ещё слышали, а про Корею не особо. В первое время я ещё объяснял, а потом плюнул: да японец я, японец. После проведённой ночи обычно такие любопытные исчезали, но другие оставались на продолжительное время. Аргентина – страна свободной любви, несмотря на запреты церкви, имеющей тут немалое влияние. Тут практически нет детских домов, для аргентинца взять из приюта чужого ребёнка и воспитывать его как своего обычная практика, причём и любят они его как своего. Чудесная страна, только я немного не для неё сшит, очень трудолюбивый, и только в последнее время начал понимать аргентинцев в их сиесте. Они научили меня лениться, а я думал, что это невозможно.

Природа этой страны красивая, просто великолепная. Море, в котором я обожал купаться, или арендовать лодку с парусом и ходить под ним, – что может быть лучше? Мне всё тут нравилось, но как я уже говорил, идеально для меня было бы прожить тут старость. Мечта. И да, русскоговорящих граждан я тут встречал, редкость, но было такое. Прекрасная страна… для старости. Собираясь в путь, я задумался, что делать с квартирой. Как я ни экономил, ни откладывал деньги, на отправку в Корею всё равно было маловато, а продавать квартиру я не хотел, чтобы было куда вернуться. Поэтому я её сдал через риэлтерскую контору на три с половиной года, сразу получив всю сумму на руки. Вот теперь хватало, и я вылетел на самолёте сначала в Панаму, а там сел на пароход, что шёл в Китай с заходом на Филиппины.

Из-за шторма, в который мы попали, возникла задержка, но её удалось смягчить благодаря воздушным перевозкам, действующим с Филиппин, и вот из Тайваня я отплыл на этом старом пароходе, трампе, мы и добрались до Нампхо, хотя само судно шло именно в Пхеньян, нам ещё по реке нужно будет подняться. Я плыл до конечного маршрута. А плыл я со всеми своими документами, загранпаспортом, правами на управление автотехникой и обеими лётными корочками. Особая надежда у меня было на то, что я имел подтверждение в мастерстве высшего пилотажа, поэтому и надеялся, что меня примут как добровольца. Но только после начала войны, до этого момента я планировал изображать туриста. Это потом уже можно прийти на вербовочный пункт, или в военный комиссариат, не знаю, как он тут называется, и записаться лётчиком-добровольцем. Ну, или хотя бы встать на учёт. А дальше уже потихоньку, показывая себя, начну расти и в должности, и в звании. Я на это надеялся. Уж показать себя-то я смогу. Не знаю, примут меня или нет, но скрывать, что я беженец из капиталистической Южной Кореи, не буду.