Владислав Колмаков - Победителей не судят [СИ]

— Так значит, это твои молитвы удержали меня в этом мире. Я тоже испугался тогда на той улице. Я испугался, что не успею сказать тебе, как я тебя люблю! Я выжил, чтобы сказать тебе эти слова! Я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой! — произнёс Громов, глядя ей в глаза.

— Я тоже люблю тебя! Я согласна быть с тобой до конца жизни! — ответила Клеопатра и, не сдержавшись, разрыдалась.

— Ты плачешь! Почему ты плачешь? — с тревогой спросил Саня, сжав её ладонь.

— Это слёзы счастья! Мой любимый! — сквозь слёзы улыбнулась девушка и, наклонившись, поцеловала его.

— Я так и не поблагодарил тебя, — целуя её в ответ, произнёс Громов.

— За что? — не поняла Клеопатра.

— За тот удар мечом, что ты нанесла последнему убийце. Если бы не ты, то он бы меня достал, — ответил Саня, сжав ладонь девушки.

— Я это плохо помню. Всё было как во сне. Помню, как схватила лежавший на мостовой меч и ударила им подошедшего убийцу. Хорошо, что он не смотрел на меня. Иначе у меня бы ничего не получилось. Я так испугалась! — горячо зашептала Клеопатра, нагнувшись к уху Громова.

Встревоженный царь Селевк появился у ложа раненного буквально через пять минут. Он ворвался в комнату в сопровождении своих советников, среди которых были Деметрий с Никомедом и Лиском. Они как заместители Сани и представители армии участвовали в заседании царского совета, состоявшего из царских друзей и советников. Совет как раз обсуждал ситуацию с покушением на Громова, когда прибежавший слуга сообщил, что раненный главный стратег Александр пришёл в себя.

Селевк, услышав эту радостную новость, моментально решил навестить больного. Вопреки всем протоколам он вскочил с трона и ринулся в коридор, ведущий к комнате главного стратега. Все члены царского совета естественно последовали за ним. В общем, в комнату к Сане набилось довольно много народу. Всем хотелось знать, каково здоровье раненного героя. Правда такая ситуация длилась недолго, так как прибывший туда запыхавшийся лекарь Асфалион начал возмущаться и в категоричной форме потребовал, чтобы в комнате больного остались только молодой царь и его сестра, исполнявшая роль сиделки.

Гости нехотя потянулись к выходу. При этом Деметрий ухмыльнулся и одобрительно кивнул Сане. А галлат, не удержавшись, заявил, чтобы в следующий раз главный стратег не забыл пригласить его — Лиска, когда начнётся очередное веселье.

— Мы тут скоро плесенью покроемся от скуки, а вот главный стратег Александр решил повеселиться без нас. Так друзья не поступают. Нельзя веселиться в одиночестве. В следующий раз возьми меня с собой. Я тоже люблю хорошую драку. Если все походы в театр будут завершаться такими потасовками, то я тоже полюблю искусство, — пошутил Лиск, выходя из комнаты.

Услышав эту тираду, царский лекарь только укоризненно посмотрел на галлата и, покачав головой, пробормотал что-то про безголовых варваров, которых вином не пои, а дай только подраться. Потом этот сухопарый грек начал быстро и профессионально проверять состояние пациента. Убедившись, что здоровье больного не внушает опасения, он почтительно кивнул молодому царю и отошёл в сторону.

Селевк подошёл к кровати Громова, с тревогой глядя ему в глаза. Затем он заметил, как Клеопатра держит за руку раненного, и радостно улыбнулся. Девушка, увидев его, улыбку мило покраснела, но руку не убрала. Саня тут же решил разбить неловкую паузу и попросил у царя руку его сестры. Молодой монарх заулыбался ещё сильней, дал согласие и объявил, что свадьба состоится через три недели, когда раненный герой придёт в норму после ранения.

— Но может быть больной будет еще не в состоянии присутствовать на церемонии? Уж слишком серьёзные раны он получил! — попытался возразить Асфалион.

— Раз он может сейчас думать о свадьбе, то теперь непременно поправится! — заткнул рот медицинскому светилу Селевк. — А ты лекарь ему в этом поможешь. Недаром же тебя называют самым лучшим лекарем в Азии!

Асфалион польщенный тем, что сам царь обозвал его лучшим лекарем Азии, почтительно поклонился и заверил, что приложит все свои силы к скорейшему выздоровлению больного. Этот эллин был довольно умелым лекарем и не отнюдь не за красивые глаза получил должность придворного целителя.

Успокоив товарища, Селевк посмотрел на Саню и, вздохнув, начал быстро рассказывать ему о том, что произошло после того, как Саня потерял сознание.

На счастье Сани патруль городской стражи, проходивший по соседней улице, услышал звон оружия. Стражники тут же ринулись на шум потасовки. Когда они подоспели к месту стычки, то застали там девушку, рыдавшую над залитым кровью телом (если судить по одежде) богатого купца. Рядом в живописных позах лежали еще пять тел, подозрительных типов. Причём двое из них были ещё живы, но совершенно не боеспособны. Один из них с раздробленной гортанью катался по земле, пытаясь сделать вдох. Другой, лежал, скрючившись на мостовой, зажимая обеими руками своё хозяйство, и глухо стонал.

К своему удивлению командир патруля Гертий опознал в рыдавшей девушке младшую сестру самого царя. Он пару раз видел её во время праздничных церемоний и запомнил, пленившись её красотой. Потом, внимательно присмотревшись, он узнал в окровавленном купце главного царского стратега Александра. Его Гертий видел, когда молодой царь вступал во главе своей армии в город, а потом ещё во время коронации Селевка. Тут он только хмыкнул. В последнее время не даром ходили упорные слухи о связи Клеопатры с главным царским стратегом. Выходит, не зря люди болтали!

Александр был Гертию симпатичен. Хороший полководец, борец с коррупцией. Командир патруля сам видел, какими методами стратег борется с высокопоставленными ворами (видел одну из казней), и полностью одобрял его действия. Вороватых чиновников Гертий как и большинство простых горожан на дух не переносил и считал, что им всем место на эшафоте. А когда нескольких заворовавшихся чинуш прилюдно по приказу главного стратега до смерти накормили серебряными монетами, то Гертий воодушевившись от такого зрелища, довольно громко выразил своё одобрение, как впрочем, и большинство пришедших поглазеть на экзекуцию.

Кроме того, ходило много слухов о прекрасных бойцовских навыках главного стратега. И тут Гертий вынужден был признать, что воин из Александра получился действительно выдающийся. Если человек в одиночку смог завалить пятерых вооружённых убийц, то это о многом говорит.

Немного поудивлявшись, что здесь делают две столь высокородные особы, командир патруля развил бурную деятельность. Он послал гонца в царский дворец. Раненному главному стратегу оперативно оказали первую медицинскую помощь, остановив кровь и перевязав его раны, попутно успели упаковать обоих живых налётчиков.