Михаил Ланцов - Ротмистр Империи

- Не очень…

- Дальше хуже. Толпы рабочих оказываются на улице без средств к существованию. Чтобы выжить они сколачиваются в банды и идут грабить село. Крестьяне, защищаясь, тоже собираются в отряды. И что мы получаем на выходе? Правильно. Гражданскую войну. Причем меньше чем через год. И прекрасную иллюстрацию роли личности в истории. Лучше и не придумаешь! Один пустоголовый кретин, не понимающий последствий своих поступков, в состоянии развязать такую бойню, что в страшном сне не приснится…

- Странный вы человек, - после долгих размышлений произнес Гучков.

- А что во мне странного?

- Вы ведь не любите демократию. Так?

- Я считаю, что честный человек и не может ее любить. Если, конечно, он достиг достаточного уровня личного развития.

- Серьезно? Почему?

- А вы пойдите и поговорите пять минут с каким-нибудь типичным избирателем. Он же ничего не смыслит ни в государственных делах, ни в экономике… Этот обыватель делает свой демократический выбор на основе лозунгов, красивой болтовни и прочей шелухи. И кого он выбирает? Правильно! Того, кто будет лучше ему в уши заливать красивые сказки. Как там говорил Бисмарк? Никогда столько не врут, как перед выборами, во время войны и после охоты?

- Да, - кивнул Гучков. – Монархия, вы считаете, лучше?

- Смотря какая…

- А какая?

- Не будем трогать больные вопросы нашей страны. Посмотрим на Францию. Последний ее взлет был связан с Наполеоном Бонапартом. Первым, разумеется, а не с его недалеким племянником. После этого Франция умерла. Монархия возрождалась. Но это уже была декорация, а не Империя. Франция погрязла в дрязгах и потеряла всякую энергию, всякую жизнь, всякую цель. Еще двести лет назад Людовик XIV мог в одиночку воевать практически со всей Европой. И вполне успешно. А сейчас, что?

- Увы, Николай не Наполеон, - грустно усмехнулся Гучков.

- А вы думаете, Наполеон смог бы стать самим собой, без своих верных маршалов? Да, Николай не Наполеон. Но посмотрите какие люди его окружают. Короля играет свита. А король реализует интересы тех, на ком зиждется его власть. Николай не дурак. Пилить сук, на котором он сидит глупо. В этом и противоречие. В этом и беда. Торговцы и промышленники хотят, чтобы Государь поддержал их? Отлично! Но разве они сами поддерживают Государя? Что они сделали для того, чтобы Николай Александрович доверял им? Ничего. Только галдят как голодные чайки. Только возмущаются. Только отдаляются от Императора, вверяя его в руки весьма специфических людей. И пропасть между прогрессивной общественностью и Государем растет. Не из-за него. Отнюдь.

- Вы считаете?

- Я уверен. – Твердо произнес Максим. – Как и в том, что вы нужны ему. Эти верные тупоголовые пеньки не хотят ничего менять. Им и так хорошо сидится. А мир – меняется. Мир – развивается. И чтобы просто не свалиться с корабля современности нужно непрестанно бежать вперед.

- Вы же понимаете, что Император считает меня врагом…

- Так идите к нему и покайтесь. Скажите, что были не правы. Скажите, что поняли все глубину своего падения. И начните оказывать ему услуги. Безвозмездные услуги. Демонстрируйте верность. Поверьте, Николаю Александровичу сейчас очень нужны верные люди.

- Это прозвучало как намек, - подобрался Гучков.

- Так и есть, - многозначительно улыбнувшись, произнес Максим, глядя своему визави прямо в глаза. – Александр Иванович, вы думаете, я пошел бы к вам просто так? Сейчас вы можете стать русским Жаном Ланом . На что вы готовы пойти ради этого? Бисмарк, желая славы и величия, не постеснялся собрать толпу крестьян и привести их на защиту своего монарха. А что сделаете вы?

Спросил Максим и внимательно посмотрел в глаза Гучкову. Смелому, решительному, жесткому и беспредельно амбициозному человеку. Наконец, после долгого молчания и игры в «гляделки», тот спросил.

- Император знает, что вы здесь?

- Нет.

- Тогда может быть, все это лишь пустая болтовня?

- Может быть. Возможно даже, что я ошибся и вы уже состарились. Скисли. Перегорели. И забыли, что «невозможно» – это слово из словаря глупцов .

- Ха! – Не выдержав, усмехнулся Гучков. Такого ему еще никто не говорил. А потом внезапно переменил тему. - Вы верите в Бога?

- Не знаю. Но иногда я хочу его найти.

- Найти? – Удивился Александр Иванович. – И чтобы вы сделали, найдя Бога?

- Если Богу нужна помощь – я помог бы ему.

- А если не нужна? – Оживился Гучков.

- Тогда я надрал бы ему задницу, - пожав плечами, невозмутимо и максимально серьезно ответил Максим. - Потому что этот мир – та еще помойка и кто-то за этот бардак должен ответить …

Гучков поперхнулся от услышанного. Выпучил глаза, подавшись вперед, к невозмутимо смотрящему на него ротмистру. И засмеялся. Истерично. Безумно. Заливисто. Минут пять хохотал. Потом остановился. Вытер выступившие слезы платком. И куда как более благожелательно посмотрел на того, кого все вокруг считали правнуком Николая I.

Максим улыбнулся.

Его расчет удался. Он долго не мог разгадать секрет Александра Ивановича. То монархист, то либерал, то октябрист, то кадет, то вообще с левыми путается. Он метался по политическому полю России неприкаянно, нигде не находя себе приюта. И оно было понятно, потому что не было в России тех лет группировки бонапартистов…

1915 год, 15 июня. Петроград

Разговор Меншикова с Гучковым имел самые далеко идущие и решительные последствия. Уже на следующий день «свободная пресса» начала мягкую атаку по всем фронтам.

Ну как мягкую?

Никаких прямых обвинений поначалу не звучало. Просто народу рассказывалось о некоторых «славных» людях. Например, был опубликован «послужной список» на генерала от инфантерии Рузского. Никаких выводов. Просто констатация фактов, из которых путем несложных размышлений получалось, что приписываемые ему успехи оказывались исключительно достижениями его подчиненных, а вот провалы - следствиями его приказов. То есть, получался редкой «красоты» мерзавцем и полной бездарностью.

Что, разумеется, возбудило не на шутку общественность. Особенно в отношении Георгиевской думы, которая утвердила 23 августа 1914 года Николаю Владимировичу сразу два ордена Святого Георгия – IV и III степени. Как это понимать? А его награждение Георгием II степени уже 22 октября того же года? С какой стати?

Не замедлила всплыть история с десантной операцией на Пиллау. Той самой, которая позволила взять мощнейшую германскую крепость в Кенигсберге и спасти Северо-Западный фронт. Совершенно неожиданно оказалось, что в разработке и подготовке участвовал не только Колчак и Эссен, но и Меншиков. Более того, именно Меншиков инициировал эту операцию, полностью разработал сухопутную часть и способы взаимодействия с моряками, а также выступил инструктором для тайно собранного десантного батальона. Не умаляя заслуг Колчака и Эссена, общественность обратила внимание на то, что Николай Оттович представил Меншикова к ордену Святого Георгия. Но Георгиевская дума отказала. Дескать, чинами не вышел.