Владимир Поселягин - Стрелок [СИ]

Гусеницы моим самоходкам быстро сбили, да и лобовую броню испятнали попаданиями, даже несколько пробитий было, но те продолжали методично бить, и пожаров на площади у нескольких зданий где и разместился штаб армии, хватало, каждый выстрел, и точное попадание. Даже несколько осколочных снарядов забросили в окна двух зданий, где и размещался штаб. Пока шла эта перестрелка, а немцы пытаясь оправиться от неожиданности, отправляли группы солдат окружить нас, у некоторых противотанковые ружья были, я открыл боковой люк, и выскользнул наружу. У ближайших кавалеристов сразу разгладились лица, а то те слишком напряжены были. Нет, то что на трофеях воюют свои, это они уже поняли, слишком мы это демонстративно делали, трупов противника на улицах хватало. Как и уничтоженной техники, но видеть своего, в форме, армейской телогрейке и шлемофоне советского танкиста, это всё же больше для доказательства. Ко мне подсказал командир, старший лейтенант, судя по кубарям, тот спрыгнув с коня, крепко меня обнял, что-то крича радостно-возбуждённое, пока его бойцы спешивались и занимали позиции, осматривая дома рядом. И тут самоходка, что стояла метрах в тридцати на открытой местности, вспыхнула, но пушка продолжала монотонно посылать снаряд за снарядом, огонь до боеукладки ещё не добрался. Тут кавалерист наконец успокоился и появилась возможность поговорить.

— Вы кто?! — прокричал тот мне вопрос на ухо.

Из-за шума боя общаться можно было только так. Сами мы отошли к корме танка, встав под его прикрытием, хотя тут стенка двухэтажного кирпичного здания нас ещё прикрывала, но рикошет никто не отменял. За сегодняшний день этот вопрос мне уже изрядно поднадоел, но ответил я сразу, быстро и кратко.

— «Команда инвалидов». Собрали всю захваченную технику, восстановили и рванули по тылам немцам. Наше командовании не в курсе, всё на добровольных началах, экипажи из комиссованных фронтовиков, все инвалиды, включая меня. Сам понимаешь, мы будет драться до конца, — показал я на горевшею самоходку, что всё ещё продолжала стрелять. — Смертники мы, сплошь добровольцы и в плен сдаваться не будем. Командир у нас майор Васечкин.

В это время огонь добрался до снарядов, но на полноценную детонацию не хватало, боекомплект практически весь растрачен был, так что только выбило люки, и огонь вырвался наружу, что произвело на старлея впечатление. Я же торопился, у меня и вторая самоходка на соседнем перекрёстке также запылала. Достав карту из планшетки, я показал план города.

— Откуда у тебя это? — спросил старлей.

— Купил в книжном в Москве. Значит слушай, тут штаб армии, немцы своих генералов эвакуируют по этой улице, сейчас наши танки обгонят их по соседним улицам и перекроют отход. Нужно пленить генералов и доставить их советскому командование, это наши войска точно воодушевит. Пошли своих чтобы пленили их, нам сам знаешь не до этого, а мы дальше давить этих тварей будем. Ещё два наших танка на соседней улице, не стреляйте по ним.

— Добро. Карту одолжишь?

— Дарю.

