Дмитрий Карпин - Мы спасаем попаданцев

— Да иду я! Иду! — во всю глотку закричал хозяин квартиры, а затем добавил вполголоса: — Будьте вы прокляты семью казнями египетскими, кем бы вы ни были!

Он вновь поднялся и, продолжая испускать проклятья, двинулся в коридор.

Подойдя к двери, Йося осторожно заглянул в глазок. В парадной стояли трое: девушка — рыженькая, сексапильная, но лица не разглядеть из-за тусклого освещения, какой-то подозрительный здоровяк, лица тоже не видно, но уже по причине низкого расположения глазка и последний — молодой парень, лицо видно и это…

«Кара небесная, да что ему таки еще от меня надо? — простонал хозяин квартиры. — Может притвориться, что меня нет дома?»

— Йося, не дури, мы знаем, что ты дома! — донеслось из-за двери.

— Что вам от меня надо, господин чиновник особых поручений Федоров? — Йося хотел, чтобы это прозвучал грубо, надменно и недовольно, но голос дрогнул. — Мы же уже таки все решили и обо всем таки договорились, я подписал все ваши тайные бумаги, бланки и формуляры о неразглашении и наказании, и, как мог, загладил свою вину… Будь проклят тот день, когда я угодил в этот чертов временной разрыв! Пусть обрушится на этот день семь казней египетских!

— Да открой ты уже эту гребаную дверь, — раздался недовольный женский голосок, — здесь холодно, а мы мокрые!

— Мокрые? Почему? — удивился Йося, и руки сами собой нехотя потянулись к замку, все равно артачиться смысла не было.

Дверь отворилась, и хозяин квартиры увидел памятного ему по бытности попаданцем чиновника особых поручений Федорова в сопровождении двоих неизвестных. Все выглядели странно: взъерошенные, растрепанные и действительно мокрые с ног до головы. Да и одеты в какие-то исторические костюмы неудачников революционеров, которые когда-то пытались свергнуть монархию и так глупо прокололись на одной девчонке. «Да, девчонка потом натворила дел почище пресловутой Орлеанской девы, — подумал Йося. — С тех пор красный, как юбка у этой взъерошенной рыжей курицы, — взгляд на Юлю, — навсегда перестал быть символом революции. На его смену пришел черный, под которым новые революционеры пытаются прийти к власти. Но безуспешно. Охранка не дремлет». Вновь недоброжелательный взгляд в сторону Фадеева.

Игорек бесцеремонно оттолкнул Йосю, одетого в комичную пижаму: длинную белую ночную сорочку и колпак, и вошел в квартиру.

— Попрошу поаккуратней, — взвизгнул Розенберг на грубого и смутно знакомого здоровяка. Старый, наметанный еврейский глаз пригляделся. — Ой!

— Вот не придуривайся, хитрая жидовская морда, — обиженно хмыкнул Игорек, — я тебя лишь слегка в сторону подвинул.

Йося сглотнул и отвечать не стал, зачем этому амбалу знать, что он признал в нем террориста-революционера Богатырев а Игоря Михайловича, чьи портреты с пометкой «разыскивается за вознаграждение» обильно развешены по городу. Конечно же, Розенберг слышал, что «охранка» часто использует двойных агентов в среде социалистов, но чтобы сам Богатырев, ведь он же почти легенда в кругу революционеров. «Это надо обмозговать», — подумал Йося.

Дверь хлопнула. Растрепанная рыженькая закрыла замок и повернулась к Розенбергу.

— А-а-а!!! — завопил Йося, увидев ее лицо.

— Ты чего? — выпучилась Юля.

Хозяин квартиры упал на пятую точку и, пятясь, постарался уползти назад, но уперся в стену.

— П-п-прошу вас-с, не уб-бивайте меня! — запричитал Йося, стараясь загородиться руками от ошарашенной Юли. Сознание отозвалось болезненными воспоминаниями о концентрационном лагере на землях польской колонии Третьего Рейха. Именно там, в другой, заполненной страхом, жизни он видел это лицо, только вот лицо это совсем не изменилось за долгие годы. — Клянусь, клян-нусь Гробом Господним я сделаю все, все-е, что вы от меня потребуете! Только прошу вас, фрау Крюгер, не убивайте меня и не применяйте ко мне ваших излюбленных пыток!

— Я подумаю, — растерянно хмыкнула «ежик».

— Похоже, ваша слава, фрау Джулия Крюгер, идет в этом мире впереди вас, — усмехнулся Денис.

— А то, — пробурчала Юля и вновь скосилась на Йосю. — Розенберг, перейду сразу к делу! Нам нужно чтобы ты нашел для нас одного человека, думаю, с твоими обширными связями это не составит для тебя никакого труда.

— Фрау Крюгер, но откуда у меня простого старого еврея могут быть обширные связи… — начал было Йося, скорее инстинктивно, по привычке, для набивания цены за услуги, но, увидев недовольно сдвинувшиеся брови фашистской шпионки, если верить слухам собственноручно отправившей на свидание с Иеговой более сотни потомков Авраама, тут же прикусил язык и, опустив взгляд, произнес: — Как его имя?

— Лыков, Максим Эдуардович! — вместо Юли, произнес Денис.

— Могли бы и сами догадаться, — взирая на Петропавловскую крепость, произнес Денис. — Где еще может находиться человек, неугодный императору в царской России, как не здесь?!

Друзья расположились на Петроградской стороне в Александровском парке. Ночь еще не закончилась, в парке было свежо и пусто, лишь какой-то бездомный, укрывшись газетой, спал на одной из лавок. Они смотрели на Заячий остров, на ощетинившуюся, как в былые столетия, Петропавловскую крепость, на собор святых апостолов Петра и Павла и его купол, так не похожий на купол православного храма, украшенный не простым крестом, а с золотым ангелом, поблескивающим на фоне луны.

— Зато плутать не придется, поскольку мы точно знаем в какой он камере, а это уже пол дела, — сказала Юля.

— Да и сама тюрьма, как облупленная, знакома, я в ней все входы и выходы знаю, как тайные, так и явные, — разминая пудовые кулачища, сказал Игорек, будто ворваться в самую охраняемую тюрьму новой Российской империи было для него чем-то обыденным.

Фадеев лишь покачал головой. Извлечение Лыкова казалось ему чистым суицидом. Из оружия всего три плазменных маузера, экипировки никакой, подготовки тоже, лишь пресловутый эффект неожиданности и то, до определенного момента. Но иного выхода не имелось.

Неожиданно в парке показалась дама с коляской. В легком сером плащике, пернатой шляпке, она медленно катила коляску перед собой и что-то напевала. Поравнявшись с друзьями, женщина остановилась и нагнулась над коляской, возможно, чтобы поправить ребенку одеяльце, поскольку ночная питерская погода была весьма промозглой.

«Постойте! Какого лешего она в пятом часу утра делает одна в парке с ребенком?» — с запозданием подумал Фадеев и потянулся за плазменным маузером, но не успел.

Два серебристых дула оказались направлены на Юлю и Игорька. Ладонь Дениса уже легла на рукоять пистолета, как вдруг у горла он ощутил холодную сталь ножа. «Бомжа» на лавочке неподалеку уже не было, лишь его газета перелистывалась от легкого ветерка.