Михаил Ланцов - Ротмистр Империи

Так и ехал.

А его эскадрон забивался ценным барахлом, обрастая им с удивительной стремительностью. С каждым часом, с каждым километром дороги он все больше и больше напоминал какого-то ордынского хана, возвращающегося из похода на Русь…

1915 год, 28 июня. Шверин

Близился вечер.

Автомобильная колонна эскадрона въезжала в Шверин – небольшой городок на севере Германии. Главной достопримечательностью данного населенного пункта, кроме замечательного Шверинского замка, являлся завод Антона Фоккера. Лучшего авиаконструктора Германской Империи тех лет. Вот туда-то Меншиков и направился. Всем эскадроном. Потому что замок – это фигня. А авиазавод – это серьезно!

- Кто вы такие?! – Воскликнул неизвестный мужчина лет двадцати пяти.

- Покупатель.

- Что, простите?

- Вы знаете, где я могу увидеть Антона Фоккера?

- Это я!

- Отлично! – Перешел на английский язык Максим. - Я покупаю ваш завод.

- Но он не продается! – Ответил его собеседник, также перейдя на английский.

- Господин Фоккер, я офицер Русской Императорской армии. Это – мои люди. И завод будет уничтожен. Хотите вы этого или нет. Но, как честный человек, я обязан попробовать его у вас купить. Мне ведь получить возмещение от Государя будет намного проще чем вам. Сколько стоит ваш завод?

- Я… я не знаю… - испуганно промямлил визави Меншикова, поглядывая на бронеавтомобили и грузовики с солдатами.

- Назовите вашу цену. Не тяните время.

- Как мне к вам обращаться?

- Меншиков. Максим Иванович Меншиков.

- Господин Меншиков, я никогда не задумывался над тем, сколько стоит мой завод.

- Миллион марок вас устроит? За все. Включая запасы материалов, топлива, узлов, заготовок и уже построенные машины. Все-все-все. Включая ваши наработки по синхронизатору.

- Миллион? – Удивленно переспросил Фоккер и нервно сглотнул.

- Два.

- Что два?

- Два миллиона. Вам мало двух миллионов марок?

- Господин Меншиков очень щедр, - вспотев произнес Антон Фоккер.

- Поверьте, это не сложно. По дороге сюда я ограбил Рейхсбанк.

- Оу…

- Итак – два миллиона марок. Вас это устраивает?

- Да. Вполне.

- Хорошо, давайте пройдем в контору и оформим бумаги. И да. У вас есть тут профсоюзный лидер какой-нибудь?

- Имеется, - с горькой усмешкой отметил нидерландец .

- Отлично. Зовите его. Хочу дать ему несколько поручений.

- Это же глава профсоюза.

- Это глава профсоюза МОЕГО завода. Я не могу дать поручение своему сотруднику?

- Но…

- Распорядитесь его доставить. А то, я вижу, вы тут работников распустили. Порете?

- Нет, - ошалело ответил Фоккер.

- Зря. Один хорошо поставленный удар кнутом заменяет три часа воспитательной беседы.

- Э-э-э… - бедный Антон аж лицом побледнел.

- Шучу я, - улыбнулся Максим.

- Серьезно?

- Слушайте, вы бы видели себя. Хорошо, что я про медведей с балалайками рассказывать не стал. Понимаю, ситуация сложная, но чего теряться-то? И да, я не сказал главное. Вам придется поехать с нами.

- Но…

- Вы являетесь лучшим авиаконструктором Германии. Я не имею права оставить вас здесь. Так что полученные деньги переведите через банк в Нидерланды или еще куда-нибудь на ваше усмотрение. А в Петрограде я вас освобожу. Если захотите – останетесь там. Такие конструкторы как вы нам нужны. Если нет – уедите куда глаза глядят. Деньги-то никуда не денутся. Правда, придется подписать обязательство не строить авиатехнику Центральным державам и не участвовать в их разработке…

Начали возиться с бумагами. Антон Фоккер продавал Максиму Меншикову все свое имущество в Германии и все права на свои разработки за два миллиона марок. Какие уж тут хитрости? Так что – «лепили их» довольно быстро и просто.

- Кто таков? – Спросил Меншиков у вошедшего упитанного лысоватого мужчины с красным лицом заядлого скандалиста.

- Это глава профсоюза, - заметил Фоккер.

- Отлично! Собери людей во дворе.

- А кто вы такой?! – Возмутился краснолицый.

- Я ваш новых хозяин.

- А вы не знаете, что по закону…

Бах!

Меншиков выхватил пистолет и выстрелил в потолок над головой этого профсоюзного деятеля. Отчего на его присевшую тушку просыпалась штукатурка.

- Сбежишь – найду и повешу. Всю семью. Будешь подбивать людей на гадости – расстреляю. Сколько тебе нужно времени, чтобы собрать людей?

- Пятнадцать минут, - промямлил глава профсоюза после нескольких секунд раздумий.

- Отлично. Вопросы есть?

- Нет.

- Исполнять!

И этот «народный трибун повышенной проходимости» буквально испарился. А Меншиков с Фоккером продолжили оформлять документы. Оставалось всего ничего. Поэтому минут за десять и управились. Подписали в двух экземплярах. Пожали руки. И Антон принял упаковывать в саквояж свои двести банковских пачек . А Максим направился на улицу. С работниками переговорить.

- Друзья. У меня для вас три новости. Две хорошие и одна плохая, - начал ротмистр. – Первая – хорошая. Я ваш новый хозяин. Максим Меншиков. Вторая – плохая. Завод закрывается. Сегодня последний день. Третья – опять хорошая. Вы все будете уволены с выходным пособием из шести полных месячных зарплат. Деньги я передам вот этому дельцу, - кивнул он на главу профсоюза. – Если он вас обманет – можете его повесить. Разрешаю. На этом все. А ты, - кивнул он красномордому, - бери пять человек и за мной – получать наличность.

- Да-да, - кивнул он, алчно сверкая глазами. На что Меншиков лишь усмехнулся. Жаль, что он не понаблюдает за расправой рабочих над ним.

Впрочем, ротмистр ошибся. Этот деятель честно вынес мешок с банкнотами. Добыл где-то небольшой столик. Тетрадку. Перьевую ручку. И начал выдавать деньги. Так как Максим дал ему их с солидным запасом – он не жадничал. Выдавал столько, сколько нужно. Считал он, видимо, быстро, а потому и понял, что остаток там получается неплохой. А потому смысла хитрить не было. Во всяком случае не сейчас и не здесь.

Получивших расчет рабочих Меншиков за отдельную плату привлекал к погрузочным работам. Керамические свечи зажигания, бензин, все образцы пулеметных синхронизаторов … и двигатели. Да-да, простые авиационные двигатели, коих на складах оказалось довольно прилично. Брали, правда, не все. Только Oberursel U.I и Oberursel U.III . Первых прихватили аж двести семьдесят три штуки, вторых – всего сорок семь. Имелись там и другие агрегаты от той же дивной фирмы Oberursel, бессовестно копирующей французские Gnome. Но грузить уже было некуда. Грузовики, включая трофейные, забились под завязку…

Тем временем в Потсдаме.

Фридрих Гемпп стоял с совершенно красным лицом перед Кайзером и не знал, что сказать. С чего начинать доклад? С того, что он опростоволосился по полной программе?