Максим Глебов - Встречный удар

Скорость разгона вражеских кораблей впечатляла, но в данном случае она не играла решающей роли, мы стояли в глухой обороне и не собирались за ними гоняться.

– Флоту начать движение навстречу противнику. Разгон на десяти процентах мощности, – я решил отодвинуть корабли от портала. Дальность огня орудий противника оставалась неизвестной, и получить снаряд в транспортное кольцо прямо сквозь наш строй мне совершенно не хотелось.

Картина битвы выглядела сюрреалистично. Сейчас у транспортного кольца собралось восемьдесят тяжелых кораблей, сто семьдесят Невидимок и восемь авианосцев, уже поднявших истребители. Все это великолепие осторожно кралось навстречу нагло прущим в атаку двум крейсерам. А что? Мне, лично, было страшно. Я знал, на что способны плазменные пушки, а при такой скорости на расстояние эффективного огня враг прорвется за считанные десятки секунд. А защитные поля? У меня считай треть тяжелых кораблей состояла из дредноутов ящеров. Их пушки не только не могли пробить поле, они вообще не могли ему как-то повредить. Поле надо давить либо плазмой, либо снарядами с детонирующей боевой частью, а размазывать по нему липкую едкую дрянь совершенно бесполезно.

– Флоту принять данные для смены боевого ордера, – приказал я, помечая на тактической проекции корабли, которым требовалось сменить позиции.

Я выделил три фланговых группы, в каждую из которых включил линкор класса Титан, десять тяжелых кораблей и два десятка Невидимок. Эти группы я отправил охватывать приближающиеся крейсера противника с трех сторон, держась от них на почтительном расстоянии. Все-таки меня напрягала их невероятная скорость. Я был уверен, что, пользуясь ей и своими дальнобойными орудиями, а они наверняка имеют дальность огня выше нашей, противник решит пострелять по моим кораблям с безопасного расстояния, как в тире.

– Эскадре прикрытия второй планеты выдвинуться к транспортному кольцу, – отдал я следующий приказ, оставляя планету без защиты. Пока ее никто атаковать не собирался, а еще два десятка линкоров и крейсеров и пара авианосцев мне могут очень пригодиться. К тому же они зайдут крейсерам противника с тыла, если успеют, конечно.

Как ни странно, несмотря на мои опасения по поводу мощных плазменных пушек врага, единственный шанс для нас я видел в ближнем бою. Защитное поле – не панацея. Штука это очень хорошая, но она не может держать бесконечное количество попаданий. Фактически, это просто еще одна броня, с той лишь разницей, что пока поле не сбито, корабль не получает вообще никаких повреждений, по крайней мере, при нашей мощности орудий.

– При текущей скорости сближения до рубежа открытия огня главным калибром три минуты, – доложил Слин-ат. Ящер, как всегда выглядел невозмутимым, но кончик его хвоста то и дело совершал хаотические движения, что означало, что командир линкора тоже испытывает дискомфорт от происходящего.

– Противник начал торможение!

– Противник открыл огонь главным калибром!

Доклады посыпались один за другим.

– Попадание в линкор Банги! Броня пробита. Тридцать процентов орудий главного калибра выведены из строя.

– Попадание в крейсер Харгейса! Двигатель разрушен. Боеспособность двадцать процентов.

– Флоту полный ход! Сократить расстояние до рубежа открытия огня главным калибром. Невидимки, залп! Истребителям сопроводить торпеды до целей. Фланговым группам сблизиться с противником и атаковать на перпендикулярных курсах. Группе прикрытия второй планеты максимальный ход! Хоть сожгите двигатели, но вы нужны мне здесь как можно скорее. Не дайте им отступить. Мне нужен ближний бой!

– Линкоры класса Титан фланговых групп открыли огонь главным калибром! Есть попадание! Но… Господин адмирал! – в голосе дежурного офицера я услышал настоящий ужас.

– Прекратить панику! – рявкнул я, – это защитное поле. Оно отражает удары снарядов и предотвращает повреждения корпуса. В моем министерстве проводились теоретические изыскания на эту тему. Ничего невозможного в этом нет, но поле всегда имеет ограниченную емкость. Оно не может держать попадания бесконечно. Продолжать огонь!

– Линкор Крыло Птера потерян! Тройное попадание, детонация боезапаса.

Вот это было плохо. Погиб новейший гибридный линкор класса Титан, возглавлявший одну из фланговых групп. Противник быстро сообразил, от кого исходит наибольшая опасность.

– Торпеды на подходе, – невозмутимо констатировал Слин-ат, – две минуты до удара. Адмирал, мы можем открыть огонь главным калибром. Мне стрелять?

Вопрос был разумным. Противник очень оперативно реагировал на обстрел и отвечал по наиболее опасным целям с высокой точностью. Подставлять под удар флагман, и тем самым ставить под угрозу управление флотом было неразумно.

– Хвосту дракона огня не открывать, – ответил я командиру линкора.

– Принято, адмирал, – ящер другого ответа и не ждал.

– Линкор Владивосток получил критические повреждения и выходит из боя! Двойное попадание. Командный пост уничтожен, множественная разгерметизация корпуса. Система управления огнем разрушена.

Еще один лидер фланговой группы выбыл из сражения, но мои корабли зажимали противника в клещи, постоянно сокращая расстояние, и вывернуться врагу было некуда, кроме как попытаться удрать назад. Но в его планы это не входило, задачей крейсеров был портал и именно к нему они прорывались.

– Торпеды у цели! Плотный огонь зенитных средств противника. Есть попадания!

Несмотря на героические усилия истребителей сопровождения, девяноста пять процентов дрон-торпед противник сжег плазменными пушками. Остальные взорвались, ударив в защитное поле и заставив его вспыхнуть, на мгновение обретя объем.

– Рубеж открытия огня главным калибром линкоров, – сообщил дежурный офицер, – господин адмирал, мы потеряли уже четырнадцать тяжелых кораблей.

– Продолжать атаку! Если мы отступим, они перезарядят поля и все придется начинать заново. После торпедного удара их защита должна была сильно пострадать. Усилить огонь!

Наконец-то стандартные линкоры моего флота смоли открыть огонь из орудий главного калибра. Через минуту их поддержали крейсера, но мы теряли корабли с ужасающей скоростью, поскольку в дело вступили плазменные пушки врага.

– Господин адмирал, мы потеряли уже двадцать шесть линкоров и крейсеров…

– Продолжать огонь! – сквозь зубы процедил я. – Не отступать! Они не могут держать удары вечно.

Защитные поля крейсеров противника непрерывно вспыхивали от попаданий тяжелых снарядов. Я не знал, на что они способны, но по своему опыту из прошлой жизни предполагал, что сейчас их командирам должно быть совсем не весело наблюдать, как мощность полей падает, стремясь к нулевой отметке.