Петр Донцов - Николай I - попаданец. Книга 1 (СИ)

Второй этап, начавшийся в 1829 году включал в себя помещичьи земли находившиеся в залоге. А таковых оказалась аж треть из общего числа помещиков. В большинстве случаев помещики и не думали возвращать ссуду, надеясь, что государство в лице царя батюшки и на этот раз простит своих верноподданных. Но здесь их ждало немалое разочарование, ибо заложенные земли отошли в казну и пошли в оборот на тех же условиях, что и государственные. Таким помещикам на общих условиях оставлялась усадьба с приусадебным участком и пять десятин земли.

В помещичьей среде эта реформа вызвала шок и негодование. Как же, государь батюшка предал своих верноподданных, ломает устои общества, завещанные его прародителями! Но помещики, как класс, составляли около одного процента населения империи и в основной своей массе не были заинтересованны в переменах. Учитывая, что среди пострадавших имелось немало офицеров, проигравших свои земли в рулетку или просто прогоревших из-за неумения вести хозяйство, недовольство среди офицерского корпуса стало питательной средой для заговоров и локальных восстаний. Лишь за два года после начала реформы случилось четыре попытки покушения на мою особу и около сорока были сорваны соответствующими ведомствами. Сотни человек отправились за Урал или на виселицу, дабы переосмыслить свое поведение.

К 1831 году подошла очередь еще одного, на сей раз еще более радикального шага. А именно, освобождения всех крестьян и наделения из землей за счет помещиков. К этому времени мое положение на троне упрочнилось. Почти полностью поменялся офицерский состав четырех гвардейских полков, а сам офицерский корпус благодаря демократизации армии уже на треть состоял из разночинцев. В обеих столицах стояли лояльные мне гарнизоны. Дворянская оппозиция никуда не исчезла, но наиболее решительно настроенные переселились в места не столь отдаленные, а их имущество было конфисковано. Гвардейские полки подверглись основательной чистке, ибо среди них оказалось немало заговорщиков. Поначалу мы планировали полностью освободить крестьян к году этак тридцать пятому, но освобождение государственных крепостных привело к столь сильному брожению среди мужиков, что медлить далее не представлялось возможным. Ситуация начала выходить из-под контроля.

Несмотря на сильную оппозицию, даже среди моего ближайшего окружения, две трети помещичьих земель подлежала конфискации и распределению среди обрабатывавших ее крестьян на тех же условиях, что и государственные земли. Взамен конфискованной земли бывшие хозяева получали государственную ренту под четыре процента годовых сроком на десять лет. Сума ренты зависела от размера конфискованного участка, но в реальности из-за низкой фиксированной цены за десятину и всего десяти лет выплат, компенсация составляла от четверти до трети от реальной стоимости земли. Нечего и говорить, что этот шаг окончательно рассорил меня с большинством дворянства, до сих пор являвшегося опорой государства. Но Рубикон был пройден, а за последние годы в стране стремительно начал расти класс разночинцев и отечественной буржуазии, который возвысился благодаря реформам и горячо их поддерживал. Точка опоры в империи медленно, но неумолимо менялась.

Но, по сравнению с крестьянской средой, брожение среди помещиков выглядело вполне невинно. Простой люд, жаждавший справедливости здесь и сейчас, желал черного передела и не особенно стремился покинуть прародительские места ради пусть большого, но столь далекого надела за тридевять земель. Село попросту лихорадило и по стране прокатилась волна крестьянских бунтов, как и повелось на Руси - бессмысленных и беспощадных. Увы, распаханных земель на всех не хватало, а посему около двадцати процентов крестьян постепенно подлежали переселению. Общины заволновались и начался полный беспредел. Спорили и дрались за все: за лучший участок, кто должен выйти из общины, кому какой инвентарь достанется. Сначала спорили, потом начали драться, и очень скоро дошло до убийств и поджогов. Под расчет попадали и помещичьи усадьбы. Разгулялась Русь.

Впрочем, что-то подобное я ожидал. Благо за прошедший год только жандармский корпус пополнился более ста тысячами человек. Сокращение армии позволило довольно быстро набрать нужный минимум людей. Кроме этого были созданы летучие отряды из казаков и драгун, для быстрого реагирования. Забегая вперед, скажу, что страну лихорадило более двух лет и крестьянская реформа стоила стране около пятидесяти тысяч убитыми и еще более увеченными.

Как я уже упоминал, параллельно крестьянской реформе было введено новое Уложение, подготовленное графом Сперанским (г-н Сперанский получил этот титул за свой эпический по объему труд). Основными мотивами Уложения стали равенство всех граждан перед законом и святость частной собственности. Оба положения революционные для Руси. Именно поэтому эти ключевые пункты кодекса появились в 1832 году, после освобождения крестьян и изъятию по заниженным ценам помещичьей земли. дабы претворять свод законов в жизнь, появилась иерархическая система судопроизводства. Мы понимали, что свод законов не изменит обычаи и образ мышления, которые складывались веками и не создаст в одночасье правового общества. Но мы надеялись, что через поколение или два, новый кодекс создаст прочный остов империи.

Помимо крестьянской и гражданской реформ, были запланированы и другие. Они должны были осуществляться немного позже, чтобы не добавить еще больше сумятицы в тот котел, который представляла из себя империя после реформ. Так с середины 1834 года изменилась система налогообложения. Подушный налог снизился до двух рублей с человека, но заодно появились новые, косвенные налоги и акцизы. Егор Францевич Канкрин, наш министр финансов, рассчитывал ввести и налог на землю с предоставлением скидок тем крестьянам, которые внедряли новые культуры, такие как картофель, кукуруза и подсолнух.

А в 1836 году произошли сразу несколько нововведений. В империи, впервые за более чем столетие, появился патриарх, коим стал митрополит московский Филарет. Переговоры с церковными иерархами длились два года, прежде, чем мы достигли компромисса. По многим вопросам наши позиции расходились. Некоторые планируемые нововведения напрямую затрагивали Церковь и лишь такой сильный козырь, как обретение самостоятельности, путем воссоздания патриархата, помогло добиться согласия Церкви на эти, революционные, по их мнению, шаги. Таким образом, вместе с введением Патриаршества в империи случились сразу три нововведения, а именно: переход на григорианский календарь, переход на метрическую систему и орфографическая реформа, заключавшаяся в изъятии изживших себя яти (Ѣ), фиты (Ѳ) и твердого знака в конце слов. Митрополит Московский, Филарет, несмотря на лояльность престолу, оказался довольно неудобным для меня иерархом, дискутируя со мной порой по самому незначительному, с моей точки зрения, поводу. Но, учитывая, что несмотря на пожертвования, Церковь нуждалась в государственном финансировании, нам всегда удавалось достичь компромисса. Правда порой это стоило казне некой суммы денег. С другой стороны именно Церковь, поначалу, стала одним из основных компонентов начального образования, способствую распространению грамотности.