Евгений Белогорский - Ленинградский меридиан [СИ]

— Почему не справитесь? Должны справиться. Вон в Крыму как командующий фронтом справились, а под Ленинградом как представитель Ставки и не справитесь — Сталин непонимающе пожал плечами и повел рукой с трубкой.

— Однако это так неожиданно, я и представитель Ставки. У меня нет опыта работы на этом посту — робко заикнулся Рокоссовский, но вождь моментально прервал его вопросом в лоб.

— Вы хотите, чтобы мы вас назначили на место генерала Мерецкого?

— Нет, но…

— Вот и прекрасно, — решительно отрезал вождь. — Ставке лучше знать, кого ставить своим представителем на столь важное направление как Ленинград, товарищ Рокоссовский. В том, что сомневаетесь — это конечно хорошо, но нужно всегда помнить, что не боги горшки обжигают, а люди. Кроме того, мы все время будем наблюдать за вами и в случае чего подскажем и поможем.

— Спасибо за высокое доверие, товарищ Сталин. Приложу все усилия, чтобы его оправдать — Рокоссовский встал из-за стола, но вождь быстрым жестом усадил его обратно.

— Будем считать вопрос о вашем назначении решенным. Вам следует отправиться к товарищам Мерецкову и Говорову. Посмотреть, как у них обстоят дела, оценить сложившую обстановку и дать Ставке свою оценку положения на фронтах. Ознакомьтесь с планом генерала Мерецкова по предстоящей фронту операции и доложите нам свое о нем мнение. Вполне возможно, что с чем-то из предложенного командующим фронтом вы не согласитесь. Мы будем рады услышать вашу оценку, ваше мнение, ваши предложения. Зная вас как грамотного человека, мы нисколько не сомневаемся, что все ваши замечания будут иметь под собой не личное субъективное мнение которое должно понравиться начальству, а взвешенный и всесторонний анализ. Хочу также заверить вас, что без вашего согласия, Ставка и Генеральный штаб не дадут добро на проведение операции.

Внимательно слушая Сталина, Рокоссовский делал какие-то наброски на странице одного из блокнотов, лежавших на столе, напротив каждого стула. Наблюдая за поведением собеседника, вождь обрадовался, что не ошибся в своем выборе. Улыбаясь, он подошел к генералу, который уже думал о том, что нужно сделать по решению поставленный перед ним задачи.

— Для успешного выполнения порученного дела, мне понадобиться люди, на которых я могу полностью — обращаясь к своему собеседнику, Рокоссовский не просил и не требовал, а твердо и деловито ставил перед вождем условия, чем только его обрадовал. Сталин всегда считал, что уверенность в своих силах — залог грядущего успеха и всегда был готов поддержать своих выдвиженцев.

— Как представитель Ставки, вы может взять себе в помощники кого угодно и сколько нужно. Как из числа военных и гражданских специалистов Ленинградского направления, так и с других фронтов и округов. Даже если надо из Забайкальского или Дальневосточного округа. Вы там скажите и всех необходимых вам людей доставят, куда скажите — Сталин ткнул трубкой в сторону приемной.

— Тогда у меня все, товарищ Сталин — решив для себя главный вопрос, привыкший работать со своей командой помощников и единомышленников, Рокоссовский встал со стула. — Разрешите идти?

— Идите, товарищ Рокоссовский. Мы очень на вас рассчитываем и ждем от вас так нужного всем нам результата — вождь пожал руку назначенцу и доверительно коснулся пальцами его плеча, что считалось знаком расположения.

— Самолет в ставку Мерецкого будет готов к вечеру и у вас есть время, чтобы встретиться с семьей, — Сталин указал трубкой в сторону приемной. — Машина ждет вас у подъезда. Счастливого пути.

Тронутый подобным вниманием к себе, Рокоссовский не смог полностью совладать со своими эмоциями. Сосредоточенное за все время беседы лицо генерала предательски дрогнуло и, стремясь совладать с нахлынувшими на него чувствами, он вытянулся в струнку перед вождем.

— Большое спасибо, товарищ Сталин — поблагодарил Рокоссовский Верховного Главнокомандующего и, получив одобрительный кивок головой, повернулся через левое плечо и покинул кабинет.

В приемной его выхода ожидали Василевский и Штеменко с последними данными о положении на фронтах. Лица их были напряженные и суровы, что говорило само за себя, однако не это поразило Рокоссовского. Вдоль стены сидело несколько человек одетых в форму царской армии с золотыми погонами на плечах. Выглядело это так необычно и неожиданно, что Рокоссовский не мог удержаться от вопроса.

— Что это? — обратился он к секретарю Сталина Поскребышеву, подавая ему список необходимых ему на Волховском фронте командиров.

— Образцы новой формы — важно ответил тот, чем вызвал у генерала сначала откровенное удивление, а затем откровенное восхищением Верховным. Заниматься образцами новой формы в столь сложное и напряженное время мог только человек полностью уверенный в себе и неизбежности победы над врагом.

Все это Константин Рокоссовский тщательно перебирал в своей памяти, готовясь приступить к выполнению поставленной перед ним задачи Сталиным, в столь непривычном для себя статусе представителя Ставки. Ни он, ни пославший его под Ленинград Верховный не знали, что в далекой от Москвы Восточной Пруссии, вождь германской нации уже принял окончательное и бесповоротное решение по поводу судьбы города на Неве.

В тщательно охраняемом легендарном «Вольфшанце», Гитлер подписал специальную директиву для командующего группой армий «Север» Георга Кюхлера, совсем недавно получившего за разгром 2-й армии Власова звание генерал-фельдмаршал.

Она предписывала группе армий «Север» «до окончания лета сорок второго года взять штурмом город Петербург и установить по суше полномасштабную связь с войсками финского маршала Манергейма».

По воле фюрера, считавшего себя способным к контакту и управлению потусторонними силами, предстоящая операция сначала получила название «Волшебный огонь», а затем оно было измененное на «Северное сияние». Согласно плану операции, разработанному специалистами из ОКХ, предусматривался прорыв немецкими войсками обороны Ленинградского фронта к югу от города и отсечение Ленинграда от войск находящихся между Невой и Ладогой. После уничтожения основных обороняющих Ленинград сил немцы предполагали войти в город с востока, не встречая сопротивления, без тяжелых уличных боев.

Предстоящая операция была важной составляющей знаменитой Директивы № 45, которая определяла всю немецкую стратегию на лето 1942 года. Сознательно отказавшись от активных действий в направлении Москву, дав возможность генералу Моделю проводить военные операции местного значения, Гитлер сосредоточил все свое внимание на севере и юге Восточного фронта, где германское оружие должно было одержать решающие победы.