Максим Глебов - Рубеж атаки [СИ]

Четвертая планета встретила нас совершенно по-другому. Нет, бои на ней продолжались едва ли не более ожесточенные, чем на пятой, но вот ящеры вели себя иначе. Может быть, сыграл роль наш демонстративный уход после уничтожения кваргов на Йоте Персея-5, но после начала высадки я почти сразу получил доклад от Свенсона.

– Летающие ящеры огонь по нашей авиации не открывают. В процессе преследования отступающей пехоты противника Бизоны и Вараны прорвались прямо под стены города рептилий. Союзник ведет огонь только по кваргам, в нашу сторону не сделано ни одного выстрела.

– Ну, наконец-то, – усмехнулся я, – похоже, мы начинаем друг друга понимать. Господин генерал-лейтенант, готовьте к высадке вторую и третью дивизии, остальные три планеты будем отбивать одновременно.

Крейсеру Монтевидео становилось откровенно нехорошо. Субстанция, ударившая в его носовую часть оказалась редкостной дрянью. Броня в месте попадания проплавилась и потекла, кусок борта вокруг пробоины покрылся какой-то липкой на вид пленкой, которая постепенно, но неуклонно захватывала все большее пространство. Бронеплиты под ней приобретали нехороший белесый цвет и начинали пузыриться, выделяя в космос газообразные продукты химической реакции. Вглубь корпуса через пролом эта пакость тоже проникала, отлично справляясь с металлическими конструкциями, и чуть хуже, но тоже довольно бодро корежа пластик и керамику. Пока пораженный участок не затронул жизненно важных узлов и механизмов корабля, но при таких темпах его разрастания критические повреждения были не за горами. Самым неприятным оказалось то, что никакие из имеющихся на борту средств не приводили к остановке распространения этой заразы. Края пораженного участка обрабатывали кислотами и щелочами, жгли огнем и поливали различными техническими жидкостями. Огонь чуть замедлял расширение пятна пленки, но не останавливал его полностью, а спалить собственный корабль команде как-то не улыбалось. Командир крейсера уже хотел было отдать приказ вырезать весь пораженный участок и выбросить его в космос, но сделать этого не успел.

С поверхности пятой планеты в космос поднялся первый увиденный нами космический корабль третьей расы. Напоминал он грецкий орех в скорлупе, разросшийся до размеров эсминца. Материал брони, а это точно была именно броня, очень напоминал те самые наросты, похожие на панцири черепах, из которых состояла внешняя защита городов рептилий. Двигатели корабля не оставляли в атмосфере инверсионного следа, а в космосе не излучали ничего, что могли бы зафиксировать наши сканеры. Летал «орех», надо сказать, не слишком быстро. Повисев немного на орбите пятой планеты, он неспешно разогнался и взял курс к точке пространства, где команда Монтевидео упражнялась в изящной словесности, пытаясь локализовать последствия дружественного огня с поверхности.

Кораблю союзников никто не препятствовал. Его аккуратно сопровождали разведчики, но держались они на почтительном расстоянии с жестким приказом ближе не лезть. «Орех» подошел к неподвижно висящему в пространстве крейсеру почти вплотную, аккуратно затормозил и облетел Монтевидео по кругу, остановившись точно напротив пробоины в корпусе. Обшивка корабля рептилий разошлась в нескольких местах, открывая узкие ходы внутрь корпуса корабля, и оттуда вылетели десятки небольших продолговатых предметов, оказавшихся свернувшимися в клубки сильно уменьшенными копиями ящеров, которых мы видели на поверхности. Точнее говоря, не совсем копиями. Эти создания явно не предназначались для боя. Развитые передние конечности позволяли им ловко цепляться за детали обшивки Монтевидео. Закрепившись на корпусе, ящеры стали обрабатывать пораженные участки брони и внутренней структуры потоками зеленого порошка, под высоким давлением вылетающего из открывшихся в их ладонях отверстий. Команда Монтевидео отступила внутрь корабля за аварийные переборки и с большим интересом наблюдала через внешние камеры за тем, как рептилии осуществляют ремонтные работы на их крейсере.

Все мы были уверены, что ящеры ограничатся уничтожением той гадкой химии, которой они бессовестно уделали нос нашего крейсера, но не тут-то было. Покончив с липкой пакостью, ящеры протянули со своего корабля какие-то довольно мерзкого вида шланги и трубки, и начали заделывать пробоину, вернее, не заделывать, а заращивать. Все, кто не был занят на боевых постах, с отпавшими челюстями наблюдали за этим действом. По толстым трубам на крейсер подавалась какая-то пастообразная субстанция, а по более тонким шлангам шла оранжевая жидкость. На краю пробоины все это смешивалось и начинало бурно расти, но не во все стороны, а строго в нужном направлении, образуя ту самую панцирную броню, которую мы уже много раз видели. Через полтора часа дыра в носовой части Монтевидео оказалась заделана, и крейсер обзавелся отменной бородавкой, делавший его внешний вид совершенно неподражаемым. Кто-то потом сказал, что крейсер сначала продырявили, а потом заткнули дырку изнутри здоровенной черепахой. Сравнение оказалось очень наглядным. Тем не менее, герметичность отсеков была восстановлена, о чем не замедлили сообщить уцелевшие измерительные приборы, но заходить в отремонтированный отсек до прибытия в Солнечную систему я запретил. Пусть лучше с этим делом разбираются ученые, имеющие соответствующую защиту и оборудование, а то мне одной астероидной горячки уже за глаза и за уши хватило, чтобы на свою, мнэ…, ну, допустим, голову, искать дополнительные приключения.

Тем временем, корабль рептилий свернул свой «ремкомплекс», впустил обратно на борт мелких ящеров и слегка отвалил от борта крейсера, но никуда не ушел, а так и остался висеть рядом.

– Господин контр-адмирал, – обратился ко мне генерал Свенсон, задумчиво разглядывая корабль союзников, – а ведь эта штуковина вполне влезет в грузовой трюм большого войскового транспорта…

– Хотите пригласить союзников в гости, генерал-лейтенант? – усмехнулся я в ответ.

– Господин президент, – обратился я к Тобольскому после завершения обсуждения моего доклада о контакте с третьей расой, – я бы хотел пригласить вас на испытания новой техники, которые мой департамент планирует провести на следующей неделе. Точную дату и время мы можем подстроить под ваш график.

– Они настолько важны, чтобы на них присутствовал глава Федерации? – удивленно приподнял бровь маршал, – мой график расписан не на неделю, а на месяцы вперед.

– Они не просто важны, господин верховный главнокомандующий, – уверенно заявил я, – мы хотим продемонстрировать вам технологию, которая обеспечит нашу победу, но и потребует от нас мобилизации всех ресурсов и вложения огромных средств. Такое решение сможет принять и впоследствии продавить через все инстанции только один человек в Земной Федерации – ее президент.