Виктор Мишин - Второй шанс. Счастливчик

Нужно было быстро сменить одежду, та, что была на мне, превратилась в тряпку. Снял с одного из фрицев подходящую куртку, штаны пока оставил свои. Собрал все оружие, что нашел.

– Санька, ну ты как? – поинтересовался я.

– Чего там, всех перестрелял? – в свою очередь спросил Саня.

– Еще четверо скоро заявятся, я там побеседовал немного с одним ушлепком. Они из поиска топают, по нашим тылам бродили. Присмотрели себе «языка» из штаба какой-то части, сразу взять не смогли и отошли, этих с нами оставили, остальные пошли на дело. Тут, оказывается, до наших совсем близко, пару часов хода.

– А Висла? – удивился Саня.

– Вот и я удивился. Оказывается, те почти десять дней в тишине не прошли. Кто-то из наших командующих решил воспользоваться сильными морозами и переправил через реку какую-то воинскую часть. Создали плацдарм, сопротивления в том месте почти не было. Сейчас там уже дивизия стоит и постоянно укрепляется. Нам нужно только до них добраться, а там нас переправят, куда нам надо, ты же знаешь наши полномочия.

– Так они ведь сейчас, наверное, вернутся?

– Вот ты мне и нужен.

Мы с Зиминым привязали двух фашистов вместо нас к дереву, издалека не разглядят, да и темно сейчас. Саня устроился за бугорком в десятке метров от палаток, а я сел вместо часового. Главное, чтобы издали не разглядели, а подошли поближе. Мы даже перекусить успели, у фрицев в ранце нашли полкруга колбасы и сожрали всухомятку. Даже сил прибавилось. Вещи свои мы тоже все обнаружили в палатке, немцы не спешили нас волочь к своим, потому что у нас с собой ничего особенного не было. Как рассказал пленный, они вообще не поняли, кто мы такие. Вроде понятно, что засланцы, но при нас никаких разведданных, ни пленных офицеров вермахта, захваченных у них в тылу, не было. Они решили, что мы идем из поиска «домой», так как нарвались и получили ранения, выполнить задание не смогли, вот и топали к себе. Среди вещей я не нашел только свой кольт с глушителем, какая-то падла себе прибрала. Через три часа раздался первый шорох, а за ним уже и сигнал. Кто-то стукнул по дереву два раза. Так стукнуть может только человек, поэтому я ответил. А чего думаете, совсем мышей не ловим? Да я первым делом у фрица выспросил, как они опознаются в лесу. Вот и сейчас, стукнув по колышку палатки те же два раза, нехитрая, надо сказать, у немцев опознавалка, я приготовил МП. Фрицы появились не одни, третьим по счету с мешком на голове плелся кто-то связанный. Эх, надо осторожнее, надеюсь, Саня не промахнется. Когда все четверо эсэсовцев выползли из-под деревьев, я упал на землю и с ходу срезал идущих первыми двух фрицев. Отдам должное врагу, подготовка у них отличная. Они почти успели среагировать, просто пули быстрее. Да еще мой опыт стрельбы туда, где должна оказаться цель, а не туда, где она была. Двое легли мертвыми, а вот шедшие за пленным прыгнули в стороны, укрываясь за деревьями. Я перекатился в сторону и, дав короткую очередь, снова сделал перекат. Хреново, не вижу никого, блин, не обошли бы. И тут ударил автомат Зимина. Впереди слева кто-то вскрикнул, и ответный огонь по Сане открыл только один ствол. Я тут же откатился в сторону и стал отползать, пытаясь охватить противника с другого ракурса. Саня бил скупыми, на два-три патрона очередями, фриц вначале огрызался, но вдруг затих.

– Саня, в сторону, – проорал я и рывком бросился вперед. Я угадал, немец, зараза, швырнул гранату, Зимина спас даже не мой окрик, а то, что немец использовал старую «колотуху». Странно, у них уже давно есть нормальные гранаты, чего спецы со старьем ходят? Саня благополучно откатился за дерево, услышав, как что-то упало рядом в кусты. Разрыв был громким, еще эхо не исчезло, как я добил последнего фашиста. Именно добил, видимо, Зимин и этого зацепил. Окликнув друга и получив ответ, что все в порядке, пошел к пленному. Черт, все же и тому досталось, видимо, я зацепил, когда первых двух убирал. Рукав бушлата, да у нас давно все в них ходят, комсостав хоть и любит тулупы, но иногда они сильно стесняют движения, поэтому и надевают бушлаты, так вот, рукав был весь в крови. Содрав мешок с головы и похлопав по щекам офицера, а это был явно офицер, привел того в чувство.

– Ты как, живой? – заглянув в глаза, которые пытались сфокусироваться на мне, прошипел я. И чего я тихарюсь? Мы тут до гранат дошли.

– Живой вроде, рука болит только. Вы кто такие? – О, голос прорезался, точно офицер.

– ГРУ. Спецгруппа СВК.

– Вот это ни хрена себе, истоминские или судоплатовские? – Ого, это кого же фрицы выкрали, что такое знает?

– У вас самого документы есть? – не отвечая на вопрос бывшего пленного, спросил я.

– Да фрицы все забрали. Вон у того они, щуплого такого. – Я, не спуская глаз с офицера, обыскал лежащий рядом труп фрица и нашел бумаги.

– Вот это распронихренаж себе! – Офицер горько усмехнулся и кивнул. – Товарищ член Военного Совета фронта, а вы как оказались на передке-то?

– С комдивом триста пятнадцать плацдарм осматривал. Мне надо было в Москву докладывать, захотел своими глазами посмотреть. Вы не представились, товарищ разведчик! – вернулся к старому вопросу ЧВС.

– Майор Новиков, группа Истомина, – слегка небрежно козырнул я.

– А ты удивился, увидев меня. Это я должен удивляться, ты ж в войсках – легенда!

– Чего? – я даже подавился колбасой, ага, пока фрицев шмонал, еще нашел.

– Да среди бойцов легенды о тебе ходят, что, не слышал якобы?

– Да ничего такого не замечал. И никто при мне о таком не говорил. Ни хрена себе, я ж вроде весь насквозь секретный. Вернусь, устрою командиру хороший разнос.

– Да не раздувай ты. Это ж со Сталинграда еще идет, отличился ты там хорошо, все помнят, как ты Константина Константиновича от снайперов спасал. А Жукова? Да все об этом знают, видели тебя мало кто, поэтому больше, конечно, легенд ходит, но люди воодушевляются такими подвигами.

– Блин, ладно. Товарищ Соколов, давайте я вас перевяжу, а то напарник сейчас крякнет у меня. – Надо отдать должное этой штабной шишке, следующими словами он меня опять удивил.

– Ну, так и иди к нему, хрен ли тут говорить, потерплю я, вроде не сильно зацепило, да и не в первый раз.

Я нашел Санька лежащим и подвывающим от боли. Разрезал ему портки и осмотрел рану. Черт, действительно серьезно, пуля внутри, выходного отверстия нет. Крови потерял немерено, все в кровище вокруг.

– Дружбан, ты это, давай тут не скисай, чего замолк? Так хорошо матерился минуту назад, я аж заслушался.

– Ага, так заслушался, что забыл обо мне, – через силу ерничает друг.

– Да там у нас в клиентах ЧВС фронта, надо было поговорить. Я наши аптечки нашел у фрицев, они все в куче держали, только ствол мой прибрали, – воткнул другу шприц с наркотой в бедро, сунул ему в рот палку и приготовился чистить.