Максим Глебов - Рубеж атаки [СИ]

Кварги заметили нас еще до входа в систему, корабли такого размера, как крейсера и большие войсковые транспорты от сканеров спрятать крайне сложно. Вероятно, командующий флотом противника решил, что другого шанса разом покончить с нашим наглым вмешательством в почти выигранное им сражение ему может и не представиться. Он видел перед собой довольно слабую группу противника, не шедшею ни в какое сравнение с его собственными силами, причем группу, состоящую из кораблей, с которыми он знал, как бороться. Конечно, противник ни на секунду не забывал о наличии у нас Невидимок, доставивших ему столько проблем, но отступать в подобных обстоятельствах кварги не привыкли. В этот раз противник спешить не стал. Дождавшись у пятой планеты прибытия всех имеющихся в наличии сил, адмирал кваргов начал разгон навстречу нашей эскадре. Тяжелых кораблей у врага вновь оказалось двадцать, в этой атаке приняли участие действительно все силы противника, у планет осталось только по одному эсминцу. Легкие силы кварги тоже стянули со всей системы, понимая, что для эффективного противодействия дрон-торпедам нужно выстроить перед линкорами и крейсерами хотя бы какое-то подобие сети из легких кораблей. Будь у нас хоть один линкор, такое построение противоречило бы здравому смыслу, эсминцы и корветы были бы просто выбиты огнем линкора с дальней дистанции. Но линкора у нас не имелось, а дальность огня орудий главного калибра крейсеров не позволяла провернуть такой фокус, не подставляясь под ответный огонь линкоров.

Наверное, командующий силами кваргов примерно так и рассуждал, и был он, судя по всему, достаточно опытным флотоводцем, вот только в таких условиях воевать ему раньше не приходилось, да и о наших силах он имел неверное представление. В системе Йоты Персея мы еще ни разу не давали залп торпедами более чем с восьми Невидимкок одновременно, и каждый раз после этого следовала довольно длительная пауза в боевых действиях. Видимо, примерно на такую ударную мощь нашего флота противник и ориентировался, поэтому, когда шесть Невидимок выпустили торпеды и подняли звенья беспилотных истребителей навстречу надвигающемуся флоту врага, кварги не дрогнули, примерно этого они и ждали. Вот только целями нашего залпа стали не линкоры и крейсера. Почти две сотни торпед под прикрытием истребителей обрушились на легкие силы противника. С минимальными потерями преодолев зону заградительного огня, выставленного орудиями вражеских тяжелых кораблей, торпеды ударили по эсминцам и корветам, которых противнику удалось наскрести по всей системе почти сотню. Сбивать дрон-торпеды зенитными средствами малых кораблей занятие нетривиальное, а если вспомнить, что делать это требовалось под постоянными атаками истребителей, то и вовсе безнадежное.

Импровизированная противоторпедная сеть кваргов расцветилась многочисленными вспышками взрывов и практически перестала существовать, но планы командующего вражеским флотом это никак не изменило. Да, легкие силы погибли, но они приняли на себя залп самого опасного оружия людей, и дали время тяжелым кораблям для ответного удара, а ударить было чем.

Все двадцать линкоров и крейсеров противника рванулись вперед, переводя двигатели в запредельные форсажные режимы, лишь бы быстрее сократить расстояние до эскадры людей и развеять ее по космосу залпами главного калибра. Однако, не сложилось.

– Невидимкам семь-девятнадцать полный залп, – нарушил тишину командного поста приказ капитана первого ранга Эверса. Три носителя с почти сотней торпед мы решили пока оставить в резерве, мало ли…

Зенитным системам линкоров и крейсеров противника удалось сбить от силы процентов двадцать дрон-торпед. Системы непосредственной обороны этих кораблей рассчитывалась совсем на другие реалии космического боя, и ничего удивительного в произошедшем я не видел. Результат выглядел вполне закономерным, за единственным исключением, одному линкору противника каким-то чудом удалось выжить, несмотря на семь полученных попаданий. Конечно, корабль после этого напоминал груду металлолома, но он сохранил ход и способность вести огонь из пары орудий.

Решение о его судьбе следовало принимать быстро, поскольку в течение ближайших сорока секунд наши корабли должны были войти в зону досягаемости его пушек.

– Отправьте ему предложение сдаться, – отдал я распоряжение оператору связи. Тот удивленно глянул на меня, но подчинился. Армия и флот Федерации неоднократно пыталась наладить с врагом хоть какую-то коммуникацию, но на эти попытки мы всегда получали в ответ молчание. Кварги сдавались редко и только на поле боя при непосредственном соприкосновении войск, тем не менее, предложение капитуляции входило в набор стандартных сигналов любой армейской или флотской системы связи.

Чуда не произошло и на этот раз, хотя, я уверен, кварги наш сигнал приняли и поняли, но ответом нам послужил не огонь из уцелевших орудий, а яркая изумрудная вспышка, знакомая каждому опытному офицеру флота. Противник задействовал систему самоуничтожения корабля, предпочтя смерть возможному плену. Уж в чем в чем, а в силе духа командиру вражеского линкора отказать было нельзя.

Увидев, что произошло с их флотом, эсминцы кваргов покинули орбиты планет, соединились с флотом десантных транспортов и начали разгон для ухода в прыжок. Догнать мы их не могли, да и желания особого не испытывали. Сигнал о нашем вторжении в систему наверняка ушел в метрополию кваргов еще в самом начале сражения, так что уход этих кораблей не играл в общем раскладе никакой роли.

Но теперь перед нами в полный рост вставал вопрос, что же делать дальше. Вид с низкой орбиты на планету третьей расы привел нас в состояние, близкое к шоку. Под нами простирались голые безводные равнины холодной планеты, явно подвергнутой чему-то, что мы назвали бы терраформированием, но то ли оно не было доведено до конца, то ли третью расу результат и так устраивал.

Ничего похожего на наши города и прочую наземную инфраструктуру мы не обнаружили, зато местами поверхность планеты покрывали некие образования, напоминающие черепаховые панцири, вернее даже не одиночные панцири, а целые груды взаимно перекрывающихся выпуклых наростов, сформированных из материала, в котором наши сканеры различали присутствие металлов, кремния, серы и сложных органических соединений. Эти образования носили следы повреждений, и пестрели пробоинами от попаданий бомб и снарядов. Некоторые из них были практически полностью разрушены, другие еще продолжали борьбу за жизнь.

Наземные силы и атмосферная авиация кваргов не прекращали атаки, а из руин странных полуживых строений третьей расы по ним вели интенсивный ответный огонь. Выглядел этот бой совершенным сюрреализмом. Вспышки выстрелов и взрывы знакомых и понятных нам снарядов и ракет сочетались с ответными залпами, не сопровождавшимися никакими световыми эффектами ни при выстрелах, ни при попаданиях. Наросты, напоминающие панцири черепах, не были монолитными. На краткие мгновенья в них открывались отверстия, подобные жаберным щелям, и из них вылетали серии продолговатых снарядов, выглядевших при замедленном воспроизведении, как мячи для регби, покрытые отсвечивающим металлом панцирем, явно выращенным, а не произведенным на заводском оборудовании. Снаряды эти при подлете к цели хаотично меняли траекторию движения, но тип используемых ими двигателей оставался неясен.