Старлей побежал к генералу, тот только что подскакал в сопровождении свиты, и стал передавать ему мои слова, а я неловко, из-за пораненной ноги, забрался в люк и закрывшись, начал действовать. А то действительно генералы уйдут. Хорошо там улица техникой запружена была, затор образовался, который стремительно убирают, но шанс их перехватить ещё был. Да ещё какой, если что я моторы на машинах поломаю, но сбежать им не дам. Выезжать на перекрёстки где полыхали самоходки, тут и вторая рванула, люки открылись, я не стал, сдал назад, между прочим на танки забрались в качестве десанта бойцы, сабли им не особо мешали, и мы дворами и огородами объезжали площадь, пересекая улицы, там посылая снаряды в ту технику что самоходки не уничтожили, и обойдя так площадь, пулемёты снова не преставая работали, пехоты немало вокруг было, но мы её изрядно проредили, потери в десанте правда тоже были, но мы смогли вырваться на улицу где были генералы. Не ушли. Пулемёты смели их охрану. Убедившись, что их вяжут, даже несколько машин захватили, куда тех погрузили, я сопроводил этот ценный приз к советскому генералу, дольше тот сам решит, что делать, а вот я продолжил воевать, немцев в городе хватало, и где они находятся мне известно, как и куда направлены стволы их пушек. Поэтому всегда внезапно с тыла появлялся, и открывал губительный огнь. Однако, как я не прикрывал свои машины, сначала один танк загорелся, продолжая вести бой, попал под случайный выстрел, второй подожгла наша «тридцатьчетвёрка», что была с кавалеристами. Тут два снаряда двигатель всадили, танк превратился в неподвижную мишень, но боеприпасы были и тот продолжал вести по немцам огонь. Кажется, советские танкисты поняли свою ошибку, видя по кому танк ведёт огонь, но ничем помочь не могли, экипаж «сгорел», ведя огонь до конца. Кавалеристы, видя такую «самоотверженность» «команды инвалидов», сами дрались как черти, и постепенно город был очищен. О да, пусть городок небольшой, но сильной бронегруппой под моим командованием и всего шестью ротами кавалеристов взять его всё же удалось.

Самое сложное, это железнодорожный узел за окраиной города, который был хорошо укреплён, я сунулся туда с тремя танками, и тут же отхватил на открытой местности, потеряв одну машину, та тоже превратилась в огневую точку, и пока два танка пятились, тот вёл огонь ослабляя оборону на этом направлении. Неплохо справился. Проблема была в том, что у оставшихся машин закончился боезапас, так что я отогнал их за дома на окраине Волоколамска, и достал боезапас из браслета, всё равно никого рядом, кавалеристы по всему городу рассыпались и тут я один работаю. Местные жители прятались. Нормально. После пополнения боекомплекта, используя дома как укрытия, они оба кирпичные, на миг высунувшись, я делал прицельные выстрелы. На путях открыто стояли эшелоны, ещё один дымя паровозной трубой пытался покинуть станцию. Кстати, на нескольких платформах стояли немецкие танки, модели «четыре». В некоторых уже находились экипажи, и они прямо с платформ тоже вели огнь. Один из домов-укрытий начал гореть от ответного огня, но и мы действовали тоже не зря, горели цистерны с топливом одного из эшелонов, были разбиты часть зенитных средств, это они сожгли наш третий танк на подходах, и сейчас стреляли по танкам на платформах, благо те были к нам бортами повёрнуты. Два уже горели. И да, расстреляли паровоз эшелона, что пытался уйти, и тот поря, стал замедляться. Я даже удивился что попали, тот был за пределами дальности стрельбы наших пушек.

Также мы осколочными стреляли по грузовым вагонам. Наверняка в некоторых снаряды перевозились, и я хотел вызвать их детонацию. Например, стрелял по шесть таким вагонам в том эшелоне, где находились платформы с танками, точно там снаряды есть. Два вагона загорелись, и судя по тому как танкисты спешно покидали свои машины, моя догадка была верна. Рванули сразу три вагона, да так что даже нас тряхнуло, а на станции вообще царил ад, часть танков сбросило с платформ. А мы продолжили огонь, и видя, что там царит паника, рванули с места и покатили на предельной скорости к станции. Ворвавшись на территорию, объезжая лужи горящего топлива, что вытекало из полыхающих цистерн, ведя огонь, мы проехали станцию, вырвавшись на территорию пакгаузов, гоня перед собой толпу немцев. Меня не удивляло их такое количество, на одном из эшелонов как раз прибыли и разгружались, свежее пополнение, как я понял.