Элис Атлед - До самого дна [СИ]

— Я ошиблась, — произнесла я вслух. — Хайд, я ошиблась. У нее есть сила. Второсортный боевой маг не может сделать… такого.

«О. Но ты сказала, что не чувствуешь ее», — напомнил он мне.

— Да. До сих пор не чувствую. Но меня они тоже не чувствуют… И Соню… И Ханса… Понимаешь?

Где-то за моей спиной еле слышно приземлился огромный ворон.

— Мор, — я быстро повернулась в его сторону и заглянула в птичьи стеклянные глаза, — слушай мой приказ. Защити Ханса. Любой ценой и средствами доставь его сюда живым.

Птица щелкнула клювом и резко взлетела, а я просто провожала ее взглядом, каря себя за то, что не поняла всего вовремя, что поспешила и отправила своего друга умирать, что не могу теперь сделать абсолютно ничего. Только сидеть и ждать. Нет ничего хуже этого. И самое ужасное в ожидании — неизвестность. Она постепенно убивает еще до того, как тебе сообщат новости, плохие они или хорошие. Где-то на задворках сознания ты догадывался, а теперь все должно подтвердиться…

Столб вспыхивал, каждый раз меняя траекторию. Теперь он обжигал другие строения, прожигал воздух наискосок и вился престранными кривыми. Теперь-то ни у кого не возникнет сомнений, что их мэр — самая настоящая ведьма. «И та еще сука», — донеслось из самого темного участка моего мозга. К сожалению, со всем своим уважением к Варваре, которой она была до этого, я не могла не согласиться. Позади послышались хрустящие по снегу шаги.

— Ну и бегаешь ты…

— Его же убьют…

— Кого? Белого? Да не, не убьют. Ты его способность видела? Во-первых, он может отражать атаки, что само по себе делает из него непробиваемый танк. Во-вторых, он отражает их в противника.

— И усиливает, — добавила я.

— Ага. Пусть атакующая способность у него и отсутствует, он просто перенаправляет удар обратно на врага. Читер он.

Она права.

Время тянулось, как мне казалось, бесконечно. В какой-то момент я подумала, что было бы неплохо начать считать огненные всполохи, ибо их количество явно перевалило за сотню. А может и нет. Без понятия. Я не чувствовала холода, только долго стояла по колено в снегу и неотрывно смотрела на город, который все загорался и загорался. Соня создала еще пузырь и скрылась внутри, в тепле. Она предлагала и мне спрятаться от холода там же, но я отказалась. Не могу сидеть в уютном пузыре, пока Ханс в опасности. Просто не могу. В какой-то момент я просто обнаружила, что уже темнеет.

Тогда же всполохи прекратились. Бойня еще продолжалась, не всех магов перебили, но самое важное дело было завершено. Вскоре после этого на фоне города появилось темное пятно, отливающее от городских огней золотом.

Ворон быстро приближался, и я не знала, чего ожидать. Безусловно, мне хотелось верить в лучшее, и я искренне надеялась, что сейчас появится невредимый Ханс и скажет, что все самое страшное позади, и теперь никакая колдунья не пытается уничтожить чертов мир. Как это прекрасно, наверное, когда тебя не пытаются убить.

Птица мягко приземлилась и сложила крылья за спиной. Ее брюхо раскрылось, словно у нее посередине была молния, и оттуда вывалилось тело Ханса в крови, без пальто, да так, что я еле успела его схватить, под тяжестью повалившись в снег и тупо вперив взгляд в его лицо, не выражающее привычную хмурость. «Так, ну, он вроде бы жив, — поспешил утешить меня Хайд, — без сознания просто. Лучше на руку посмотри». И ведь правда, уж если рукав рубашки отсутствовал, а оборванный край ткани был обуглен, то сама рука была изъедена ожогами, покрытыми к тому же кровавой коркой. Тут же на лице я тоже заметила ожог, не такой сильный, но он был, и это нехорошо.

Когда к нам подбежала Соня, я, не осмысливая свои действия до конца, нащупала в кармане монетку, схватила девушку за рукав, подкинула маленький металлический диск и поймала его. Это было последнее воспоминание, сохранившееся более ли менее цельно. Следующие часа три, а то и четыре, мне запомнились кусками, какими-то ошметками времени. Я не помню, как оказалась в Подполе, но точно помню, как пришла Валерия еще с кем-то из хиллеров. У них получилось немного улучшить общее состояние моего друга, по крайней мере, они были уверены в этом. Потом прошло еще какое-то время, но какое точно сказать было трудно. Уже другие целители подлатали его руку. Или это было до? Не знаю, я не знаю… Снова пробел. Ханс так и не приходил в сознание, но меня уверяли, что скоро это произойдет.

Когда я смогла в той или иной степени осознавать себя, я осмотрела общую палату. В ней не было Марии, да и кого-либо в принципе. Мы были одни. Хотя, в некотором смысле, Ханса тоже здесь не было. Он был где-то далеко, куда дальше, чем я когда-либо заходила. Сбоку раздался скрип открываемой входной двери.

— Знаешь, что там произошло?

Я все же обернулась. Легка на помине.

— Нет, Мария. Меня там не было. Просто видела с холма столб огня, на этом все.

— Вот как, — она подошла ближе. — Он еще не очнулся, — констатировала она для себя.

— Как видишь. А ты выглядишь довольно неплохо. Быстро тебя вылечили.

— Да, за сутки считай. А обещали неделю с лишним. Кость еще не срослась, но работу мне уже дали.

— Да, они всегда на словах приуменьшают свои силы. Помогаешь Людмиле?

— Так точно.

— Хорошо, ей давно нужен был помощник. А… Ты что-то хотела спросить?

— Наоборот. Показать. Идем.

Она взяла меня за руку и вывела прочь из палаты. Мне не хотелось оставлять Ханса, но и сопротивляться я тоже смысла не видела. Мы двигались в сторону склада.

— Что ты хочешь показать?

— Ну ты же не знаешь, что там происходило, так? А ведь происходили там очень интересные события.

Мы вошли в здание склада, прошли сквозь коридор меж полок со всяким барахлом и вышли к небольшой комнатушке, отделенной от общей территории склада. Там была старая кушетка, письменный стол со стулом и старенький маленький телевизор. Мария посадила меня на кушетку и уверенно ткнула кнопку включения. Телевизор показывал местный канал с новостями, так что Моревская легонько стукнула по нему пару раз. Ящик резко переключился. На экране появился Ханс. На той сцене, с теми же людьми. Сражение, по всей видимости, еще не началось. Кажется, снимал кто-то из толпы, на телефон, ибо картинка периодически дрожала, расплывалась и снова стабилизировалась. С территории мэра к Хансу вышел человек, они поговорили, и немец, жестом попросивши минуту ожидания, спустился с человеком со сцены и двинулся к усадьбе. Затем эти двое скрылись в дверях, и толпа приутихла. Все ждали.

— Она его поболтать что ли пустила?

— Похоже на то. Сейчас будет, подожди.

Ничего долго не происходило, но люди по-прежнему сохраняли внимание, концентрировали его даже тогда, когда Ханса не было видно. Сколько же в нем сил?..