Петр Донцов - Николай I - попаданец. Книга 2 (СИ)

К станице всадники успели аккурат к заходу солнца. Макар, как старший, подъехал к дому сотника отчитаться. А молодежь споро заводила пойманный табун в обширное стойло.

- Везет тебе Макар на разбойников то, - усмехнулся сотник Николай Афанасьевич, после короткого рапорта первого, - Ужо третий раз за месяц басурманам укорот дал.

- Ну дык, мы службу свою знаем, - улыбнулся польщенный Макар, - а на ловца и зверь бежит.

- Это ты верно сказал, - ответил сотник. - Так шо насчет премии не волнуйся. Честно заслужил.

- Так я и не волнуюсь, - ответил казак. - Мы же на совесть служим, а не за премию. Хотя конечно деньжата лишними не бывають, - Макар хитро улыбнулся.

- Экий ты дипломат стал, Макарыч, - ухмыльнулся сотник, - Вот пошлю тебя к киргизам послом, глядишь, и воровать перестанут, - тут он не выдержал и засмеялся.

- А чего, - ответил тот, - ты дай мне десяток молодцов, да прикажи за границу наведаться, - мы ентих нехристей под корень изведем.

- Ладно, ладно, - сказал сотник, прекращая ненужный разговор, - Поздно уже, так что задерживать тебя более не буду. Пленных киргизов запрете в сарае, и передай Миколе, чтобы покормил их чем. Он сейчас в наряде. А с утра отвезете их в Верный и передадите приставу. Нечего нам этих разбойников за свой счет кормить.

- Лады, - ответил Макар. Козырнув, он вышел от сотника на обширный двор, где его дожидался Семен. Молодежь Макар отпустил по домам. Пусть Сава похвастается своим, как-никак, а племяш действительно проявил себя хорошо.

- Ну как? - спросил Семен, имея в виду, прежде всего, причитавшуюся премию.

- Все хорошо. Будет тебе премия. Так шо можно по домам. Завтра возьму с собою Саву, пленных к приставу повезти.

- Ну, тогда прощавай, - ответил довольный товарищ, - Пойду Катерину обрадую. Я ей платок обещал. Вот тяперича точно куплю. Ты же знаешь, какая она у меня.

Семен овдовел два года тому назад, оставшись один с тремя детьми. Но долго бобылем не ходил. Уже через год он опять женился на молодой и красивой Катерине. Что Катерина нашла в немолодом, по местным меркам, сорокалетнем Семене, никто не знал. Тем более что сваталось к ней чуть ли не пол станицы. Но, каким-то неизвестным образом, она остановила свой выбор на нем. Казак души не чаял в своей молодой жене и как мог, потакал ее прихотям. Было удивительно видеть как суровый, коренастый мужичек, прошедший и огонь и воду, вдруг становиться мягким как глина при виде жены. Казалось, что складки на его лице разглаживаются, а взгляд из жесткого, становиться немного маслянистым. Но никто вслух это не высказывал. Слухи по станице разлетаются моментально, а ссориться с Семеном никто не хотел.

- Будь, - так же коротко ответил Макар. С Семеном они служили уже не один год, и понимали друг друга с полуслова. С тем оба казака и разъехались.

Следующее утро выдалось солнечным, и петух спозаранку прочищая свое горло, оповестил Саву о том, что пора вставать. Полевые работы были в самом разгаре и в поле требовались и стар и млад. Все, кто не находился в охранении, работали в поле. Но служба есть служба и молодой казак должен был сопровождать пленных в город. Отец немного ворчал, но остался доволен тем, как старший сын вел себя во время стычки со степняками, а посему отпустил его с легким сердцем - заслужил паренек.

Выехали спозаранку, когда от степи еще веет ночной прохладой и воздух немного вибрирует от пыли и влаги. Дорога к городу шла через поля, которые колосились пшеницей - урожай уже повсеместно созрел, и наступило время жатвы. Все поселенцы трудились в поле и средь желтого фона пшеницы белели рубахи крестьян, которые размеренно косили колосья. Сава сидел на вожжах телеги, на которую посадили пленных. Руки и ноги у киргизов были связанны и вдобавок их связали между собой, дабы не пытались бежать. Но пленные вели себя тихо, то ли смирились со своей участью, то ли попросту боялись казацкой нагайки.

Ближе к городу, где протекала быстрая Алматинка раскинулись фруктовые сады. Завезенные недавно переселенцами яблони хорошо прижились, а местные персики оказались настолько хороши, что поставлялись даже в метрополию. Сама дорога оказалась ухабистой, и телега часто подпрыгивала, норовя выбросить Саву и его живой груз в придорожный арык. Благо, Верный находился всего лишь в десяти километрах, поэтому уже через час казаки подъехали к местной управе - одному из немногих каменных строений в городе. Управа служила местной мэрией, судом, и жандармерией. Город был небольшой, в пять тысяч жителей, и пока одного здания хватало на всю немногочисленную чиновничью братию.

Часовой знал Макара, который иногда приезжал по делам в управу и поэтому пропустил его без проволочек. Сава остался сторожить пленных.

- Опять басурмане разбойничали? - скорее утвердительно спросил часовой.

- Табун из Алексеевки угнали, - ответил Сава, - Еле нагнали у самой границы.

- Ишь ты, - присвистнул часовой, - небось тяперича вам премию выпишуть.

- А то ж, - с гордостью ответил молодой казак, - Часть порубили, а этих, - Сава кивнул на пленных, - повязали.

- Тяперича их в Павлодар пошлють, - сказал часовой.

- А чего это в Павлодар то?

- Так там доргу енту, железную строют, а работников не хватает. Вот сам губернатор и распорядился разбойников, кои пойманы, на стройку посылать. Отседова почитай каждую неделю арестантов везуть.

- Вона оно что, - сказал Сава. То-то дядя Макар говорил, что пленных трогать нельзя.

Неспешный разговор оказался прерван появлением пристава Николая Никифоровича Сологуба. Пристав был из старослуживых, которые после сокращения армии подались в жандармы. Уже немолодой, но крепко сложенный с густыми седыми усами и бакенбардами на красноватом лице, он слыл фигурой колоритной. Несмотря на свои сорок пять лет, он оставался полон сил и решителен. Местные кочевники и перекупщики сразу почувствовали на себе его крутой нрав. Привыкшие к безнаказанности и чувствовавшие себя в безопасности в своих кочевьях, они поначалу и не поняли, что правила игры изменились, и в Семиречье пришла новая власть. Но когда за кражу или налет Сологуб попросту разгромил кочевья, которые укрывали преступников, и вынудил их откочевать южнее, в Верном и за двадцать километров округ стало тихо. Теперь нарушители спокойствия появлялись из-за границы, но эта напасть была полегче и затрагивала только приграничные селения.

- А это племяш мой, Сава, - сказал казак, представляя молодого паренька приставу.

- Макар говорит, что боец из тебя растет хороший, - одобрительно заметил пристав. - Как тебя по батюшке то величать?

- Никодимыч, - ответил Сава.

- Ну что ж, - сказал Сологуб, - приятно познакомиться Савелий Никодимыч. Хорошую смену растишь, казак, - похвалил он Макара. - Эвон, какой молодец вымахал.